Прикосновение Хаоса

Цветков Дмитрий Владимирович

— Кого-то ищешь? — хрипловатый голос донёсся с верхней лестничной площадки.

За спиной скрипнула входная дверь. Ридгер обернулся.

— Не дергайся. Стой, как стоишь. — Сверху неторопливо, и даже небрежно, перекатывая монетку между костяшками пальцев, к нему спускался типичный уголовник, с широким шрамом на левой щеке и лбу.

Ридгер стоял спокойно. Грубые руки того, кто появился из двери напротив, довольно бесцеремонно обыскали Игоря.

— Чистый — буркнул досмотрщик и отошёл в сторону.

— Ты не огорчайся, брат.

Я то про тебя наслышан, но сам понимаешь, порядок. Твою машину отгонят на соседнюю улицу, там заберёшь. Здесь не надо светиться. Времена теперь мутные. — и он криво улыбнулся, продемонстрировав как ни странно, идеально ровные и белые зубы.

— Мне водителя надо предупредить. — сказал Ридгер раздражённо.

— Да не надо, — лениво протянул его собеседник. — Заберёшь вместе с водителем, на соседней улице, — и он снова скривил лицо в улыбке.

— Я могу позвонить? — уже с нескрываемым сарказмом произнёс Игорь.

— Ну конечно. Жми на звонок, то. — и он слегка пошаркивая ступнями по полу, начал поднимался по лестничному маршу, туда, откуда так неожиданно возник.

Сзади захлопнулась дверь. Неожиданно. Ридгер вздрогнул, и от того с нарочитой тщательностью нажал на звонок.

— Бычьё, — буркнул он себе под нос.

Дверь открыли почти мгновенно, Игорь даже не успел убрать руки от кнопки. Молодой парень, довольно культурного вида, худощавый, в футболке и джинсах, с длинной, но аккуратной стрижкой, на вид лет двадцати пяти, его внешность очень выгодно отличалась от тех, с кем Ридгер только что имел неудовольствие общаться.

Парень вопрошающе мотнул головой.

— Я к Виктору Семёновичу. Меня зовут Игорь.

Парень удивлённо вскинул брови. Ридгер издал, что-то вроде нетерпеливого рычания, — Скажи, Лукавый пришёл.

Парень оценивающе, оглядел Ридгера снизу доверху, секунд десять изучал его лицо, потом удивлённо хмыкнул, и жестом предложил следовать за ним.

Пройдя длинный коридор, они зашли в дальнюю комнату, где на удобном диване в махровом халате, вольготно расселся пожилой мужчина, с типичной для его статуса внешностью.

— А–а-а, Игорёк. — севшим голосом, улыбаясь протянул он, — Глазам не верю, неужто сам пожаловал!

Он тяжело поднялся с дивана и заковылял навстречу гостю, по ходу кивая парню, для того, что бы тот покинул комнату.

Скупые мужские объятия, так плотно вошедшие в необходимую церемонию приветствия в девяностых годах прошлого столетия, так и не стали для Ридгера радостной процедурой, но ничего не поделаешь — дань уважения традициям.

— К тебе мышь не проскочит. — заметил Игорь после того как Виктор Семёнович предложил ему присесть на удобное широкое кресло.

— Правильные мышки не страшны, крысы — опасны. — философски изрёк хозяин квартиры. — Ну а хорошим людям, так дорога всегда открыта.

— Ой, ли? — ехидно заметил Ридгер.

— Намекаешь на Лёнчика? Ну, так он же хвостом вертит как девка продажная, да ещё именем моим козыряет. Перед

людьми неудобно. Вот я его и отправил где тепло, пусть побудет вдали от родины, от дома, может одумается. — Виктор Семёнович повернулся к Ридгеру и резко добавил, — Ну не в землю же его!? Племянник же мать вашу. Кровь моя. Ну как тут поступать, никто ж не подскажет.

— Зачем тебе советчики Семёныч? Ты и сам как ходячая энциклопедия. Это к тебе за советом нужно ходить.

— Хе–хе–хе — наигранно захихикал хозяин квартиры. — Ты, видать, Игорёк в беду попал, коль пришёл без приглашения, да ещё и песни хвалебные поёшь. Ну…что не прав?

Ридгер на секунду потупил взор, размышляя, не совершает ли он ошибки, затем спросил.

— А что откажешь?

— Тебе? — вопросом потянул время Виктор, и взгляд его сделался абсолютно бесстрастный как рентгеновский луч, проедающий голову Ридгера до самого основания.

Он подошёл к шкафчику, извлёк оттуда пузатую бутылку, легко откупорил, наполнил два стакана, один из которых предложил Игорю.

Тот взял емкость. Коньяк. Не плохой. И он стал медленно побалтывать своей порцией.

Виктор же ещё раз проскрежетал жёстким взглядом по лицу Игоря, и залпом выпил. Ридгер скривился.

— Я тебя, Лукавый много лет знаю, ты правильный парень, хотя и с недостатками, но кто нынче без них. Я и на зоне тебя уважал, и поддерживал чем мог. Боялся, что ты на воле дружбу нашу забудешь, знаться не захочешь, но…. — Виктор Семёнович сделал многозначительное лицо. — Я стар Игорь, ты уж прости старика за ошибки. Вот и в тебе я ошибался, и рад этому. Ты добро помнишь, общее поддерживаешь, причём дай бог каждому такое внимание уделять. Ты здорово поднялся, я знал, что так будет, но в дела твои заметь, никогда не лез, надеюсь, что и не придётся. Поэтому если помощь моя тебе пригодится, буду рад, но если ты меня в блудняк втянешь…

Виктор Семёнович горько вздохнул. И снова наполнил свой стакан.

Игорь посмотрел на содержимое своего сосуда.

— За тебя, Саргат. За твоё долголетие, за твою свободу! — и он вопреки своим привычкам, в один глоток, по варварски разделался с коньяком.

— Славно, — прокомментировал его слова Виктор Семёнович, больше известный в широких кругах по кличке Саргат, — Добрые слова.

Он присел рядом с Игорем.

— Говори, чем могу быть…

— Мне нужно всё узнать об одном человеке.

И Ридгер достав из кармана пиджака фотографию Славина, передал её Саргату.

— Чем же тебя покойничек то заинтересовал? — хитро спросил Срагат.

Ридгер ухмыльнулся.

— Ты то же в курсе?

— Ну что ж, Игорёк, ушки то не только у тебя есть.

— Да понимаешь, — Ридгер вздохнул. — Я встречался с ним, уже после его кончины. Мы не общались, но я не мог ошибиться, и если он жив, то у меня могут быть проблемы. Очень большие проблему. И ещё. Самое неприятное. Если он жив, то среди моих людей, большая жирная крыса.