Приключения Гука
Шрифт:
Дэвид, пуская аквалангом пузыри, медленно приближался к Гуку. Гук решил, что представился хороший случай узнать, насколько разумно это существо. Прежде всего, понимает ли оно интернациональный призыв?
— Кто ты, друг? И нужна ли тебе моя помощь? — полетел навстречу Дэвиду знакомый нам сигнал.
В ушах Дэвида раздался лёгкий треск, и этот же треск, многократно усиленный приборами, раздался в динамике над полыньёй. Дэвид, конечно, не понял ни слова, но, увидев, что дельфин что-то пропищал, он сделал приглашающий знак рукой и замер на месте.
«Так, — подумал Гук, — это существо явно отреагировало на мой сигнал, не поняв его смысла. И оно слишком громко булькает, тоже без ясного смысла, это как урчание
— Я дельфин Гук из рода Эрр! — решил продолжить свой монолог Гук, хотя теперь уже был уверен, что ответа от этого существа в жёлтой шкуре он не получит. Никаких ответных звуков действительно не последовало, но Гук увидел нечто другое, прямо-таки ошеломившее его. На голове этого человека вспыхнул сильный свет. Вспыхнул и погас. Через какое-то время снова вспыхнул, погас и вспыхнул. Пролетело, казалось, очень много времени, и снова вспыхнул свет, погас, вспыхнул, погас, вспыхнул, погас, вспыхнул… четыре вспышки. Потянулись мгновения, заполненные нетерпеливым ожиданием. Гук весь внутренне напрягся, стараясь не пропустить начало следующей серии вспышек. Если их будет… Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь! Да, их было восемь!! Один—два—четыре—восемь! Сомнений быть не могло: перед Гуком было разумное существо.
Забыв всякую осторожность, он решительно приблизился к этому жёлтому страшилищу. Прямо на Гука сквозь прозрачное стекло круглой маски смотрели два больших внимательных глаза, концы длинных передних конечностей расщеплялись на пять небольших подвижных отростков, и передние и задние конечности легко складывались пополам и направлялись в разные стороны… Гук почти вплотную приблизился к человеку, и тот мягким движением опустил свою руку на его бок. Гук весь напрягся и хотел отплыть в сторону, но почему-то замедлил движение: прикосновение этой странной, мягкой и тёплой, конечности к коже было удивительно приятным. Оно было мягче, чем прикосновение плавника мамы Зит, которое так любил Гук, когда он жил в стаде Зит. А человек гладил его снова и снова по спине, по боку, по нежному грудному плавнику. Гук совершенно растерялся от нахлынувших воспоминаний. Опасности не было никакой, и уже давно он не испытывал ничего похожего на это удивительное поглаживание.
Но вот человек слегка отодвинулся от Гука и направился к полынье, как бы приглашая за собой и Гука. Гук направился следом…
В последний раз Гук набирал воздух, вынырнув в полынье, и порядком испугался, увидев людей. Теперь, промешкавшись внизу с этим странным разумным существом с огнём на лбу, Гук пропустил возможность доплыть до другой полыньи и спокойно вдохнуть. Воздух подходил к концу, и надо было выныривать. Что-то подсказывало Гуку, что не стоит бояться этих людей. Да и кроме этого, его ум говорил, что существа, которые кажутся разумными, не могут сделать ничего плохого другому разумному существу. С этими мыслями Гук медленно приближался к входу в полынью. Оттуда, как и прошлый раз, падал яркий сноп желтоватого света, глубоко уходил вниз, освещая по пути пасмурную синеватую мглу и превращая её в зеленоватое рассеивающееся облако.
Жёлтый человек с широкими мягкими лапами, смешно перебирая ими вверх-вниз, довольно быстро двигался. Время от времени на Гука посматривали сквозь маску внимательные глаза, а одна из передних конечностей смешно дергалась, как бы приглашая следовать дальше.
