Приключения в Красном море. Книга 1(Тайны красного моря. Морские приключения)
Шрифт:
— Стойте! — крикнул в последнюю минуту фон Хольц. — Развяжите его! Подойди ко мне! Я вижу, ты честный человек, и мне только хотелось проверить тебя, дабы убедиться в том, что здесь нет подвоха.
Он передал Орики ответное письмо для меня и подарил пятьдесят долларов. Этот зловещий театр стоил таких денег…
В письме любезный фон Хольц, поблагодарив меня, сообщал, что запросил по телеграфу у императора «железный крест для меня в знак признательности за мои патриотические (!) чувства». Надо обладать совершенно особым мышлением, чтобы осмеливаться говорить такое!
— Должно быть, ты чертовски сдрейфил там, под деревом? — спросил я у Орики.
— О, нет! Я знал, что меня не повесят, — сказал он, лукаво улыбаясь. — Ночью Лохейта, султан из Гобада, который был их проводником в стране Данакиль, предупредил меня о том, какую хитрость они придумали, чтобы выведать, не вступил ли я в сговор с Абд-эль-Хаи и не собираюсь ли их выдать. Он передал мне также, что если французское правительство пожелает схватить немцев, то он не будет этому препятствовать. Но ты ведь знаешь, Лохейту можно купить, он служит тому, кто больше платит, и, похоже, деньги у немцев на исходе.
Через месяц фон Хольц и Кермелих были задержаны лейтенантом Мерме и доставлены в Джибути. Сопротивления они не оказали.
По этому случаю все те, кто находился в Джибути, пока Мерме рыскал по горам, получили награды.
Что касается меня, то я никогда не похвалялся тем, что способствовал поимке немцев, ибо роль, которую мне пришлось сыграть, все же претит моей совести. Я сделал все, что мог, что обязан был сделать в подобных обстоятельствах. Поскольку мы находились в состоянии войны, то в соответствии с общественной моралью я выполнил свой долг, но хвастать тут нечем…
Я предпочел бы умолчать об этом не слишком лестном для меня деле, но небезызвестная телеграмма от фон Хольца была доставлена бедуином в Аравию. Там о ней узнала «Интеллидженс сервис» и сняла с нее копию.
Из-за этого документа я чуть было не поплатился жизнью, и, когда через одиннадцать лет мне довелось оказаться в руках мерзкого типа, о печальной истории которого я расскажу позже, телеграмма едва не привела меня к позору и бесчестью.
Разумеется, от своих шпионов в Джибути англичане знали правду об этом послании. Им было известно, что копию телеграммы обнаружили среди бумаг фон Хольца в момент его ареста. Поэтому они воздержались до поры от передачи ее губернатору, ибо его ответ лишил бы их оружия, которое можно было так удачно обратить против меня, если Рассматривать телеграмму отдельно, не сопровождая ее надлежащими объяснениями.
Впрочем, я узнал о том, что компрометирующий документ попал к англичанам лишь через одиннадцать лет, когда они во второй раз употребили его для своих подлых целей при пособничестве одного человека, француза, которому также была известна вся подоплека тех событий…
XXXIII
«Минто»
Я готовлюсь к отбытию в Эль-Мукаллу, не делая при этом никакой тайны из целей своего путешествия. В это время дует восточный муссон, и плавание займет много времени при встречном ветре и сильном волнении.
У меня нет ни хронометра, ни секстанта. Поэтому я не могу определить в открытом море долготу, на которой нахожусь. Нечего и думать о том, чтобы плыть вдали от берега, поскольку я не буду знать, когда достигну долготы Эль-Мукаллы.
В этом случае следовало бы идти вдоль аравийского побережья, но приблизиться к нему невозможно из-за устроенной англичанами блокады.
Значит, ничего не остается, как взять курс к противоположному берегу Аденского залива и плыть вдоль сомалийских берегов.
Прибыв в Бендер-Ласкорай, я буду знать, что нахожусь к югу от Эль-Мукаллы. Поэтому, устремившись оттуда на север, я без особого труда попаду к месту назначения.
Нас десять человек на борту: Абди, Салах, Али Омар, Муса и еще несколько данакильцев.
Стоит прекрасная погода, но дует встречный ветер.
Я плыву вблизи Берберы, белые строения которой виднеются на горизонте. Это столица Сомалиленд, где расположена резиденция английского губернатора. Данная территория больше не находится в подчинении Индийской империи, как Аден, но является колонией, зависимой от Лондона.
Обстоятельство немаловажное: когда англичане натравливают друг на друга два племени под руководством Лоуренса, они поставляют оружие обеим воюющим сторонам, но одна получает его из Берберы, а другая — из Адена.
Когда первая жалуется на то, что ее противника снабжают оружием, ей отвечают, что правительство Индии вольно поступать так, как ему заблагорассудится, и наоборот…
В данный момент Мальмуллах [74] грабит и убивает местное население, применяя ружья системы лимитфорд. Естественно, сомалийские племена ищут защиты у англичан, которые, позволив противнику как следует их измотать, пользуются случаем, чтобы присоединить территории этих племен к Сомалиленд.
74
Мальмуллах — своего рода религиозный вождь, совершающий разорительные набеги на сомалийские племена, подчиненные англичанам. (Примеч. авт.)
«Интеллидженс сервис» искусно проводит эту тонкую политику, благодаря которой была завоевана большая часть колониальных владений Англии. И горе тому, кто окажется на ее пути!
Сомалийские угазы [75] жалуются на то, что Мальмуллаха в избытке снабжают оружием и боеприпасами, недвусмысленно обвиняя в этом англичан. Понятно, как важно в такой момент найти козла отпущения.
Ничего не зная обо всех этих тонкостях, я как ни в чем не бывало плыл вдоль хмурого побережья, с трудом меняя галсы…
75
Угазы — старосты деревень или главы кланов в одном и том же племени. (Примеч. авт.)
Вот уже восемь дней, как море пустынно, не видно ни одного паруса в округе, а все стоянки не заняты.
Как-то утром после лавирования в течение всей ночи в открытом море, подходя к суше, мы замечаем, как из укрытия возле Рас-Кансира выходит довольно крупная фелюга. Она проплывает в трех кабельтовых от нас с подветренной стороны.
У нее странный вид: это и не каботажное судно, и не лодка гавасов. Абди утверждает, что это даури (патрульное судно), замаскированное под мирную туземную фелюгу. На ее борту нет ни одного европейца.