Приключения кота Колбаскина
Шрифт:
Ах как же здесь было Колбаскину хорошо! Лучше, чем в скучном министерстве финансов и в музее современного искусства, гораздо лучше! Профессор был рассеянным и забывал наливать в блюдечко Колбаскину молока, тогда тот мяукал скребся в дверь, и Колбаскина выпускали на двор. Там, в парке, он ловил птиц и мышей — так, для забавы и чтобы не забыть, как охотиться, а когда наступала полная луна, то он сидел на пляже, близко к кромке воды и смотрел на фосфоресцирующую от маленьких рачков воду. В воде плавала рыба, но она была слишком большая и недоступная для гордого Колбаскина, а мочить шкурку из-за рыбы ему не хотелось. Рыбу можно было выпросить на кухне, где
Через пол-года его старый хозяин из института геронтологии вернулся и забрал кота Колбаскина из сумасшедшего дома. Но опять кота ждали новые приключения, ибо хозяин привез из Америки хозяйку, черную американку. А та Колбаскина невзлюбила. В атмосфере нелюбви Колбаскин жить не мог, и уже на третий день решил податься в город. Он пошел по полям и деревенским дорогам к новым приключениям в своей кошачьей жизни.
Кот Колбаскин на русской подводной лодке
Будучи выброшенный судьбой на улицу опять, Колбаскин решил полностью сменить свое окружение. Он забрался в вагон проходящей мимо междугородней электрички и там он и проспал два часа — в тепле и на мягком сидении, пока не пришел контролер и не выкинул Колбаскина за шкирку из вагона. Поезд остановился далеко от столицы, на небольшом острове. Дальше поезд ехал в Европу, а Колбаскин очутился в новом, неизвестном ему месте. Здесь пахло по-новому — деревней, навозом, сахарной свеклой, коровами и, конечно, людьми. Первую ночь Колбаскин провел на сахарном заводе, но тут ему не понравилось — пахло патокой и гнилой свеклой, хотя мышей было очень много. Он поймал парочку и съел их тут же. Утром все же он решил найти более приличное для себя место. Пройдя километров пять, он увидел высоченное здание с колокольней. То была католическая церковь. Она было открыта и внутри было тепло и сухо. Колбаскин тихонько вошел в храм божий и стал искать там место для себя. К нему подошла молодая, тощая женщина.
«Кися! Ты что тут делаешь?» Колбаскин по привычке обвил толстым хвостом её ноги и захрапел. Женская рука погладила его полосатую шерсть. Он захрапел еще громче.
«Наталья! Ты с кем там разговариваешь?» Голос мужчины гулко разнесся по церкви.
«Да кот полосатый к нам забрел, ваше преосвященство. А глаза у него разного цвета! Чудной кот!»
«Кот в божьем доме быть не должен, Наталья! Ты же знаешь правила. Он — не чистый. Проводи его из церкви».
«Да как же я его прогоню? Он сам в божий дом пришел».
«Отнеси его на пристань — там рыбаки, может, кто его домой возьмет».
Наталья вздохнула. Она помогала служителю католической церкви. Сама она была бедная и снимала малюсенькую комнатку в доме. Держать кота у себя она не могла. Она была украинкой, которая приехала попытать счастье в богатой Европе. Счастья она не нашла, но возвращаться назад ей тоже не хотелось. На Украине был хаос и неразбериха. Она, как и Колбаскин, любила стабильность и хоть немного комфорта. А это у неё теперь было, хотя жизнь была трудная и не такая интересная.
Она опять вздохнула и сказала Колбаскину:
«Ну, пошли на пристань».
Тот понял и без дальнейших мяуканий покинул церковь, следуя за Натальей. «Божий дом, видно, не для кошек», — подумал он про себя. «А для кого? Для мышей?» Их было в церкви довольно много — это он учуял сразу. Они жили за алтарем и грызли по ночам пресные святые облатки. «Ну и пусть грызут, подумал Колбаскин. А мне и на воле хорошо».
Он шел за Натальей с поднятым хвостом и независимым видом. Они дошли до пристани, и тут Наталье пришла в голову новая мысль: за пристанью стояла старая русская подводная лодка, превращенная в музей для детей.
«Вот туда-то я тебя и отдам!» — сказала себе Наталья. «Будешь на лодке жить и детей развлекать». Она постучалась в дверь лодки. Ей открыл старый матрос на пенсии, который теперь работал служителем этого странного музея на воде, и Наталья, показывая на кота, сказала:
«Я вам матроса полосатого привела. Приютите его, а то на улице холодно. Он будет публику развлекать, верно киска?»
Матрос посмотрел на Колбаскина, и, не вынимая вонючую трубку изо рта, сказал Наталье, усмехнувшись:
«Ну ты и придумщица! А кот и вправду особенный! Смотри: у него глаза разноцветные какие! Хорошо, пусть поживет на лодке. Еда есть, а от мышей отбоя нет. Они с полей прибежали и все печенье воруют из столовой. Пусть котище их попугает. Да и мне будет не так скучно».
Колбаскин всё понял, прошел мимо своего нового хозяина, обвив толстым хвостом его ноги в широких брюках, и оказался внутри русской подводной лодки.
А подводная лодка была подарком русского правительства Путина, которое не хотело тратить силы и энергию на расплавку металла, а решило убить сразу несколько зайцев — показать Дании жест доброжелательства и избавиться от старой и недействующей, отслужившей свою шпионскую судьбу подводной лодки. Её притаранили на тросе к датским берегам и там и оставили. Датское правительство и министерство культуры почесали в головах, посмотрели на бюджет и решили сделать из лодки небольшой музей для школьников, показывая лодку как экспонат холодной войны и шпионских страстей времен Брежнева. Нашли старого матроса на пенсии, выделили ему зарплату, написали в местные каталоги для туристов о русской подводной лодке и открыли музей.
Когда Колбаскин попал на лодку, музей работал уже пол года. Денег он не давал, так как школьники приходили на лодку бесплатно, а взрослые не очень интересовались старой ржавой лодкой доперестроечных времен. Дело было убыточное, так как на лодку провели электричество, отопление и там была малюсенькая кухня, где старый матрос пил кофе и ел бутерброды с колбасой.
Но Колбаскину там нравилось. Кто-то из малышей забыл свою шапочку, и старый матрос переделал её в шапочку для кота, проделав две дырки для ушей кота. Тот смирился и носил шапку, когда на подводную лодку приходили посетители. К нему привыкли и малыши приходили посмотреть на кота в шапочке, который жил на русской подводной лодке.
Старый матрос говорил, что кот — русский и всегда жил на этой лодке, не боясь погружаться на глубину, а теперь кот на пенсии и просто остался там жить. Все это было неправдой, но хорошим магнитом для туристов, поэтому когда пришел журналист из местной газеты делать снимки и писать статью о лодке-музее, на фотографию попал старый матрос с Колбаскиным на руках. Колбаскин был в своей шапке. Так эта фотография и попала в газеты. А статья была о том, что министерство решило закрыть музей, просуществовавший только полгода, так как не было ни экономического интереса, ни притока новых туристов, хотя старый матрос и Колбаскин старались вовсю.