Приключения в стране тигров
Шрифт:
Он сделал знак гребцам, чтобы они остановились.
— Что там? — тихо спросил Андрэ.
— Там у берега барахтается в воде какое-то крупное животное, вроде слона.
— Черт возьми!
— Слышите? Фр!.. Фр!.. Фр!.. Точно наш покойный приятель Осанор, когда, бывало, умывался утром…
— Ничего удивительного, если и слон: их много водится в бирманских лесах.
— Но я-то, я! Нечего сказать, хорош буду.
— А что?
— Да ведь у меня только ружье, заряженное дробью.
— Зато у меня винтовка. Впрочем, мы оставим его в покое. Сегодня мы не готовы. Лучше в другой раз как-нибудь. Бивни от нас не уйдут, мы еще успеем пополнить коллекцию.
— А если он на нас нападет?
— Слушай, Фрикэ, не говори глупостей, точно Немврод из предместья Сен-Дени. Виданное ли дело, чтобы слон нападал на человека первый, не будучи им тронут?
— Правда, я сглупил. Начитался когда-то страшных рассказов комнатных охотников и все еще не могу преодолеть в себе книжного человека.
Андрэ ничего не сказал, только улыбнулся и осторожно приподнял голову над водными растениями.
— Это не слон, — сказал он шепотом, — а носорог.
— Гадкий зверь. Терпеть не могу. Один меня едва не распластал в Африке, когда я отыскивал нашего жандарма.
— Черт возьми! — сказал Андрэ про себя, как бы слушая друга. — Я думал, он ближе, а он в ста двадцати метрах, не менее.
— Неужели вы хотите стрелять отсюда?
— Почему бы нет? Его можно смертельно ранить, а то и убить; во всяком случае, я удалю его отсюда. Соседство с ним мне не нравится. Из всех животных он да буйвол кидаются иногда в слепой ярости на предмет, который видят впервые. Он может наброситься на лодку, чтобы перевернуть ее. Надо попробовать. Эй, вы! Пригнитесь пониже и прижмитесь друг к другу. И ты также, Фрикэ. Моя винтовка производит настолько сильную отдачу, что вы все можете попадать с ног.
Андрэ медленно поднял оружие и стал целиться носорогу в заветное черное пятно около плеча. Стрелок находился в самых благоприятных условиях: ничто ему не мешало, торопиться не было надобности, носорог стоял спокойно и ничего не замечал.
Охотник уже хотел спустить курок, как вдруг раздался хриплый, сдавленный, но яростный крик, словно вдруг кто-то громадной пилой провел по самому твердому дереву.
Изумленный, даже испуганный носорог бросился было вон из воды, где он был стеснен в движениях, но не успел выскочить.
Вслед за криком, который, очевидно, был сигналом, из густых кустов позади носорога выскочили два гибких, проворных зверя и с замечательной синхронностью обрушились на толстокожего.
— Черные пантеры! — вскричал Андрэ, спокойно опуская винтовку.
— Черные пантеры? — повторил Фрикэ. — Это интересно. Я видал их только в зоологическом саду. Говорят, очень злые… Ай-ай! Тебе придется плохо, толстяк.
Носорог испустил отчаянный крик — громкий, яростный, сипло-металлический. Тут были и боль, и бешенство, и испуг.
Его положение было ужасным.
Застигнутый врасплох молниеносным нападением свирепой супружеской четы, носорог упустил все способы самообороны.
Самец сидел на его спине впереди, запустив когти веех четырех лап в его кожу, и вгрызался ему зубами в затылок, стараясь добраться до мозжечка. Самка оказалась слабее: сделав прыжок, она передними лапами достала до крупа носорога, но задние остались на земле. Она яростно теребила ляжки врага, царапала их когтями и рвала зубами.
— Monsieur Андрэ, — тихо проговорил Фрикэ, — мне было бы жаль этого увальня, если бы я не знал, какой у него у самого злобный нрав. Пантеры съедят его живьем.
— Если только я им это позволю. Носорогу я хоть и не особенно сочувствую, но этих кошек положительно не терплю. Кроме того, и мех черных пантер так красив и редок, что нам с тобой не мешает приобрести по одной шкурке.
— Вы отсюда хотите стрелять?
— Конечно. С расстояния ста двадцати метров обыкновенный стрелок должен сразу всаживать свою пулю в дно шляпы, а голова этого самца шире.
Громоподобный выстрел из винтовки «Экспресс» сотряс воздух и прокатился многократным эхом, подобно отдаленным раскатам грома. Самец привстал на спине носорога, изогнув туловище и вытянувши вперед лапы, точно геральдическая эмблема, и тяжело упал на самку. Та, не обращая внимания на выстрел, который приняла, вероятно, за гром, испустила отчаянный рев, когда увидала своего товарища мертвым. Приписав его смерть носорогу, она атаковала того с головы, пытаясь перегрызть ему горло, выцарапать когтями глаза, и когда это не удалось, яростно вцепилась в его выпяченную нижнюю губу.
Андрэ прицелился опять.
— Вот человек! — пробормотал про себя Фрикэ. — Он хочет сделать по пантерам двойной выстрел.
Андрэ выстрелил как раз в тот момент, когда пантера кусала носорога за морду. Пуля угодила ей между лопаток и перебила хребет, но она не отпустила носорога, а лишь глухо завыла.
Терзаемый носорог, вне себя от ужасной боли, изо всех сил тряхнул головой.
Но умирающая пантера не разжала своих челюстей. От движения носорога часть губы, ухваченная зубами пантеры, оторвалась, и та с размаху упала рядом с мертвым самцом.
Избавившись от врагов, носорог стал вертеться кругом, как безумный. Вода около него была окрашена кровью.
Вдруг он перестал выть от боли и зарычал от ярости. Он увидал лодку с людьми и расходившийся белый дымок.
— Недостает только, чтобы он на нас напал, — заметил Фрикэ.
— Конечно, нападет, — сказал Андрэ, аккуратно вставляя в винтовку два металлических патрона. — Да вот он уже и плывет на нас. Тем хуже для него. Я ему голову размозжу. Сидите, не шевелитесь. Пусть он подплывет ближе.