Приключения Перигрина Пикля
Шрифт:
Никакое другое разочарование не могло вызвать у Перигрина такой досады, какую он почувствовал, получив этот жестокий приказ, который отрывал его уста от чаши успеха и превращал в прах все его тщеславные и честолюбивые надежды. Он проклинал свои придворные связи, с великой злобой поносил гнусные политические интриги, которым был принесен в жертву, и в заключение поклялся, что не откажется от плодов своей ловкости ради удовольствия всех министров на свете. Однако столь похвальное решение не возымело успеха благодаря его приятелю, главному сборщику налогов, который принес ему это известие и тщетно уговаривал его подчиниться, а затем тут же его арестовал за неуплату данных ему взаймы денег; эту меру он осуществил благодаря судебному приказу, которым ему посоветовали запастись на тот случай, если молодой человек окажется строптивым.
Читатель, должно быть, уже хорошо знакомый с нравом нашего героя, может легко себе представить, пришлось ли ему по вкусу такое приключение. Сначала все душевные его силы были приглушены изумлением и негодованием, и прошло несколько минут, прежде чем бешенство его прорвалось, и он с такой силой ударил по голове главного сборщика налогов, что тот рухнул на пол. Эта расправа, совершенная в таверне, куда его умышленно заманили, привлекла внимание бейлифа и его помощников, которые набросились вчетвером на Перигрина, чтобы его усмирить; но ярость наделила Перигрина такой силой и проворством, что он освободился от них в одну секунду и, схватив кочергу — первое попавшееся ему под руку оружие, — начал колотить их по головам с невероятной ловкостью. Сам бейлиф, отважившийся захватить его силой, испытал на себе первый приступ его бешенства, получив удар в лицо, в результате которого лишился трех зубов и упал поперек поверженного сборщика налогов, вместе с коим образовал фигуру, напоминающую Андреевский крест. Один из его помощников при виде беды, постигшей начальника, не решился атаковать победителя с фронта и, подойдя сбоку, попытался напасть на него с фланга, но получил от нашего героя два удара, нанесенные левой рукой и левой ногой и столь удачно пришедшиеся по правой его ноге и по шее, что он упал головой в камин, где его подбородок пришел в соприкосновение с решеткой, которая мгновенно прожгла его до кости. Уцелевшие не сочли уместным продолжать бой и, с великой поспешностью покинув комнату, заперли дверь снаружи и стали громко взывать к слугам сборщика налогов, умоляя их прийти на помощь хозяину, чья жизнь находится в опасности.
Тем временем сей джентльмен, придя в себя, предложил вступить в переговоры и, с большим трудом добившись согласия взбешенного кандидата, стал горько сетовать на необузданный и пылкий нрав молодого джентльмена и очень спокойно изобразил опасные последствия его опрометчивости и безрассудства. Он сказал ему, что сопротивление, оказанное им закону, в высшей степени возмутительно и нелепо, ибо Пикль убедится в невозможности противостоять исполнительным властям страны, к которым сборщик налогов легко может прибегнуть, чтобы схватить его и задержать; что помимо унижения, каковое он навлечет на себя столь неразумными поступками, он повредит собственным интересам, вызвав неудовольствие своих друзей в министерстве, которые, как было известно сборщику налогов, в настоящее время расположены оказать ему услугу; что же касается до самого сборщика налогов, то он действовал во исполнение приказа своего начальства, а отнюдь не из желания досадить Пиклю, и, не будучи его врагом, несмотря на возмутительное оскорбление, ему нанесенное, он возьмет назад судебный приказ, если Пикль готов выслушать разумные условия соглашения.
Перигрин, не только склонный к раздражению, но и восприимчивый к доводам, был успокоен его уступчивостью и тронут его объяснением, а так как рассудок его осуждал все совершенное в порыве гнева, он начал прислушиваться к увещаниям сборщика налогов; и когда бейлифам было приказано удалиться, они приступили к переговорам, результатом коих был немедленный отъезд нашего героя в Лондон; итак, на следующий день его соперник был выбран единогласно, ибо не оказалось никого, кто противостоял бы его избранию.
По прибытии в Лондон, Пикль отправился прямо к своему покровителю и, раздраженный неудачей, горько пожаловался на такое обхождение, вследствие которого он не только понес унизительное поражение, но и потерял две тысячи фунтов, не говоря уже о сумме, взятой в долг у сборщика налогов. Его лордство, зная необузданный нрав молодого человека, приготовился к этим упрекам и ответил на все пункты его обвинения с большою рассудительностью, объяснив ему мотивы, побудившие министра лишить его поддержки в этом боро, и успокоив его уверениями, что потеря будет щедро возмещена министром, коему его лордство и представил на следующий день Пикля, дав ему наилучшую рекомендацию. Министр — образец учтивости — принял его с обольстительной любезностью, поблагодарил очень ласково за его старание поддержать и укрепить влияние правительства и твердо обещал воспользоваться первым удобным случаем, чтобы выразить ему свою признательность за его рвение и преданность; засим он пожелал почаще видеть его на утренних приемах, чтобы не запамятовать — под бременем дел — об его заслугах и достойном поведении.
