Прикоснись ко мне
Шрифт:
Наши взгляды наконец-то скрестились, я шумно выдохнула и, продолжая нервно покусывать губы, пыталась заставить себя выдавить из горла хотя бы что-то членораздельное. Мир не выдержал, он резко соскочил со стула и молниеносно сократил между нами расстояние. Осторожно взял меня за плечи и легонько встряхнул, заставляя смотреть ему в глаза.
— Ты кого-то увидела здесь? Кого-то и прошлого?
Смотрю в его встревоженное лицо и понимаю, что в голове он пытается перебирать всех возможных людей, которых я могла встречать сегодня вечером здесь, в ресторане. Я напрягаюсь еще больше, совершенно не контролируя своё тело, и этот нюанс никоим образом не ускользает от наблюдательного
— Я думал, что мне просто показалось, но проанализировав ситуацию, могу сделать один вывод: Николай?
Я резко дернула плечами, чтобы сбросить руки мужчины, которые в мгновение мне показались жутко тяжелыми. На кровать беззвучно упала почти пустая бутылочка, а рядом, на край кровати, присела я, пальцами хватаясь за ткань платья, чтобы хоть чем-то занять свои руки.
— Значит, я не ошибся…
Голос Мира уже не такой нежный и ровный, я чувствую нотки гнева, нетерпения. Он хочет знать больше, а я наконец-то осознаю, что время икс настало, если затеяла этот разговор, то просто обязана довести его до логического завершения.
Делаю глубокий вздох и резко стаю с кровати, слегка пошатываясь, пересекаю комнату и лбом касаюсь стекла. Яркие огни города просто кричат о том, что ещё не время спать, что нужно наслаждаться каждым мгновением жизни и наслаждаться тем, что дарует судьба. Мама как никогда была когда-то очень давно права. Она часто повторяла одну фразу: «Время слишком быстро бежит, а то, что случилось — никогда не переписать начисто, можно просто изменить детали, обстоятельства, но, как было До, никто не в силах поменять».
Мой голос дрожал, пока я негромко рассказывала Мирону о том дождливом осеннем вечере, о встрече на дороге и моем спонтанном решении, на тот момент казавшемся правильным, переспать с едва знакомым мужчиной. Я не видела лица Мирона, но слышала его учащенное дыхание, едва сдерживаемое отчаяние и осознание того, что всё, что я сейчас так искренно рассказываю, является чистой правдой. Я не почувствовала облегчение, когда закончила свой рассказ, наоборот, с этой минуты все в моей нелегкой жизни только начинается.
Возможно, когда-то мама была права в том, что где-то или кто-то невидимый нам пишет историю нашей жизни, складывает события в одном, только ему ведомом, порядке, посылает испытания и наблюдает, насколько крепка сила и воля человека. Встреча с Мироном стала теперь судьбоносной для меня не только в плане спасения, но и в плане того, что теперь мы связанны родственными нитями: Ника стала той составляющей, что внесла в жизни взрослых новый виток.
— И вы больше никогда после этого не виделись? — Голос Мира хриплый, какой-то потерянный.
Я поворачиваюсь к мужчине и вижу, что он стоит среди комнаты и растерянно смотрит на Нику. Я только могу представить, что творится в его голове, видимо похлещи, чем у меня до этого.
— Никогда, я не собиралась портить жизнь человеку только тем, что в тот вечер мне вдруг взбрело в голову соблазнить едва знакомого мужчину.
— Но ты же не забавы ради это сделала, — поворачивает голову ко мне и смотрит с долей сожаления.
— Теперь ты знаешь всю историю от начала до конца и должен понимать, что это была не прихоть малолетней дурочки. И то, что я смогу забеременеть как-то в тот момент не думала.
— У меня впечатление, что Самойлов… — Мир вдруг обрывает фразу и сжимает кулаки, а я вижу, как на лице мужчины все больше и больше проявляется ревность и отчаяние.
— Только
Лишь упоминание о тетке Вере всегда действовало на парня отрезвляюще. Он прекрасно знал, что мне есть куда вернуться, и в любой момент я это могу сделать, к тому же дальняя родственница мамы сильно поддержала меня в первые месяцы, как я только появилась на пороге ее дома вся озябшая, голодная и холодная.
Она была рядом со мной и в моменты, когда сильный токсикоз выворачивал меня наизнанку, и тогда, когда приходилось лежать в больнице с угрозой выкидыша. То, что после ночи с Николаем я смогла забеременеть, было сродни шока, который еще несколько недель преследовал меня, пока тетя Вера не вытрясла из меня всю правду и не разложила по полочкам все нюансы моего глупого поступка, если я таков захочу совершить. Да и поддержки её я могу не ждать, если вздумаю после аборта вернуться к ней.
Но она ошиблась, об аборте я не думала, я лишь переживала о том, как жить дальше, когда где-то существует отец, который делает всё для того, чтобы отыскать меня и вернуть обратно. Хотя я прекрасно понимала, что «испорченный товар» уже не в приоритете, но не это меня волновало в тот момент. Что если ему хватит ума запереть меня в больницу, заплатить врачам, чтобы те сделали аборт без моего согласия?
— Он тебе нравится?
Я хмурюсь, услышав неожиданный вопрос, на который давно знала ответ, но не считаю правильным в данной ситуации обсуждать с тем, кто, как я подозреваю, испытывает ко мне романтические чувства. Подсказывает мне моё чутьё, что Мир пытается контролировать своё поведение, но это у него плохо получается. Он в отчаянии, так же как и я, такие новости скорее шокируют, чем вносят ясность.
— Мирон, что ты хочешь услышать? — хватаю мужчину за руку и осуждающе смотрю ему в глаза, он поджимает упрямо губы, как мальчишка и нервно сглатывает. — Я не собиралась его искать. Да, я знала его имя и фамилию, но не больше, мне просто в голову не приходило, что мой поступок должен зацепить ещё кого-то. Ника только моя и ничья больше, ты это понимаешь?! У каждого своя жизнь, и если бы я хотела вовлечь в игру Николая, то обязательно бы это сделала еще прошлой осенью. Но это мне не нужно было, и сейчас нет огромного желания что-то менять.
— Ты его совершенно не знаешь, — насмешка озаряет искривленные губы Мира, он слишком пристально изучает мое лицо, словно пытается понять, не вру ли я.
— Вот именно: не знаю, поэтому и не рыпалась узнать получше. Все мужчины одинаковы…
Я резко замолчала, испуганно посмотрев на Мира, который тихо выругался и выскочил в ванную комнату.
19 глава
Ребячество чистой воды, не иначе. Стою среди комнаты и не могу сдвинуться с места, пытаясь понять, чем вновь недоволен Мирон. Он сильно озадачен, но отмалчивается и не открывается на все сто процентов. Мне становится страшно, очень страшно, и боюсь я не за себя. Что Мирон имел в виду, когда бросил фразу о том, что я Самойлова совершенно не знаю. Ну, в самом-то деле! Не знаю, не знала и не хотела бы узнавать, но моей судьбе вдруг вздумалось в очередной раз перевернуть всё с ног на голову. Мне кажется, что голова вот-вот взорвется, а если нет, то я могу необдуманно совершить миллион ошибок, если сейчас же не смогу оценить всю степень опасности. Пока есть время — нужно отсюда просто бежать и тогда никому не будет дела до меня, а тем более до Ники.