Приключения в Красном море. Книга 3(Погоня за «Кайпаном». Злополучный груз)
Шрифт:
К счастью, вскоре небо светлеет, и заря разгоняет видения. Море успокаивается, и каждый из нас смеется над собственными страхами.
Я понял этой ночью, что массовое безумие может легко парализовать волю и разум человека. За те сорок минут, что продолжалось непонятное волнение, моя команда чуть было не бросилась в море. Раскалла признается, что уже собирался прыгнуть за борт, но его остановил мой приказ Юсуфу развести огонь в печи, чтобы сварить кофе. Мой голос вернул его к действительности и помог стряхнуть с себя злые чары. Не исключено, что, если бы Раскалла бросился за борт, другие последовали бы за ним, словно бараны Панурга, и мне пришлось бы в одиночку вылавливать своих матросов из вод Индийского океана.
Утром волнение моря утихает, но на юге собираются грозовые облака. Вскоре с этой стороны начинают набегать тихие волны, обычно предвещающие шквал или циклон, однако циклоны не заглядывают в примыкающую к экватору зону между пятью градусами северной и южной широты, и их можно не опасаться. Тем не менее я стараюсь побыстрее удалиться на безопасное расстояние.
Зная, что сейсмические толчки сопровождаются грозами и магнитными бурями, я решил проверить компас в полдень, когда положение солнца указывает истинное направление. Я устанавливаю нормальное для этих широт магнитное склонение и, успокоившись, держу курс на север под парусами и с работающим двигателем.
Ветер слабеет, и я снова ожидаю штиля, как вдруг налетевший с юга бриз набирает такую силу, что приходится спустить грот. Теперь ветер дует сзади, и парусник движется в хорошем темпе.
После захода солнца небо на юге то и дело озаряется вспышками, и облака кажутся охваченными заревом пожара. Видимо, между Мадагаскаром и Сейшельскими островами бушуют гроза и шторм невероятной силы; возможно, даже циклон докатился до этих широт и теперь бьется о непреодолимую преграду экватора.
Я тотчас же принимаю меры предосторожности на ночь: прикрепляю к гафелю штормовые паруса, и также заменяю износившиеся снасти и шкоты, поскольку порванный трос представляет угрозу во время шторма.
Постепенно облака заволакивают небо, и мрак сгущается до такой степени, что слабый свет нактоуза компаса нестерпимо слепит глаза.
Слабеющий горячий ветер медленно перемещается с юго-востока на юг и юго-запад. Нужно спустить прямой парус и установить фок-мачту с гротом, но ветер все время меняет направление, и приходится потуже натянуть шкоты, чтобы не сбиться с курса. Наконец, когда бриз уходит на север, паруса становятся бесполезными, и мы запускаем двигатель, чтобы преодолеть встречный ветер.
Разогрев мотор, мой опытный механик Мола безуспешно пытается его включить: маховик не крутится. Общими усилиями мы стараемся довести его до нужной отметки, но это не помогает. Видимо, прошлой ночью, во время массового психоза Мола забыл залить бак, снабжающий насос горючим. Лишенная смазки машина остановилась сама по себе, но в то время дул попутный ветер, и в моторе не было нужды. Никто не следил за поступлением воды, и головка цилиндра переохладилась, что вызвало остановку двигателя. Нечего и пытаться разобрать гигантский цилиндр ночью во время такой качки, для этого потребуется поднять его с помощью лебедки, что чревато опасными последствиями.
Авария произошла в тот момент, когда нам особенно нужна помощь двигателя, и меня охватывает беспокойство. Парусник кажется мне совершенно беззащитным перед лицом стихии.
Ветер продолжает бросаться из стороны в сторону; теперь он снова дует сзади. Таким образом, за шесть часов ветер описал полный круг! Еще одно непонятное явление… Подобное движение присуще урагану, вращающемуся вокруг области пониженного давления. Но скорость бриза не превышала четыре-пять миль в час, в то время как барометр остановился на отметке в 76 мм. Кроме того, волнение полностью улеглось после десяти часов вечера, и ровная свинцовая гладь моря расстилается под туманным небом, в котором виднеется вместо солнца большое тусклое пятно.
Бриз продолжает свое однообразное движение по кругу. Мне приходит в голову, что стрелка компаса описывает окружность под влиянием магнитных отклонений и создает иллюзию кружащегося ветра. Однако солнце свидетельствует о том, что компас все время показывает на север, и направление меняет именно ветер. Эта загадка выбивает меня из колеи. Мне кажется, что мы попали в заколдованное место и неведомая сила влечет нас к гибели. Чего бы я только ни отдал за возможность включить двигатель!..
Я решаюсь приступить к ремонту, для этого мне приходится снять с себя почти всю одежду из-за страшной жары. Через полчаса работы в трюме среди смазки и мазута я превращаюсь в негра и больше не отличаюсь от своих матросов. Я задыхаюсь от влажной духоты, пот течет с меня градом, и я проклинаю тот день, когда решил приобрести двигатель. Если бы не он, я спокойно читал или мечтал бы сейчас на палубе под сенью паруса в ожидании, когда взбесившийся бриз соизволит наконец выбрать какое-нибудь определенное направление.
Я занимаюсь этим неблагодарным делом в течение часа, пока меня не вызывает на палубу рулевой Кадижета. Все собрались у левого борта и указывают рукой на горизонт. Сначала он кажется мне пустынным, но внезапно примерно в двух милях от нас я замечаю узкую ленту пены, напоминающую бьющийся о риф прибой. Первым делом я подумал, что перед нами косяк рыбы, но отказался от этой мысли, увидев посреди пены темную массу, время от времени вздымающую кверху что-то вроде щупалец, которые свиваются над водой и погружаются обратно в пену. Неужели это гигантский спрут, о котором ходит столько морских легенд?
Мои матросы нисколько не сомневаются в этом, но я склоняюсь к мысли, что это скорее кустарник с ветками.
Странное зрелище разжигает всеобщее любопытство, но расстояние слишком велико, и при столь слабом ветре мы не успеем приблизиться к предмету до наступления темноты. Поэтому матросы продолжают теряться в догадках, а я снова ныряю в мазут.
Я с радостью убеждаюсь, что цилиндр цел и невредим и остановился из-за охлаждения головки шатуна. Значит, неисправность, казавшуюся мне безнадежной, можно устранить. Надежда вернуть двигатель к жизни придает мне силы. Пока я откручиваю болты, в проеме люка появляется голова Кадижеты со словами:
— Штука, которую мы заметили, кружится вокруг нас… Иди посмотри, она сейчас по правому борту…
Я поднимаюсь на палубу и вижу, что рулевой говорит правду. Матросы усматривают в этом новые происки дьявола. Проследив направление ветра, перпендикулярное движению таинственного явления, я наконец прихожу к заключению, что мы попали в водоворот. Нам казалось, что пенистая лента, к которой мы уже значительно приблизились, вьется вокруг судна, а на самом деле судно двигалось вокруг нее по спирали. Я поднимаюсь на вершину грот-мачты и убеждаюсь, что мое предположение верно. В море образовалась гигантская воронка с бурлящим центром, к которому устремляются по кругу всевозможные обломки и плавающие предметы. Я вижу крутящееся вокруг своей оси дерево, время от времени показывающее ветви и корни, а также старые пустые ящики, выброшенные с пароходов, и прочий хлам. Темная масса, которую я заметил в самом начале, оказалась лодкой или пирогой.