Приключения Шерлока Холмса. Мой друг, убийца (сборник)
Шрифт:
– Что вы скажете, если я предложу вам заработать пятьдесят гиней за одну ночь? – спросил он.
– Предложение очень заманчивое.
– Я сказал – за одну ночь, но правильнее сказать – за один час. Я просто хотел бы услышать ваше мнение по поводу гидравлического пресса {88} , который вышел из строя. Вы нам скажете, что там поломалось, а починим его мы сами. Как вам такая работа?
– Что ж, работа несложная, а оплата щедрая.
– Вот именно. Мы хотим, чтобы вы сегодня вечером приехали к нам последним поездом.
88
…гидравлического пресса… – Гидравлический пресс – промышленная
– Куда?
– В Айфорд. Это небольшая деревушка, на границе Беркшира и Оксфордшира, милях в семи от Рединга. От Паддингтона есть поезд, на котором туда можно добраться где-то в четверть двенадцатого.
– Я согласен.
– Я буду встречать вас в экипаже.
– Значит, оттуда еще придется ехать?
– Да, наше заведеньице находится за городом, милях в семи от айфордской станции.
– То есть мы попадем туда не раньше полуночи. Вряд ли в такое время я успею на обратный поезд. Мне придется провести у вас ночь.
– Конечно. Мы найдем, где вас приютить.
– Но это не слишком удобно. Может быть, я мог бы приехать к вам в какое-нибудь другое время?
– Мы посчитали, что вам лучше всего приехать именно ночью. За неудобства мы заплатим вам, молодому, никому не известному человеку деньги, за которые можно получить заключение самых лучших специалистов в вашей области. Но, конечно же, если вы хотите отказаться, у вас достаточно времени, чтобы это сделать.
Я подумал о том, как мне нужны сейчас пятьдесят гиней, и решил, что нужно соглашаться.
– Я не отказываюсь и принимаю все ваши условия, – сказал я. – Но мне хотелось бы лучше знать, что от меня требуется.
– Понимаю. Конечно, вся эта секретность не могла не вызвать у вас любопытства. Да мне бы и самому не хотелось, чтобы вы ехали к нам, не имея четкого представления о том, что вам предстоит делать. Я полагаю, нас никто не подслушивает?
– Можете быть в этом совершенно уверены.
– Дело обстоит следующим образом. Вы, наверное, знаете, что отбеливающая глина {89} – весьма дорогой продукт и в Англии ее добывают лишь в нескольких местах?
89
…отбеливающая глина… – глинистая горная порода, применяющаяся в основном для очистки жидкостей.
– Да, я об этом слышал.
– Несколько лет назад я купил небольшой участок – очень небольшой участок – в десяти милях от Рединга. И мне повезло, на одном из полей я обнаружил пласт отбеливающей глины. Однако, проведя исследования, я выяснил, что пласт этот очень мал и на самом деле является лишь перемычкой между двумя более крупными пластами справа и слева, которые расположены на участках моих соседей. Эти добрые люди даже не представляли, что их земля хранит в себе нечто не менее дорогое, чем золотоносная жила. Конечно же, я был заинтересован в том, чтобы выкупить у них их участки до того, как они узнают их истинную стоимость, но, к сожалению, у меня просто не хватило денег, чтобы это сделать. Тогда я посвятил в свою тайну нескольких друзей, и вместе мы решили, что нужно незаметно, так, чтобы никто ничего не узнал, начать разработку на нашем маленьком участке. Таким образом мы заработаем деньги и сможем выкупить соседние участки. Так мы и сделали. Для облегчения работы мы установили у себя гидравлический пресс. Вот этот пресс, как я уже вам говорил, и вышел из строя. Поэтому я и обращаюсь к вам. Но нам бы очень не хотелось, чтобы наш секрет узнал кто-нибудь посторонний, потому что, если станет известно, что к нам зачем-то приезжал гидравлик, тут же поползут слухи, рано или поздно соседи догадаются, что к чему, и тогда можно будет распрощаться с нашими планами. Вот почему я взял с вас слово не рассказывать ни единой живой душе о том, что сегодня ночью вы едете в Айфорд. Надеюсь, я все понятно рассказал?
– Все понятно, – ответил я. – Единственное, что мне не совсем ясно, зачем для добычи отбеливающей глины вам понадобился гидравлический пресс. Ее ведь добывают примерно
– У нас свой метод, – небрежно отмахнулся он. – Землю же надо вывозить. Мы прессуем ее в брикеты, чтобы никто не догадался, что это. Но вы об этом не думайте. Я рассказал вам все, мистер Хэдерли. Как видите, я вам полностью доверяю. – Он встал. – Жду вас в Айфорде в одиннадцать пятнадцать.
