Приключения в стране тигров
Шрифт:
У лиц среднего и высшего классов дах имеет точно такую же форму, но рукоятка и ножны бывают более или менее богато украшены; дерево и простой рог заменяются слоновой или носороговой костью, проволока, гвоздики и обручи делаются серебряные или золотые, на них насаживаются драгоценные камни и т. д. Ножны обтягиваются выделанной кожей и тоже усыпаются украшениями.
Это национальное оружие служит также и знаком отличия. Когда император бирманский хочет оказать кому-нибудь из сановников особый почет за его заслуги, он жалует отличившемуся дах с ножнами, обвитыми серебряным или золотым листом. Такой дах обычно несет впереди сановника кто-нибудь из его подчиненных. Кавалеристы привязывают его наискось к седлу или надевают на фартук, или носят просто в руках в ножнах или без них. Вообще без этого оружия ни один бирманец, будь он богат или беден, не сделает никуда ни шагу.
Фрикэ и Андрэ ожидали, что их проводники будут шуметь, вырубая чащу, и были очень удивлены той ловкостью, с какою индус и бирманец бесшумно срезали мешавшие ветви в поросших колючим кустарником джунглях.
Вдруг среди тишины послышался громкий призывный крик тетерева.
Охотники прошли еще шагов пятьдесят. Крик повторился, и так близко, что Андрэ полагал увидеть сидящего тетерева прямо перед собой. Но нечаянно наступил на хворостинку, которая громко хрустнула. Из чащи послышался сначала хрип, потом тревожный крик, потом шуршанье крыльев.
Андрэ увидел, как над деревьями поднялась почти вертикально, точно фазан, огромная птица. Он выбрал момент, когда птица, завершив подъем, полетела параллельно земле, и выстрелил.
Подстреленная на лету птица перевернулась в воздухе и упала на землю.
Старик-бирманец при всей своей флегматичности вытаращил узенькие глаза и с почтением уставился на человека, сделавшего такой удивительный выстрел.
Негр проворно сунул винтовку своему хозяину и, как змея, уполз в чащу. Через пять минут он вернулся ликующий, таща великолепного черно-серого тетерева с голубыми, зелеными и лиловыми переливами, весом килограммов в пять.
— Monsieur Андрэ, поздравляю! — послышался из-за кустов веселый голос. — Ловко сделано!
— Сам-то ты что же не стрелял, когда от моего выстрела всполошились и взлетели все здешние стаи тетеревов?
— Я просто растерялся и не знал, в которого целиться. Фррр! Потом хлопанье крыльев — и ничего. Нет, мне еще долго нужно будет практиковаться, чтобы научиться стрелять на лету.
— Знаешь что? Присоединяйся ко мне. Будем ходить вместе. Мы оба последуем за стариком, который в эту минуту делает мне какие-то знаки, но только я их не понимаю. Сами, спроси, что ему нужно.
— Он говорит, сударь, что тетеревов больше нет. Ваш выстрел спугнул всех.
— Вижу, знаю.
— Остались одни тетерки.
— Где же это?
— Не знаю, сударь, но зверь нам сейчас укажет. Вот, извольте взглянуть.
Старик поставил свою корзину на землю и снял крышку. Французы невольно вздрогнули, увидавши на дне корзины огромную змею.
— Чего мы испугались! — вскричал сейчас же Андрэ. — Точно дети!.. Ведь это уж, безобиднейшая из змей.
— Пусть безобиднейшая, но я до них не охотник, — пробормотал Фрикэ. — Во всяком случае это очень странная легавая.
Старик вынул из корзинки змею длиной в два метра, с колпачком на голове, как у сокола, снял колпачок, привесил к шее колокольчик, открыл пасть и плюнул в нее слюной, окрашенной бетелем, потом отпустил на свободу, произнеся какие-то странные слова.
Змея стремительно исчезла где-то в кустах, так что ее и след бы простыл, если б не громкое позвякивание колокольчика.
Вскоре за деревьями послышался испуганный птичий крик и хлопанье крыльев.
— Тетерка! — прошептал Минграсами. — Она на гнезде и защищает яйца.
— Поползи-ка туда, Фрикэ, — предложил Андрэ.
Парижанин хотел было уже нагнуться под ветви, но бирманец удержал его.
Он издал резкий свист и знаком показал юноше, чтобы тот хорошенько посмотрел между деревьями.
— О, вижу, вижу!.. Бедненькая!.. Она на гнезде.
— Убей ее.
— Не могу!.. Ведь наседка.
— Без нежностей. Охота так охота. Ведь нам нужно людей кормить.
Тетерка, вероятно, прижатая невидимым врагом, тяжело взлетела.
Фрикэ сделал по ней два выстрела и оба раза промазал.
— Черт возьми! — вскричал он.
Раздался третий выстрел. Несчастная птица, описав большой круг над своим гнездом, распласталась на земле.
Старик свистнул еще резче и повелительнее. Уж как бы нехотя приполз обратно к своему хозяину.
Старик водворил его опять в корзинку и поглядел на Андрэ восторженно, а на Фрикэ косо.
Охотники пошли дальше лесом, который, на их счастье, сделался реже.
Пройдя шагов сто, старик остановился и опять выпустил змею.
— Еще гнездо! — сказал переводчик.
Фрикэ, начавший приобретать опыт, хотя и с уроком для своего самолюбия, бросился по следам ужа, на звук колокольчика.
Опять он услыхал испуганный крик и хлопанье крыльев. Тихо подкравшись, он совершенно отбросил свои кровожадные намерения при виде неожиданного зрелища.
Тетерка, вся ощетинившись, откинулась назад и, выставив вперед когти, отчаянно вертелась, защищая гнездо. Она старалась помешать ужу захватить яйца.
Но ужа нисколько не смущали ее крики, удары когтями и клювом. Он быстро двигался вокруг несчастной птицы, не спуская с нее глаз. Утомленная тетерка ослабевала; взгляд змеиных глаз, холодных и неподвижных, гипнотизировал ее. Круг сужался все больше и больше. Измученная, истомленная птица вдруг упала навзничь, словно в припадке каталепсии.
Уж проворно вполз в гнездо — то была простая ямка в земле — схватил одно яйцо, разбил зубами, съел с видимым наслаждением желток, потом принялся за другое, за третье, не обращая внимания на тихо подошедшего Фрикэ.
— Приятного аппетита, красавец мой, — сказал Парижанин, — а я тем временем овладею нашей курочкой, не истративши ни одной дробинки.
Но парижанин жестоко ошибся в расчете.
Тетерка, избавившись от гипнотизировавшего ее змеиного взгляда, пришла в себя. Увидав, что кто-то осмелился подойти и протягивает к ней руку, чтобы схватить ее за шею, она пришла в ярость и со всей злобой наседки, защищающей птенцов, набросилась на врага, жестоко исцарапав ему руки и едва не выклевав глаза.