Человек юркнул в отверстие полыньи и тихонько поплыл вверх. Помедлив, Гук сделал то же. Свет усиливался, становился ярче, и Гук почувствовал, что вода стала чуть теплее. Вот и поверхность. Выпустив отработанный воздух и вдохнув свежий, Гук внимательно рассматривал окружающее. Да, эти существа походили на тех, что тогда так здорово обманули его, когда он встретился с Моби Диком. Правда, здесь они были какие-то толстые и нескладные, но головы были точно такие же, с двумя неглубокими глазницами и большими глазами, смотрящими вперёд. Челюсти Гук сразу не заметил, такие они были маленькие и короткие сравнительно с длинными челюстями и большим ртом большинства подводных жителей.
Гук почувствовал вновь прикосновение к своему боку мягкой и тёплой конечности жёлтого человека, за которым он приплыл сюда. Приятное поглаживание успокаивало, но очень мешало думать.
«Что же такое происходит? Он, образованный дельфин, знающий и понимающий всё на свете (или почти всё, — самокритично перебил свои мысли Гук), подчиняется каким-то членистым существам! Пусть-ка они докажут сначала своё отношение к разумному миру! Как? Ну хотя бы пусть ответят вот на это».
И Гук, встав почти вертикально в полынье, снова в который раз за сегодняшний день, воскликнул:
— Я дельфин Гук из рода Эрр! Кто ты, друг, и нужна ли тебе моя помощь?
При этом Гук чуть раскрыл свои длинные челюсти и повернулся в сторону сначала того страшилища, которое до сих пор находилось в воде и гладило его бок, потом медленно обвёл головой вокруг полыньи. При первых же его звуках, а может быть увидев раскрытую челюсть, сидящий в воде человек испуганно отпрянул от Гука и, схватившись за какой-то трос, лежавший на льду, моментально выскочил из полыньи. Другие двое людей внимательно приглядывались к Гуку, в углу палатки на столике поскрипывали какие-то вертящиеся диски, связанные тонкой лентой.
«Верно, они немые», — подумал Гук, так и не получив ответа на свой сигнал.
— Кажется, он что-то сейчас сказал, — возбуждённо прошептал тот, которого звали доктором Лосом. — Как жалко, что наши уши не улавливают ультразвук! А что, если…
Повернувшись к магнитофону (а это именно он стоял на столике — большой современный магнитофон, на котором они записывали звуки, которые издавал Ле-Птони, и вообще он служил в палатке вместо записной книжки, всегда готовый к употреблению), доктор Лос быстро переключил что-то — лента метнулась в обратную сторону, и барабаны закрутились в противоположном направлении. Повинуясь лёгкому движению пальцев, опустился другой клавиш на передней стенке ящичка и вдруг…
— Да это вовсе не касатка, а какой-то большой дельфин! — раздался голос. — Скорее в воду, Дэвид! И попробуй погладить дельфина по боку, не бойся, они не нападают на человека! Скорее в воду!
Послышалось шуршание, треск, наступила тишина, и из ящичка вдруг отчётливо разнеслось:
— Кто ты, друг? И нужна ли тебе моя помощь? — зазвучал сильно искаженный, какой-то приглушенный и хриплый голос Гука.
Гук сначала даже не узнал этот странный голос и вздрогнул от неожиданности, услышав наконец-то интернациональный разумный сигнал. А из шипящего ящичка между тем неслось дальше:
— Я дельфин Гук из рода Эрр!
И тут только Гук наконец понял всё: эти существа не могли с ним говорить, говорил он сам, эти слова он сказал всего несколько минут назад при встрече жёлтого существа под водой. Ему возвращали эхом его собственные слова!
«Они сумели вернуть мои слова, но не могут ничего сказать сами! — догадался неожиданно Гук. — Они глупее, чем тюлени, которые хоть немного понимают и откликаются на сигналы тревоги и выражения радости».
И как бы в ответ на его мысли в другой стороне проруби зашевелился наконец оправившийся от испуга Ле-Птони. Широко разевая пасть и смешно поводя вытаращенными глазами из стороны в сторону, он издал странный звук, похожий и на лай и на треск одновременно. По крайней мере именно так его услышали люди в палатке. Но для Гука этот лай был полон смысла.