– Не сомневайтесь, я приеду.
– И никому ни слова, – бросил он на меня последний подозрительный взгляд, потом пожал руку (ладонь его оказалась холодной и влажной) и торопливо вышел из кабинета.
Позже, обдумав все на свежую голову, я, как вы понимаете, уже по-другому взглянул на это неожиданное и странное предложение. С одной стороны, я, конечно же, был рад, потому что предложенный мне гонорар в десять раз превышал тот, который назначил бы я сам, если бы меня спросили, сколько я хочу получить за такую работу. К тому же за этим заказом могли последовать и другие. Но, с другой стороны, лицо и поведение моего заказчика мне ужасно не понравились, да и вся эта история с отбеливающей глиной, ради которой я должен был приехать к ним в полночь и соблюдать строжайшую тайну, вовсе не вызывала доверия. Но, как бы то ни было, я отбросил страхи, плотно поужинал, поехал на Паддингтон и сел на поезд. Я в точности исполнил свое обещание и никому не сказал ни слова о том, куда еду и с какой целью.
Оказалось, что в Рединге мне нужно было сделать пересадку, причем поезд до Айфорда отходил с другого вокзала. Я на него не опоздал и был на месте в начале двенадцатого. Из пассажиров я был единственный, кто сошел в Айфорде. На маленькой, почти не освещенной платформе не было никого, кроме заспанного носильщика с фонарем. Выйдя через турникет, я увидел своего утреннего посетителя. Он дожидался меня в тени на другой стороне дороги. Не сказав ни слова, он схватил меня за руку и усадил в экипаж, который стоял с открытой дверцей. Потом закрыл окна с обеих сторон, постучал кучеру, и лошадь рванулась вперед.
– Лошадь была одна? – вклинился в рассказ инженера Холмс.
– Да, одна.
– А масть ее вы не рассмотрели?
– Да, на экипаже горел фонарь, и я, когда садился, успел заметить. Гнедая.
– Свежая или усталая?
– О, свежая и чистая, с блестящими боками.
– Благодарю вас. Извините, что перебил. Прошу, продолжайте свое очень интересное повествование.
– Ехали мы как минимум час. Полковник Лизандер Старк говорил про семь миль, но, судя по скорости и тому времени, что ушло у нас на дорогу, проехали мы не меньше двенадцати. Он сидел рядом со мной и все время молчал. Я пару раз покосился в его сторону, и мне показалось, что он напряженно всматривается в меня. Сельские дороги в тех местах хорошими не назовешь, нас постоянно то подбрасывало, то ужасно раскачивало из стороны в сторону. Я пробовал посмотреть в окно, чтобы понять, где мы находимся, но сквозь матовое стекло ничего не мог рассмотреть, кроме проплывающих изредка размытых пятен света. Несколько раз я попытался завести разговор, чтобы было не так скучно ехать, но полковник отвечал односложно, и беседа так и не завязалась. Наконец, езда по ухабам сменилась шуршанием по гравию, и скоро экипаж остановился. Полковник открыл дверцу, выпрыгнул и, когда я последовал за ним, тут же втащил меня на темное крыльцо, прямо напротив которого мы остановились. Получилось, что из экипажа мы попали буквально прямиком в коридор, и я даже не успел рассмотреть фасад здания. Как только я перешагнул порог, за нашими спинами тяжело захлопнулась дверь и загрохотал колесами отъезжающий экипаж.
В доме было совершенно темно. Полковник что-то забормотал себе под нос и начал шарить по карманам в поисках спичек, но тут в конце коридора приоткрылась дверь, и темноту прорезал длинный желтый луч света. Потом дверь открылась шире, и появилась женщина с лампой в руке, она держала ее над головой и пыталась рассмотреть нас. Она была красивая, в темном платье, судя по блеску, из дорогой ткани. Женщина бросила пару слов на иностранном языке (по интонации я понял, что она что-то спрашивает) и, услышав короткий и резкий ответ моего спутника, вздрогнула, да так сильно, что чуть не выронила лампу. Полковник Старк подошел к ней, прошептал что-то на ухо, потом спровадил ее обратно в ту комнату, откуда она появилась, и уже с лампой в руке вернулся ко мне.