Приключения Мурзилки

Карлов Борис

— Кто это? — сказал Мямлик.

— Говорящий Сверчок, — догадался Шустрик. — Он будто бы откуда-то всё знает. Его там, кажется, ещё треснули молотком по голове…

— Если ты самый умный, — сказал Мямлик сверчку, — объясни то, чего мы не понимаем.

Из очага послышалось продолжительное стрекотание:

— Крри-кри, крри-кри, крри-кри…

— Извините, давно так не смеялся, — сказал Сверчок, угомонившись. — Итак, ваша самая первая ошибка. Вы вообразили, что если Колобок и Людоед актёры, то и всё остальное, в других книгах, тоже не по-настоящему.

Что все притворяются, разыгрывая каждый раз одно и то же.

— Скажи ещё, что это не так, — заметил Мямлик.

— Я как раз об этом и говорю, — подтвердил Сверчок. — Те два случая, с которыми вы столкнулись, было исключения из правил. В подавляющем большинстве книжек никто не играет; всё происходит только один раз и по-настоящему.

— Почему же тогда не во всех?

Говорящий Сверчок вздохнул.

— Чем заканчивается «Колобок»?

— Лиса его съела.

— Вот видишь! А сказочка несерьёзная, имеет множество интерпретаций. «Канонического» текста вообще не существует. А на каждую интерпретацию колобков не напасёшься…

Сверчок потёр затянутые в белые перчатки ладошки.

— Что же касается Людоеда… Случаи особой жестокости, а также фривольные сцены рассматриваются специальной комиссией.

— Где?

— В литературном Отделе Департамента. Они там решают, что допустимо по-настоящему, а для чего нужен подставной эпизод с актёрами.

— Какое же они имеют право? Это автор должен решать. Он ведь не просто так пишет, что захочет, а через вдохновение.

— Ну, это, допустим, ещё далеко не всякий пишет через вдохновение… Я бы даже сказал, что большинство авторов пишет не по вдохновению, а… по другим мотивам. Но потом, со временем, по прошествии веков и десятилетий — да, остаются те, у которых материализовалось.

— Что?..

— Ну… весь мир, который они придумали. То есть, не то, чтобы придумали… о котором получили информацию.

— Откуда?

— Откуда-откуда… Оттуда. По вдохновению. Вдумайтесь в само слово.

На протяжении нескольких минут человечки и куклы вдумывались в сказанное Сверчком.

— Где же находятся эти придуманные… ну, то есть, вы понимаете, описанные в литературе миры? — сказал Мямлик.

— Ну, где-нибудь… Вы даже не представляете, сколько свободного места. На всех хватит.

— Понятно, — сказал Шустрик, который ничего не понял. — Вернёмся к главному. Вы сказали, что здесь, на этой картинке, всё по-настоящему.

— Да, всё по-настоящему. Только копия.

— А! Вы хотите сказать, что содержимое — на сервере, а на экранах — только многочисленные отражения.

— Какие ещё экраны, какие северы! Говорите нормально, на итальянском.

— Чего-чего?.. На каком ещё итальянском!

— Ладно, хватит, — заворочался Мямлик на своём гвозде. — Нам пора. Где Буратино? Хочу дать ему пару советов на будущее.

— О! Это бесполезно, — вздохнул Сверчок. — К тому же, он появится здесь значительно позднее. Его ещё вообще не выстругали.

— То есть, как…

— Вы залезли в картинку, расположенную до начала первой главы. Просто нарисованная экспозиция. Городок, море, побережье, театр, лес, пруд… В книге нет текста к этой картинке.

— Когда же начнётся основное действие?

— Кажется, дня через два или три…

— Чего-чего?..

— Да, да, точно, не раньше, чем через три. Пьяница Сизый Нос… ну, тот, который подарил Карле полено… как раз сегодня утром получил новый заказ.

— Ну и что?

— А то, что вместе с заказом он получил приличный аванс.

Мямлик перестал жевать и задумался.

А Шустрик раскачался, прыгнул, повис на своём друге, обхватив его руками, откусил шляпку торчащего из его живота гвоздя — и они вместе свалились на пол.

— Ну, что ж, — сказал Мямлик, разминаясь, — если всё по-настоящему… успеем подредактировать по-настоящему. Времени-то, оказывается, — вагон!

И они с Шустриком ударили рука об руку.

— Безумцы! — проверещал из трубы Говорящий Сверчок, куда-то поспешно удаляясь. — Безумцы!..

Глава десятая

ЗА ПАРУ КАПУСТНЫХ ЛИСТЬЕВ

Шустрик и Мямлик вышли из кукольного театра и взобрались на ближайшую каменистую горку, поросшую колючками и лишайником. Отсюда был виден городок, береговая линия и дороги, уходящие вглубь лесистых низин и возвышенностей. В одной из клубящихся паром низин, под мостом, просматривался болотистый пруд, в котором возился гражданин в старом зелёном пальто, обвислой шляпе, с сачком в руках. Пока Мямлик вспоминал имя этого типа, ловца пиявок, Шустрик указал на расположенную неподалёку террасу.

Под парусиновым тентом находилась маленькая харчевня — четыре стола и дымящийся мангал, возле которого суетился хозяин. Три стола были пусты, а за четвёртым расположились профессиональные нищие мошенники лиса Алиса и кот Базилио. Костыли валялись у лисы под ногами, прицепленные шнурком очки «слепого» кота болтались у него на жирной шее.

— Ага! — сказал Мямлик. — А вот и главные интриганы. Как это кстати. Пойдём, послушаем, о чём они говорят.

— Эй, хозяин, — распоряжался кот, уписывая вторую порцию рыбы в ожидании третьей, — посуше, посуше жарь, чтобы кости хрустели.

— Полегче, полегче, — говорила лиса, предпочитавшая курятинку, — чтобы мясцо было внутри сырое, с кровью…

— Будет сделано, как прикажут синьоры, — говорил хозяин и перекладывал кур на край решётки, а рыбу — на самую середину.

Шустрик и Мямлик расположились рядом, на каменном парапете, укрывшись за листьями акации.

Покончив со второй порцией, кот и лиса, не сбиваясь с ритма, сожрали по третьей.

— Эй хозяин! — потребовал кот. — Молочка, студёного, подай кувшинчик.

— Два! Два кушинчика студёного молока! — уточнила лиса.