Приключения Жихаря
Шрифт:
А законы там таковы, например: кто имеет вола, обязан пасти общинное стадо один день, а кто никакого скота не имеет – два дня.
– Ну, бедняка везде обижают, – сказал богатырь. – Но не по закону же…
– Нашелся умный парень и на этот закон, – продолжал пророк. – Послали его пасти стадо. Так он взял нож и весь скот переколол, а потом заявляет судьям: «Тот, у кого была одна скотина, получает шкуру одного животного, а тот, кто скотины не имеет, получает две. Это по вашим же законам следует». Ну, им возразить
Есть там и такой закон: кто переходит реку по мосту, тот платит четыре монеты, а тот, кто вброд, – целых восемь…
– С меня, положим, и четырех не получишь, – сказал Жихарь. – Да и какие у вас реки? У нас бы они ручейками считались. И те, гляжу, все пересохли…
– На ночлег там оставаться тоже не следует, – сказал Возопиил. – Ну да ты не маленький, сам понимаешь. Если не надругаются, то обманут непременно. Вот один мой знакомый купец туда заехал. Всего добра у него было осел да ковер. Ковер, правда, дорогой, впору хотя бы и царю. Купец все деньги, считай, в него вложил. Вассанский ковер, загляденье, золотым шнуром перевязан.
И остановился–то бедолага вроде у знакомого человека. Погостил, собрался дальше в путь. «Где ковер?» – спрашивает у хозяина. А тот ему: «Ковер? Какой ковер? А, тебе, наверное, приснился ковер… Яркий был ковер, говоришь, вассанский? И шнур золотой тебе снился? Это, милый человек, сон хороший, к добру: шнур означает долгую и счастливую жизнь, а многоцветье ковра – цветущий сад, хозяином которого ты вскорости станешь. Бот какой счастливый сон приснился тебе под моим кровом».
Ну, купец и потащил его к здешнему судье. Судья выслушал обе стороны и постановляет:
«Тот, кто оказал тебе столь радушный прием, издавна известен у нас как превосходный толкователь снов, и за толкование, да еще такое благоприятное, ты должен ему уплатить четыре серебреника – это не считая съеденного–выпитого».
Купец видит, что правды не добиться, решил побыстрей унести ноги. Глядит – у осла ухо отрезано. Он опять к судье – надеется хоть сколько–то получить за ущерб. Ну судья и присудил хозяину–гостеприимцу держать осла у себя до тех пор, пока новое ухо не вырастет…
– Н–да, – сказал Жихарь. – Но нам–то терять нечего – ни ослов, ни ковров…
– А хуже всего, – вздохнул пророк, – там приходится нищим. Хлеба такому никто не подаст, зато подают монеты, и на каждой монете подающий выцарапывает свое имя. Когда нищий помрет с голоду, они подойдут и деньги свои назад разберут…
– Решено, – сказал Жихарь. – Идем короткой дорогой. Что–то давно я за справедливость не ратовал, негодяев не лупцевал…
– Да что мы против двух городов, начальник? – спросил пророк и посмотрел на
Жихаря печально–печально.
…Мерзостные городки располагались на двух полукруглых холмах, и дорога пролегала как раз между ними. Чуть в стороне от дороги курился дымок.
– Это под ними уголь горит, – объяснил пророк. – Угольный пласт. Они его и подожгли, чтобы даже зимой было тепло…
– Так у вас и зимы бывают? – не поверил богатырь.
– Бедному везде зима, начальник, – сказал Возопиил.
Несмотря на злые нравы, караульная служба здесь была поставлена как надо. Путников уже ждали. Сразу перед городскими воротами.
– Говорил я тебе, – заныл пророк. – Не отбиться нам, схватят и опозорят так, что лучше потом совсем не жить…
Жихарь поглядел на местное ополчение и решил, что да, пожалуй, погорячился.
Хоть и сил вроде бы хватает, и Симулякр под рукой, но он – вещь
своенравная, чем–то прикинется?
Ополченцы содомские оделись в тяжелые латы. Из–под шлемов поблескивали нетерпеливые глазки, оттененные для красоты сажей, румяные щечки, неприличные воину, были гладко выбриты…
– К нам, к нам, противные! – послышались голоса.
Жихарь остановился и достал Симулякр. Тотчас рука его согнулась под неожиданной тяжестью: Умный Меч превратился в толстую трубу с шестью дырками на торце. Сквозь трубу бежала стальная лента, снаряженная как бы толстыми медными костылями.
– Хорошая дубина… – с сомнением сказал пророк. И закричал: – Горе вам, племя гордое и жестоковыйное! Горе вам, стоящим под стрелой, ибо обрушится стрела, и тот, кто стоял под ней, падет, а кто не стоял – пребудет в целости! Горе вам, неосторожно обращающимся с газовыми баллонами, ибо настанет день, когда разорвутся они и вас разорвут с собою! Горе вам, пренебрегающим резиновой обувью при высоком напряжении, ибо в руке его свыше тысячи вольт!
Покуда Возопиил выкрикивал свои предупреждения, Жихарь торопливо пробовал разобраться с невиданным оружием. Потом все–таки нашел крючок наподобие арбалетного…
И еле удержал трубу в руках – она с огромной силой задергалась и замоталась
в разные стороны. Уши сразу заложило от грохота. Ополчение содомское
разбежалось кто куда, теряя оружие, а городские ворота, окованные медью,
разнесло в щепки.
– Вот так–то, – сказал Жихарь. – Отдаю тебе, храбрый Возопиил, эти города на три дня на поток и разграбление – за то, что не убежал в опасный час.
Пророк прочищал уши .пальцами, надеясь выковырять настрявший там грохот.
– Тут, начальник, – сказал он, – и десятерых праведников на два города не найдешь Но один надежный мужик все–таки есть – старый Лот. Дочки у него – ах! Один цимес! Тоскуют девки – женихов же тут не водится…
Жихарь, правда, на этот счет не больно голодал – ночью его в шатре навещали
две–три служанки Иаковлевы, – во все–таки не удержался.
Да и Симулякр снова стал деревянным детским мечом в знак того, что опасность миновала.