Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
Возвращаться было поздно, поскольку от ступеней меня отделяло расстояние, равное по меньшей мере тысяче моих шагов… Но тут в дверях материализовались Дин и Паленая. У каждого было полно оружия. Они сбежали по ступеням, и Паленая свалила весь свой груз мне на колени. Там оказалось столько инструментов убийства, что при желании я смог бы вооружить частную армию. Пусть и не слишком большую.
Дин и Паленая совершили несколько туров от дома к задку тележки и обратно. Затем старик в последний раз взобрался на ступени и остановился у дверей. Паленая наконец оказалась рядом со мной.
— Все
Домоправитель ответил ей тем же.
Все-таки она переупрямила старого упрямца и заставила его забыть о предрассудках. Сильная личность!
— Что вы там грузили? — спросил я.
— Провизию. Ты отвратительно спланировал путешествие.
Особенно по части еды. Вот мы с Дином и приготовили немного провианта.
Я пытался переварить услышанное, но не успел, меня отвлек Дожанго.
— Куда катим, босс? — спросил самый мелкий из тройни.
38
По некоторым едва заметным признакам я определил, что жилище Плеймета — по крайней мере некоторые его части — подвергались обыску.
— Здесь никто не появлялся с тех пор, как ты заступила на дежурство? — спросил я у Торнады.
— Нет.
— Ты уверена?
— Абсолютно, — ответила она раздраженно: ведь я посмел заподозрить ее в недобросовестности.
— Я в этом не сомневался, поэтому советую тебе прекратить рыться в Плейметовых вещах.
Пока она сыпала проклятиями, я проковылял в мастерскую Кипа. На первый взгляд там ничего не изменилось, если не считать отсутствия экипажа, который был подан для удобства передвижения увечного сына мамы Гаррет. Везли меня поочередно, как я и предвидел, большие гролли.
Не успели мы отъехать и трех кварталов, как Дожанго уже оказался рядом со мной в повозке.
Дорис и Марша покорно тянули повозку, но у них тоже возникли некоторые сложности. Сложности были порождены их собственными размерами. Братки просто не могли втиснуться между длинными оглоблями и поочередно волокли мой экипаж одной лапой. Путешествие стало непрерывной чередой толчков — эти увальни частенько меняли руку.
Кроме того, им мешал рост. Когда гролли выпрямлялись, рука оказывалась примерно в восьми футах над землей. Они тянули тележку, а мне приходилось почти что лежать не спине.
Так или иначе, но мы добрались до конюшни Плеймета.
Марша, увидев, с каким трудом я двигаю старыми костяки, вылезая из повозки, выразил желание внести меня туда на руках.
— Я бы и сам тебя охотно внес, — сказал я. — Но ты туда просто не влезешь.
С этими парнями просто беда. Во всем Танфере едва ли сыщется хотя бы одно способное вместить их здание.
Хромая и хватаясь поочередно за все твердые предметы, я двинулся в путь. Мне было настолько не по себе, что я без всякой причины орал на присутствующих. Больше всего меня бесило, что я не смог обнаружить ни единого намека на то, куда подевался Плеймет. Но со мной была Паленая — она напала на след задолго до того, как я закончил обход владений. У меня не было сомнений, что там должны быть следы, объясняющие его исчезновение. И эти следы, если бы я их обнаружил, наверняка привели бы меня в тайную конскую империю и позволили наконец раскрыть всемирный заговор кровожадной лошадиной банды.
Я несколько раз возвращался в мастерскую Кипа, мне казалось, что я что-то там проморгал. Но в мастерской все было на своих местах, хотя внутренний голос продолжал заверять меня, что там что-то не так.
Я так и не сообразил, что это. Но своей интуиции я доверял. Перед уходом я сказал ребятам Морли:
— Не сводите глаз с этого мусора. В нем есть нечто, что имеет отношение к нашему делу, хотя я и не знаю пока что.
Никого сюда не впускайте. Не позволяйте никому ни к чему прикасаться. И в первую очередь — Торнаде. Во всем остальном пусть командует она.
Произнеся эти слова, я послал Торнаде ухмылку и проделал свой старый трюк с одной бровью.
Она ответила мне непристойным жестом, показав палец.
— Обещаешь, обещаешь, а все никак не дашь, — осклабился я, заработав тем самым демонстрацию сразу нескольких пальцев.
39
Паленая никак не могла сосредоточиться. Ее то и дело отвлекал Дожанго. Он не закрывал рта. О его привычке непрерывно болтать я совсем забыл. Так забываешь о сломанной кости, когда она срастается. До следующего перелома.
Мне трижды пришлось напоминать, как трудно Паленой удерживать старый след Плеймета и объяснять, что ей, чтобы справиться с задачей, необходимо все ее внимание.
— Да, Гаррет, да. Я, правду сказать, все понимаю. — Уже через полминуты он заводил по новой:
— Это, правду сказать, похоже на то, как Дорис и Марша волокли мешок для Колченого Эдди. Если бы я тогда не держал все под контролем…
Я бросил умоляющий взгляд на Дорис, который, передав оглоблю Марше, шагал рядом с повозкой. Но было уже темно, гролль моей мольбы не увидел, и мне пришлось выступить в разговорном жанре.
— Скажи, Дорис, как я смогу заткнуть пасть твоему маленькому братишке Дожанго?
— А?…
Я был готов застонать.
— Не знаю, — продолжил Дорис. — Я просто вышибаю из него дух. Неужто у него снова началось словоистечение?
— Недержание речи. Я не могу заставить его умолкнуть больше чем на двадцать секунд. У меня крыша едет, а Паленая не может сосредоточиться на работе. — И ощутив внезапный прилив вдохновения, я добавил:
— Если мы не найдем парня, мы не выполним работу. А это значит, что нам ни хрена не заплатят.
— Эй, Дожанго! Заткни свою вонючую пасть. Если ты хотя бы кашлянешь, дух вышибу! — Помахав для вящей убедительности кулаком размером с бычью голову, гролль продолжил:
— Куда мы сунем его, Гаррет, когда я это сделаю? А мне точно придется это сделать, потому как он даже во сне не затыкается.
— Но он же ухитрялся молчать в то время, когда мы все путешествовали в Кантард.
— Это точно. Но, как говорится, это было давно и не правда. Времена меняются.
Да, времена и впрямь изменились. Я сейчас услышал от одного гролля больше слов, чем слышал от всех них за все годы нашего знакомства.