Приключения Виконта Адриланки
Шрифт:
— Только для этого, — ответила Верра.
— Но, — вмешался Келхор, говоря в первый раз, — почему вообще он решил помочь ему, зная, что мы решили поддержать Зарику?
— Потому что он глупец, — ответила Верра, — как я уже и говорила.
— Все это очень хорошо, — сказал Барлен. — Но не могли ли мы попросить вас расскать нам побольше?
Верра пожала плечами. — Он поставил на этого Кану, вот и все. Три'нагор стал бы намного сильнее, если бы Кана победил в союзе с ним. Вы должны понимать, что в нашем мире ему поклоняются только очень и очень немного Восточников, и, возможно, вдвое больше в его собственном мире
Боги обменялись взглядами, обдумывая эту замечательную цепочку рассуждений, и, одновременно, любопытствуя, действительно ли остальные нашли это правдоподобным.
Наконец Кейрана сказал, — Но это очень глупо.
— Как я и объяснила, сестра, — сказала Верра.
Сам Три'нагор сидел молча, не выражая никаких чувств, как если бы разговор вообще его не касался.
— С моей стороны, — сказал Келхор, — я склонен верить в это.
— Как и я, — сказала Марансё.
На лицах богов, глядевших на Три'нагора, можно было видеть самые разные выражения: удивление, неверие, скуку и неудовольствие.
— Ну, — сказал Барлен, — и что мы должны сделать с ним?
— Ничего, — сказал Траут.
— Как, ничего? — удивился Барлен.
— Теперь он больше не в состоянии появляться в этом мире, — сказал Траут. — Этого достаточно.
— А наш Суд? — спросила Нисса.
— Я подозреваю, — сказала Марансё, — что после нашего Суда никакая приманка не убедит его появиться здесь по меньшей мере сотню тысячелетий.
Барлен хихикнул. — Что касается этого, я подозреваю, что вы правы.
Остальные боги кивнули в знак согласия.
— Ты можешь идти, — сказал Барлен.
Три'нагор исчез без единого слова.
— Ну вот, — сказал Ордвинак Верре. — Все случилась так, как вы хотели.
— Точно, — сказала Верра.
— Даже договор с этим маленьким Драконлордом оказался полезным, — сказала Келхор.
— Очень любезно с вашей стороны так говорить. Но важнее всего, что мы опять сумели сохранить и защитить этот мир, Орб вернулся назад, а Империя, да, Империя на пути к восстановлению.
— Я не возражаю, — сказал Ордвинак. — Должен честно признаться, что вы были правы. Через сто лет Империя будет такой, какой она должна быть.
— Двадцать лет, — предположил Келхор.
— Я хочу заметить, — сказала Верра, — что некоторые участники событий скоро появятся здесь, перед нами, и мы будем их судить — а эти люди сыграли немалую роль во всем этом.
— Да, и что с того?
— Среди них есть кое-кто, кого я хотела бы наградить сама, учитывая их заслуги.
— Вы очень хорошо знаете, — сказал Барлен, — что мы не награждаем и не наказываем, но, скорее, судим, ради общего блага.
— Я хорошо знаю, — сказала Верра, — что вы всегда настаиваете на этом, несмотря на многочисленные свидетельства обратного. — Барлен собрался было спорить, но Верра сказала, — Хорошо, но не могу ли я по меньшей мере попросить это право?
Барлен вздохнул. — Хорошо. Я не возражаю. Вы можете судить их так, как захотите. Можете даже считать это наградой за вашу победу.
— Я бы предпочла считать, что это была наша общая победа, — сказала Верра.
— Вот это хорошее мнение, которое стоит поддержать, — сказал Ордвинак.
Сто Первая Глава
Празднование победы в Битве при Адриланке длилось всю неделю. На протяжении это недели только владельцы лавок, продававших еду и напитки, торговали настолько успешно, что опустошили все свои склады, выполняя самые разные заказы. Будьте уверены, очень немногие из этих заказов были сделаны для официальных церемоний, которые совершенно растворились в море народного праздника.
На улицах воцарился хаос, изломанные камни мостовой были завалены сломанными бутылками, обломками дверей, кусками бумаги, тлеющими остатками костров, как волшебных, так и обычных, потушенных городскими стражниками, и прочими знаками праздника. Была и одна организованная процессия, на второй день после победы (то есть на следующий день после казни), во время которой Ее Величество проехала по улицам, сопровождаемая армией и радостными криками народа, который всегда был рад покричать, тем более что на этот раз для этого была настоящая причина. Процессия покружила по городу, пересекла Железный Мост в Южной Адриланке, прошла по Речной Дороге, откуда вернулась на Мост Два Пенни и, поскольку уже наступила темнота, превратилась в факельное шествие, как это обычно и бывает.
Помимо этой процессии, была и дюжина стихийных парадов поменьше, которые чаще всего начинал какой-нибудь армейский эскадрон и которые требовали вмешательства Кааврена, на это время ставшего кем-то вроде начальника полиции; Тиаса мгновенно арестовывал всех участников самодельного парада и помещал их в одну из военных тюрем, которые были быстро сооружены для пленных, взятых в битве.
На третий день праздника Сетра Лавоуд приказала вывести армию из столицы, но это почти ничего не изменило.
В течении этой недели Маролана часто видели в Особняке Уайткрест, где он посещал Ее Величество или болтал с Каавреном.
В пятый и последний день праздника Зарика созвала в Особняк всех тех, кто наиболее способствовал победе. Так как крытая терраса была слишком мала для такого собрания, Графиня Уайткрест предложила провести его в танцевальном зале, который элегантно украсили Императорскими регалиями, то есть флагом с Фениксом и еще одним флагом с руками Зарики (золото, пересеченное красным, Орб, скипетр), а также принесли самые лучшие стулья, которые только сумели раздобыть. Присутствовали все Принцы, другие представители Великих Домов, а также все те Лорды, которые сумели получить приглашение. Одну сторону занимала Сетра Лавоуд со своими офицерами. Пэл скромно остался сзади. Кааврен расположился слева и чуть сзади от Ее Величества, его глаза внимательно пробегали по всем собравшимся, хотя делал он это больше по привычке, чем по необходимости.
Даро, Пиро, Ибронка и Рёаана были настолько близко, насколько сумел добиться Кааврен. Ибронка и Пиро, уважая чувства Кааврена, не касались друг друга. Ритт стоял рядом с Рёааной, выглядя так, как если бы предпочитал быть где угодно, но только не здесь.
Брадик, Хранитель Колокольчиков, объявил о прибытии Ее Величества. Все немедленно встали, за исключением тех, кто и так стоял, потому что на всех стульев не хватило.
Когда Ее Величество уселась и в помещении настала полная тишина, Зарика объявила о следующих знаках отличия: