Приключения Мишки Босякова, кучера второй пожарной части

Захаров Стефан Антонович

Вместе с дивизией город покидал и трубач второй пожарной части Виталий Ермолович, поступивший добровольцем в отряд Васильева. Кузнец Шевич, узнав об этом, бушевал в госпитале. Ему тоже хотелось стать бойцом регулярной Красной Армии. Но Лисицкий, стукнув кулаком по тумбочке, авторитетно изрек:

— Ваши раны — мои раны! И мне виднее, где вам быть: на больничной койке или

в армейском строю! Приказываю: об армии не думать полтора месяца. Все!

Осыпанные цветами, под звуки духового оркестра, полки дивизии ушли из города утром, а вечером дядя Коля сказал Мишке:

— В Разгуляевском театре, слышь, сегодня ревком учительское собрание созывает. Сидорыча я туда наряжаю дежурить, и тебя с ними в пару... Получишь в каптерке мундир и каску...

На этот раз Лехино мастерство не потребовалось. Мишка за год так вырос, что дядя Коля без особого труда нашел ему парадную форму.

Перед дежурством парень забежал в конюшню проведать Мантилио. Жеребец возвышался теперь среди незнакомых разномастных лошадей.

— Эх, Мантилио, Мантилио! — потрепал его по шее Мишка.

Небольшой зал Разгуляевского театра не мог вместить всех пришедших. Многие стояли в фойе. Учебный год был уже не за горами, поэтому ревком и собирал учителей.

Мишка вместе с Геннадием Сидоровичем важно прошел через расступившуюся толпу за кулисы и докладчика слушал оттуда.

— Мы о тебе, Босяков-меньшой, нынче с дядей Колей рассуждали, — шепнул ему Геннадий Сидорович, — первого сентября в школу пойдешь, как Люся и Юрий.

— Что вы, дяденька Сидорыч! — запротестовал Мишка. — Чё смеяться-то! Кто пожары-то тушить будет?

— Пожары от тебя, Босяков-меньшой, не убегут, — серьезно ответил старший топорник, — на твой и на мой век их еще хватит...

...Когда участники учительского собрания приняли резолюцию, в которой было записано, что «преподавание в новой средней школе должно соединяться с трудом. Не заучивание готовых формул, не зубрежка должны царствовать, а наглядное изучение природы, техники в производствах различного рода и активная работа самих учащихся», на столе президиума появился старый с огромной трубой граммофон, и председательствующий, откашлявшись, торжественно объявил:

— Только что в нашем городе получена пластинка с записью речи Владимира Ильича Ленина...

Затем он осторожно поднял над головой черную круглую пластинку, показал ее залу, положил на крутящийся диск... И все услышали спокойный уверенный голос:

«Еще немного усилий, еще немного месяцев борьбы с врагом — и победа будет за нами...»

Это было обращение Ленина к бойцам Красной Армии.

Мишка не выдержал и вылез из-за кулис прямо на сцену. Ему, как и всем, хотелось слушать Ленина снова и снова. Граммофонную пластинку с голосом вождя пришлось заводить несколько раз.

И, когда Мишка возвращался с дежурства в свою пожарную часть, в ушах продолжал звучать все тот же голос, и виделась огромная площадь, полная народу, и высокая трибуна, сколоченная из свежих тесовых досок. На трибуне — Ленин. И суровое небо над площадью... Ленин говорит...

Рядом молча шагал сосредоточенный Геннадий Сидорович, и Мишке почему-то казалось, что старший топорник думает о том же, о чем и он...

...С полковником в отставке, бывшим начальником областного управления пожарной охраны, Михаилом Евлампиевичем Босяковым я познакомился два года назад в доме отдыха. Нас поселили в одной комнате, и часто перед сном Михаил Евлампиевич рассказывал мне интересные истории из своей жизни. Вернувшись домой, я записал по памяти некоторые из них.