Приключения в стране Таи?пин

Мейржанов Серик

Первая пришла в себя старшая женщина – аже, она крикнула братьям.

– Быстро уходим! – сама взялась за вожжи и подстегнула запряженную лошадь. Дорога пошла круто в гору. Везущие нагруженные арбы лошади не могли бежать и перешли на быстрый шаг. Через два часа позади раздались

предупредительные выстрелы, заклубилась пыль, погоня настигала. Старая бабушка торопливо сняла с рук два серебряных браслета – бiлезiк, сунула их оробевшим братьям и огрела коней камчой.

– Чу! Бегите, бегите, вас не пощадят!

В Кульдже

Кульджа, столица Илийского султаната, в середине XIX века

оказалась под давлением двух огромных империй – России с севера и Циньского Китая с юга. На этот раз город был захвачен российскими войсками. Начавшееся, но подавленное противостояние не утихло, а вылилось в повсеместные протестные движения. В Илийском крае бушевали вооруженные бунты. Сюда, через несколько дней изнурительной скачки, прибыли наши герои. Раннее утро уберегло подростков от неминуемого ареста, ведь в Кульдже хозяйничали казачьи патрули. Въехав в незнакомый город, Шон и Шер направились вглубь района, застроенного небольшими глинобитными домами, где проживали местные ремесленники и крестьяне. Заглядывая за невысокие заборы-дувалы, они вдруг увидели юрту у одного из домов. Не сговариваясь, братья спешились и зашли во двор.

Два огромных степных волкодава – тобета – без предупреждающего лая поднялись навстречу подросткам. Отличительным признаком степных собак является их «немногословность». Они не лают, но, если чувствуют угрозу, нападают молча и рвут жертву беспощадно. Потянув носами и учуяв родные степные запахи полыни, собаки завиляли короткими обрубленными хвостами и пропустили юношей к дому. Открывший на стук дверь старик только за голову схватился. Перед ним стояли два степняка, вооруженных луками и боевыми дубинами – соилами, их головы были повязаны

желтыми платками. Только вчера новые российские власти согнали на площадь перед городской мечетью мужчин города и показали пленных повстанцев – сарбазов. Потом был зачитан приказ о неминуемой смертной казни за любую помощь мятежникам. Сейчас перед дедом стояли две копии вчерашних арестованных, только поменьше ростом.

Аксакал принадлежал к уважаемому в городе роду. И отец, и сам он ездили по степным аулам, покупали скот и выгодно перепродавали животных мясникам и кожевенным мастерам. Торговые взаимоотношения с казахами давно переросли в дружеские, и даже свою супругу купец нашел в одном из кочевых аулов. Поэтому во дворе дома всегда стояла юрта, поджидавшая дорогих гостей, подворье надежно охраняли огромные степные собаки. Скот на продажу и достаток, благодаря Аллаху и степной родне, навсегда поселились в семье. Родственники с обеих сторон свято чтили восточную заповедь: «семья создается на век, а связь между породнившимися родами на тысячелетия».

Заведя мальчишек в дом, накормив и расспросив, старик задумался. Война за независимость была проиграна. В округе свирепствовали карательные отряды российской армии. Уцелеть в городе пришлым подросткам было невозможно. Шила в мешке не утаишь, слишком сильно отличались степные «гости» от местных жителей. Надо было искать спасения за пределами города.

Цирк

Дети что-то говорили о представлениях бродячего цирка в Кульдже. На пересечении дорог Великого шелкового пути стоял древний город, и сюда часто заезжали вечные странники – циркачи и комедианты. С ними и решил поговорить

приютивший беглецов хозяин дома. Захватив несколько серебряных монет, аксакал отправился на переговоры.

Вечерело, и аксакал едва успел на финал последнего представления бродячих артистов. Колониальные власти не приветствовали любое массовое скопление людей, и цирку было

велено убраться из города как можно скорее. Вечером циркачи давали последнее представление.

На обширной поляне светлыми камнями из местной речки была выложена импровизированная арена для выступлений. Рядом расположились повозки с реквизитом и жильем для актеров. Для сидячих мест в несколько рядов были положены бревна, и на почетном первом ряду сооружена деревянная скамья.

Готовилась последняя, финальная сцена. На середине арены быстро сложили и подожгли огромный костер, пламя которого осветило высокого, атлетически сложенного мужчину. Улыбнувшись зрителям, артист поднес раскрытые ладони ко рту, и столб пламени вырвался из его горла. Завопили от восторга зрители – дети, старики и старухи наоборот забормотали слова молитвы: «Астапыралла, как такое возможно?». Расторопные помощники уже поднесли выступающему длинный прямой меч. Забили барабаны, факир медленно поднес оружие к губам и начал заглатывать лезвие. Свет от костра ясно высветил, как метровый клинок исчез в чреве актера. Не вытаскивая лезвия, факир раскинул руки, и помощники, оттянув ему кожу на бицепсах рук и икрах ног, медленно прокололи ее длинными металлическими спицами. Громче забили барабаны. На арену вынесли металлический стержень, и два помощника, не торопясь, насквозь проткнули щеки выступающего. Перетерпев проделанные экзекуции, супермен-металлист, бренча железом, медленно прошелся вдоль периметра арены. Толпа застонала от восторженного ужаса. Несколько старух из передних рядов зрителей, бормоча слова осуждения, потянули своих детей с представления. Начался ребячий плач и сутолока.

Неожиданно ярко вспыхнул костер, и «железный» человек исчез со сцены. Пока зрители потирали слегка ослепшие глаза, артисты цирка соорудили из горящего костра длинную дорожку из угольев. В наступившей темноте было отчетливо видно, что дрова до конца не прогорели, и от угольев поднимается красноватое зарево, именно на таких угольях кузнецы плавят металл для ковки. Опять забили барабаны. Теперь к ним добавились звуки карная, и собравшие циркачи один за другим пустились в пляс по пылающим угольям. Толпа заревела от восторга. Некоторые смельчаки пытались присоединиться к танцующим, но только обожгли ноги – угли были настоящими.

После окончания представления старик остался сидеть на своем месте. В его замысле было отправить сегодняшних гостей в путешествие с циркачами, но, увидев представление, он призадумался. Жалко стало мальчишек. Эти цирковые супостаты себя не жалеют, что же с пришлыми сотворят? Но делать было нечего, в городе жизням маленьких повстанцев – сарбазов угрожала большая опасность. И аксакал постучал в ближайшую цирковую повозку.

– Эй, кто тут старший?

Рано утром вереница цирковых повозок уходила из города, к последней были привязаны два расседланных степных конька.

Начало пути

Невеселое настроение было у двух пареньков, расположившихся в последней цирковой повозке. Накрапывал противный осенний дождик. Покрытая старой дерюгой крыша старой колымаги пропускала воду, и то и дело холодные капли разбивались о бритые головы мальчишек. Старый мерин еле тащил застревавшие в грязи колеса телеги, но все дальше удалялись наши герои от родных степных просторов. Неунывака Шер подручным материалом подлатал крышу над своей головой и, что-то напевая, принялся мастерить ручку для сломанной плетки – камчи. Удачно в телеге оказалась прочная сухая ветка, работа спорилась, жизнь налаживалась. Другое настроение было у промокающего под дырявым краем крыши Шона. Неприязненно глядя на повеселевшего брата, он произнес.