Приключения студентов(Том II)
Шрифт:
— Как же быть с Луиджи? — вмешался Ян и все смолкли и задумались.
Прежде всего, нужно было узнать место заключения товарища, но сделать это являлось почти невозможным. Между тем, необходимо было торопиться — дело грозило пыткой.
Ян вдруг ударил себя по лбу: вспомнил о трактирщике из «Двух львов»; вспомнились слова неаполитанца о нем и Марку; порешили, что Ян сходит в погребок на разведку; про историю с передачей письма Ян не обмолвился ни словом и поспешил к «Двум львам».
Кривой трактирщик как будто поджидал Яна; он моргнул в направлении погреба и Ян направился туда; посетителей в траттории было всего человек пять. Хозяин, не торопясь, налил из большого кувшина кружку красного вина, насыпал в крохотную мисочку очищенных грецких орехов и понес их новому гостю.
Ян стоял в полутьме среди бочек.
— Где синьор Мальвио?.. — шепотом спросил он.
— Пока в городской копилке!
— Что теперь делать?
Трактирщик мотнул головою.
— Надо укараулить, куда переведут, а там увидим!.. — ответил он. — Люди уже стерегут… Начеку будьте!.. куда дать знать?
Ян сообщил, где можно найти его и, не прикоснувшись к вину, другим ходом исчез из погребка.
Хозяин проводил его единственным глазом, потом медленно выпил кружку, закусил щепоткой орехов, вернулся за прилавок и стукнул об него посудой.
Темным вечером того же дня, когда Ян уже запирал окно мастерской, около него появился закутанный по глаза в черный плащ неизвестный.
— Увезен в загородное чистилище!.. — тихо проронил он и исчез в темноте.
Сообщение это встряхнуло Яна. Личными переживаниями заниматься было некогда — нужно было спасать Луиджи. Прежде всего заработала мысль — как и когда отлучиться из мастерской, чтобы дать знать своим. Отпрашиваться у Бонавентури Яну не хотелось — он чувствовал, что старого ювелира провести трудно и решил улизнуть тою же ночью тайком.
Ужин, как нарочно, затянулся дольше обычного — судили и рядили о происшедшем на джостре и о таинственном оруженосце. Мрачный подмастерье загадочно улыбался.
Бонавентури поднялся наконец со стула и все разошлись по постелям.
Ян долго прислушивался к дыханию товарищей, затем свесил с кровати ноги, захватил в руки куртку и башмаки, осторожно добрался до лестницы и стал спускаться в непроглядную тьму; громко, на весь низ, крякнула под его ногой ступенька и Ян замер… — царила ненарушимая тишина. Он выждал несколько минут, добрался до кухни и простерев, как слепой, руки сделал еще пару шагов, нащупал стул, сел и быстро натянул платье и обувь.
В углу у печки стояла ореховая дубинка; Ян вспомнил об этом, нашарил ее, потом прокрался в мастерскую, отодвинул засов и вышел на двор; ручки у двери снаружи не было, и Ян плотно прижал створку и пустился в опасный путь.
Комок сухой глины влетел в комнату Марка и больно треснул по голове крепко спавшего Адольфа. Он сразу сел.
— Что, что?.. — прогудел он спросонок. — Кой черт дерется?..
— Где черт?.. — спросил Марк и тоже получил удар в грудь чем-то твердым.
Он метнулся к окну — оно оставлялось ими на ночь открытым: оттуда летели куски земли.
Не было видно ни зги.
— Кто там?.. — окликнул Марк.
— Я!.. — отозвался голос Яна. — Впустите скорей; сбиры!..
Марк бросился впотьмах вниз по лестнице и вернулся с приятелем.
Проснулся и Мартин.
— Дело дрянь!.. — сказал он, выслушав ночного гостя. — Чистилище — это загородный замок епископа; я там бывал — тюрьма в башне, а кругом широкий ров водяной. Силой не вызволишь!..
— Подкупить нельзя ли кого?.. — спросил Марк… — Сейчас деньги есть у меня.
— И у нас!.. — добавил Мартин. — Только вряд ли хватит их?..
— Завтра уже надо в путь!.. — заявил Ян.
— А как ты со своим Бонавентури устроишься?.. Отпустит он тебя?
Лица приятеля Марку видно не было, но в голосе его он уловил что-то новое.
— Плевать!.. — ответил Ян. — Освободим Луиджи, а там котомку на плечи и дальше… свет велик!..
В каморке чуть посветлело и можно стало различить совещавшихся.
— Сбиры, должно быть?.. — тихо проговорил Мартин.
На зрачках у всех наметились светящиеся точки; свет слегка наполнил комнату; Ян осторожно выглянул наружу и увидал пятерых человек, вооруженных копьями; двое несли в руках по большому слюдяному фонарю; отблеск играл на концах копий, на шлемах и кольчугах.
Сбиры прошли, светящиеся точки в глазах погасли.
Ян условился с товарищами о дальнейших действиях и Марк проводил его на улицу; черная ночь опять проглотила молодого подмастерья.
Стараясь тихо ступать, прислушиваясь к каждому звуку, Ян пробирался вдоль стен и через некоторое время заметил, что заблудился. Распознать среди мрака, в теснинах улиц, где он находился, было немыслимо, и на душе у Яна захолонуло… Он принялся гадать и сворачивать то вправо, то влево и вдруг дома расступились и открылась небольшая площадь; на ней пылали факелы, озарявшие две накрененные башни, кучку вооруженных солдат и виселицу; на ней покачивались двое людей со связанными позади руками; один еще дергался и здоровенный палач, весь в красном, схватил его за ноги и повис на них. Свет достигал до окон домов и во всех них различались лица зрителей, в том числе и детей; мужчины выглядывали в ночных колпаках и раздетые, на женщинах белели кофты и чепчики.
Вне себя от испуга, Ян бросился назад, сделал три-четыре поворота и запутался окончательно; весь облитый холодным потом, он, как по подземельям, пробежал по нескольким улицам и очутился перед городской стеной — узнал ее по зубцам, смутно начеканенным на небе. Еще минут десять быстрого хода и впереди глянул желтый огонек; темной громадой ушла в высь башня с воротами; над проходом горел большой фонарь; смотрел огонек и из оконца башни — там находилось помещение стражи.
Какая это была башня, в какую сторону от нее находился дом Бонавентури — плохо знакомый с городом Ян не мог сообразить. Огоньки и тишина несколько успокоили его и он вознамерился попытаться направиться по улице, упиравшейся в ворота. Но и она завела его в какой то тупик, где Яна чуть не обнаружил патруль, прошедший в десятке шагов от него; Ян заметил из-за угла луч света и успел растянуться у стены дома.