Приключения в стране тигров
Шрифт:
Шествие замыкали крестьяне, тащившие разную живность и свежие овощи и во все горло прославлявшие подвиг истребителя тигров.
Нечего и говорить о том, как радостно встретил Андрэ парижанина и его свиту.
Пожавши руку друга взволнованно и порывисто, Фрикэ вызвал вперед Минграсами и взял за руку Ясу.
— Вот вам переводчик, monsieur Андрэ, — сказал он весело. — Он родом из Пондишери, следовательно, наш индийский соотечественник. А вы, господин Минграсами, знайте, что этот джентльмен — господин Андрэ Бреванн, наш общий начальник.
Индус поднял над чалмой обе руки куполом, степенно поклонился и проговорил:
— Я буду служить вам, сударь, верой и правдой. Я настоящий француз и ненавижу англичан. Верно, сударь.
— Ты говоришь по-бирмански?
— Как по-французски, также бегло.
— Хорошо. Завтра мы уговоримся с тобой насчет жалованья.
— Я вполне полагаюсь, сударь, на вас и, кроме того, считаю большой честью быть на службе у французов из Европы.
— А вот этот мальчуган, — продолжал Фрикэ, — будет нашим новобранцем — потому что я его усыновил.
— Вот как! Еще один приемыш! — воскликнул, дружески улыбаясь, Андрэ.
— Всего только трое теперь, считая с этим. К тому же мой бывший негритенок Мажестэ стал уже взрослым, а китайчонок Виктор скоро сам сделается мандарином {Высший чиновник в Китае.}. Знаете, господин Андрэ, я был так глубоко несчастлив до встречи с вами, что теперь не могу равнодушно видеть покинутых детей или сирот.
— У него нет ни отца, ни матери? — спросил Андрэ.
— Его мать была последней жертвой тигра-людоеда.
— Ты правильно поступил, Фрикэ, и я очень рад этому прибавлению семейства.
— Если бы вы знали, как он понятлив… Я скоро выучу его болтать по-французски. И какой храбрец! Представьте, он согласился служить приманкой для тигра и даже бровью не повел.
— Кстати, я тебя не поздравил. Это великолепный почин на азиатском берегу. Я в восторге.
— Я старался следовать вашим урокам, чтобы стать настоящим охотником. И достиг цели: теперь я люблю охоту. А так как мы сюда приехали именно затем, чтобы охотиться, то я не почил на лаврах, а подыскал новую дичь.
— Ты меня совсем избалуешь.
— В двух словах: от переводчика Сами я узнал, что здесь в окрестностях изобилие чудных тетеревов. Из живности здесь, в деревне, я обнаружил только поросят и с удовольствием испробую тетерок. А вы?
— Я тоже очень люблю эту великолепнейшую дичь, но только известно ли тебе, что тетерева и тетерки до крайности пугливы?
— Известно, но я все-таки надеюсь, что наша охота удастся!
— А как ты это сделаешь?
— Сами, от которого я все это узнал, взялся доставить мне все необходимое. "Будьте спокойны, — сказал он мне, пересыпая свою речь бесконечными "сударями", — я вам представлю старика, который проведет вас куда нужно в чащу, и вы убьете столько дичи, сколько вашей душе будет угодно. У него есть животное, которое умеет находить след тетеревов и в особенности тетерок".
— Тетерев или тетерка — для меня все равно. Я сторонник полного равноправия полов перед вертелом. Ну, а как же мы проберемся через чащу?
— Не беспокойтесь, мы вам прочистим дорогу нашими дахами.
— И вот я послушался Сами и привел с собой рекомендованного им человека. Это вот тот самый старик, который жует бетель {Перечное растение, листья которого, пряного и жгучего вкуса, употребляют для жевания.} с невозмутимостью бронзового идола; через плечо у него надета плетенная корзинка из прутьев. Вы согласны оставить его при себе?
— Еще бы! Я тоже почему-то уверен теперь в успехе, хотя и не знаю, каким образом будет действовать старик.
— Эй! Сами!
— Что вам угодно, сударь?
— Пригласи старика поужинать. Я поручаю его тебе.
— Вы о нем, сударь, не беспокойтесь! Он ляжет на подстилку из листьев на берегу реки. А я разведу огонь, который будет потом гореть всю ночь, и приготовлю на нем ужин.
— Хорошо. Что нужно этим людям?
— Они желают вернуться в деревню.
— Справедливо. Раздай им вот эти деньги, — сказал Андрэ.
Пять минут спустя бирманцы удалились с громкими радостными криками, прославляя щедрось и храбрость европейцев.
На другой день, с зарею, два друга приготовились идти на охоту. Они выпили по чашке обжигающе горячего кофе с сухарями и с рюмкой можжевеловой водки — настоящий матросский походный завтрак и, кроме того, отличное средство, предохраняющее от гибельной лихорадки джунглей.
Старик-бирманец получил тоже хорошую закуску и выпивку и пришел в полный восторг. Он радостно сообщил необходимые сведения толмачу, а тот перевел их Андрэ и Фрикэ.
Предстояло, разбившись на две группы, идти параллельно шагах в семи или восьми друг от друга. Первую группу поведет старик, вторую — толмач и будут при этом расчищать дорогу. За ними пойдут Андрэ и Фрикэ, вооружившись каждый ружьем калибра 16 и гринеровской двустволкой. Замыкать шествие будут два негра с винтовками крупного калибра на случай встречи с опасными зверями.
Индусу и старику-бирманцу не полагалось другого оружия, кроме туземной сабли, или даха.
По форме это скорее тесак, а не сабля: толстая, тяжелая и без заостренного конца, но срезанная под прямым углом, вообще некрасивая.
Она служит в домашнем обиходе, подобно тесаку южноамериканцев или мачете мексиканцев, но только далеко не так удобна, хотя ею все-таки рубят дрова, крошат табак, разделывают мясо, срезают прутья, бамбук, сдирают кору с пальм, срезают лианы и ветки, мешающие идти. Рукоятка у нее длинная, деревянная, так что можно действовать обеими руками. Ножны сделаны из двух выдолбленных внутри деревянных планок, скрепленных проволокой или металлическими обручами.
Таков дах у простонародья, служащий одновременно оружием и орудием.