Глава ХС
Как ни был любезен этот прием, однако он не понравился Перигрину, который был слишком прозорлив, чтобы утешаться посулами в то время, когда почитал себя достойным немедленного исполнения обещаний. Он заявил о своем неудовольствии патрону, дав ему понять, что рассчитывал быть представителем одного из тех боро, ради которых его принесли в жертву. Его лордство признал эти надежды основательными, заметив, однако, что не следовало ожидать, чтобы министр занялся этим делом, как только с ним познакомился, и что на следующей аудиенции Пикль успеет сообщить о своем желании. Несмотря на эти увещания, наш герой по-прежнему испытывал досаду и даже настаивал на том, чтобы его патрон за него ходатайствовал, ибо в противном случае оба места будут заняты, поскольку намерения его остаются неизвестными. В результате таких докучливых просьб милорд отправился к своему принципалу и вернулся с ответом министра, который весьма пожалел о том, что мистер Пикль не заявил о своем желании, прежде чем упомянутые боро были обещаны двум джентльменам, чьи надежды он не мог теперь обмануть, не роняя своего авторитета и влияния; но, насколько ему известно, многие из тех, кто будет избран, стары и немощны, и он не сомневается в том, что в скором времени освободится немало мест, а тогда молодой джентльмен может рассчитывать на его дружбу.
Перигрин был столь раздражен этим сообщением, что в пылу гнева забыл об уважении, какое должен был оказывать своему другу, и в его присутствии начал поносить министра как человека неблагодарного и неискреннего, а потом заявил, что при первом удобном случае будет противодействовать его мерам и истратит на это остатки своего состояния. Его лордство, дав ему время излить досаду, очень спокойно упрекнул его за непочтительные слова, которые были и оскорбительны и неразумны, сказал, что этот план мести, буде он приведет его в исполнение, принесет ущерб и позор ему самому, и посоветовал с терпением и настойчивостью улучшать и упрочивать то положение, какое он занимает, пользуясь благосклонностью министра.
Наш герой, убедившись в справедливости этих укоров, удалился угрюмый и сердитый и принялся размышлять о расстройстве своих дел. От значительного состояния, им унаследованного, у него оставалась теперь только та сумма, какую он доверил его лордству, затем тысяча пятьсот фунтов, которые он дал под заклад судна, и крепость, предоставленная в пользование лейтенанта; а на другой стороне счетной книги значилась сумма, взятая им взаймы у главного сборщика налогов, и долг, за который он отвечал, поручившись за своего друга; итак, впервые за всю жизнь он очутился в весьма затруднительном положении. Ибо из процентов с десяти тысяч за первое полугодие, которые были аккуратно выплачены, у него осталось в банке всего восемьдесят фунтов, и не было никаких надежд на приток денег вплоть до следующего дня уплаты, который должен был наступить по истечении трех долгих месяцев. Он серьезно призадумался об изменчивости человеческих судеб; корабль с его полутора тысячью фунтов мог погибнуть, джентльмен, за которого он поручился, мог потерпеть неудачу, подобно тому как терпел неудачу прежде, а министр, по соображениям политическим или из немилости к нему, мог отдать его в руки своего подчиненного, у которого были его векселя.
Эти размышления отнюдь не способствовали спокойствию духа нашего героя, уже нарушенному его неудачей. Он проклинал свою глупость и сумасбродство, которые довели его до такого печального положения. Он сравнивал свое поведение с поведением тех знакомых ему молодых джентльменов, которые, пока он проматывал наследство, увеличили состояние, упрочили свое влияние и приобрели известность. Веселость и добродушие покинули Перигрина, лицо его стало суровым и озабоченным, он отказался от своих забав и встреч с приятелями и все внимание сосредоточил на министре, у которого неизменно появлялся на утреннем приеме.
В ту пору, когда он нес иго зависимости, испытывая досаду, которую столь печальная необходимость должна была вызвать у юноши гордого и чувствительного, его окликнули однажды по имени, когда он проходил по парку. Оглянувшись, он увидел жену капитана Гантлита в обществе какой-то леди. Узнав кроткую Софи, он приветствовал ее со свойственной ему благовоспитанностью, но прежний бодрый его вид уступил место столь мрачному или, вернее, унылому, что она едва могла поверить своим глазам и в изумлении сказала: