Приключения в стране Таи?пин
Шрифт:
– Завтра поломают нам циркачи руки и ноги, сделают уродцами для потехи публики, посмотрю, как ты запоешь.
– Если и поломают, то твои длинные и тощие ноги, а у меня и так все короткое,– отшутился Шер, – я и в таком виде сойду за карлика.
Шон совсем приуныл. Говорила ведь ажека – не дружи с этим Шером, грубым и дерзким мальчишкой.
Не сдержав эмоций, Шон саданул ногой брата, о чем тут же пожалел. Шер налетел на обидчика, навалился сверху и, нанеся несколько чувствительных ударов, заставил извиниться. В разгар перепалки в движущуюся телегу легко запрыгнул человек. Мужчина был невысокого роста, широкоплечий, совершенно лысый. Густые черные усы, атлетическая фигура и уверенные движения выдавали в нем незаурядную личность. Он молча поглядел на замерших от неожиданности мальчишек и бесцеремонно начал ощупывать их конечности, при этом сильно сдавливая мышцы рук и ног. Шон похолодел: «Ой-бай, всё, отрубят ноги, заставят плясать на култышках».
Закончив осмотр, черноусый одобрительно похлопал по плечу Шера и скептически буркнул что-то неодобрительное про физические достоинства Шона. Затем, наконец, представился.
– Так, парни, меня зовут мастер Чен, я хозяин цирка. Что умеете делать?
Шер оживился.
– Я могу бороться, лучше всех в ауле стрелял из лука, обучался джигитовке.
– Это хорошо, – одобрительно кивнул мастер и повернулся к Шону. Тот нахмурился.
– Могу молитву на арабском читать.
– Что еще? – требовал собеседник.
– Могу не читать,– дерзко буркнул мальчишка.
– Маловато, – покачал головой мастер Чен, – ладно, пойдешь в уборщики.
– Это за кем убираться? – вызывающе спросил Шон.
– А за всеми.
– Казах не будет выносить помои!
– Тогда обрубим ноги, нам уродцы для потехи нужны, – серьезно пригрозил Чен.
В это время колесо повозки бухнулось в глубокую рытвину, и солидная лужа воды с прохудившейся крыши облила мальчишку с головы до ног. Шон совсем упал духом, жизнь оборачивалась к нему темной стороной.
Новая жизнь
Со следующего дня началось обучение молодых актеров бродячего цирка. С Шером все было понятно. Его сразу взяли в группу конной вольтижировки, то есть на выполнение акробатических и гимнастических номеров на скачущей лошади. Всадником он был отменным, мог как угодно вертеться в седле и без седла. Хотя соскакивать и запрыгивать на скачущего коня Шер умел лучше многих, но акробатике аульных джигитов не учили. И тут пришлось попотеть.
Как самого младшего и самого легкого Шера ставили на вершину пирамиды, состоящей из лошади и трех всадников-вольтижеров. На скаку надо было синхронно поворачиваться в разные стороны, да и еще жонглировать разными
предметами. Трудно и страшно было взбираться наверх по плечам товарищей и соскакивать на землю с семиметровой высоты. В номере участвовал сам мастер Чен, который все время придумывал новые выкрутасы и требовал безукоризненного исполнения. Не раз и не два кубарем летел мальчишка с высоты. Постоянные ушибы и ссадины стали нормой. Но скорость, опасная динамика и страсть к новым достижениям были в крови у степного мальчишки, и он преуспевал в искусстве вольтажа. Господин Чен был доволен.
Иное дело с Шоном. Очень высокий для своих пятнадцати лет, тощий, с огромной головой – Шон не находил своего места среди циркачей. Знание арабского языка, так нужного на родине, здесь не пригождалось. Никто не просил растолковать суры священной книги – Корана. Шону пришлось работать уборщиком у цирковых животных, грузчиком, в общем, мальчиком на побегушках. Каждый вечер перед сном Шон, глотая слезы, просил брата бросить все и вернуться в родные края, но уставший от тренировок Шер, добравшись до постели, мгновенно засыпал.
Как всегда, в тяжелое время появился и злой демон. Ранее главным подсобным работником циркового балагана был карлик Мин. Во время представлений он выступал в перерывах между основными цирковыми номерами, где, нарядившись в живописные лохмотья, веселил народ нехитрыми шуточными репризами. Так как свободного времени у Мина было больше, чем у других артистов, на него были возложены все подсобные работы: кормление и уборка за животными, заготовка подножного корма, топлива и всё тому подобное. Имея невысокий даже для карликов рост (всего лишь чуть больше метра), лилипут остро чувствовал свою ущербность и обладал тяжелым и вредным характером. К нему в помощники и попал бедняга Шон.
Клоун невзлюбил долговязого Шона и всячески досаждал ему. То цирковые звери разбегутся по степи, вынуждая целый день бегать в их поисках, то окажутся перевернутыми все емкости с кормом, то вроде спутанные по ногам лошади вдруг ускачут в степь. Чашу терпения переполнил один случай. Однажды, как истинный мусульманин, Шон приготовился для дневного намаза. Выбрал укромное место между повозками, расстелил цветную корпешку (подарок любимой ажеки), но едва он прикрыл глаза и приготовился к молитве, как на него вылился поток ледяной воды. Все это сопровождалось мерзким хохотом старого шута Мина.
Промокший и оскорбленный мальчишка кинулся на обидчика с кулаками, прижал к колесу близстоящего фургона, так что голова более низкого противника уперлась ему в грудь, и принялся молотить по огромной плешивой макушке. В запале драки Шон не сразу почувствовал, как в пах ему воткнулось лезвие ножа. Отскочив от недруга, Шон увидел кровь на своих штанах и онемел от боли и страха.
Мин криво ухмыльнулся.
– Пожалуй, инвалидушки с отрезанными ногами нам не нужно, а вот евнух может и пригодится.
Перепуганный подросток бросился бежать к своей повозке и нарвался на брата. Едва взглянув на окровавленные штаны родственника, Шер бросился к месту происшествия.
Клоун и не думал скрываться. Поигрывая обнаженным клинком ножа, он поджидал еще одну, как казалось ему, жертву. Подбежавший Шер одним пинком отбросил Мина на несколько метров, выбитый нож отлетел в сторону. Схватив за шиворот пусть и невысокого, но взрослого мужчину, он подтащил карлика к полной бадье-поилке лошадей и сунул его голову в воду. Около минуты лилипут пытался вырваться, а потом обмяк, и Шер отпустил его почти бездыханное тело. Придавив коленями грудь противника, так что из того полилась вода, он строго сказал.