Прикосновение
Шрифт:
— Жизнь, может, и не удалась у меня. Но не об этом речь. О совести спрашиваете? Да, есть у меня это право — говорить правду… Потому что жизнь твоего мужа, Наталья Павловна, жизнь всех их… — обвел он пальцем Крючкова, Екатерину, Корытина, — жизнь целого отряда была в наших руках — моих и Юриных…
— Жалеешь, что не выдал? — не выдержала Наталья.
— Жалею, что тридцать восемь лет назад не сказал всем, как погиб Юрий! — решительно заявил Руслан и вдруг увидел, каким изумленным взглядом смотрят на него Лена и Сослан, словно от того, что они сейчас услышат, может перевернуться все их представление
— Как он погиб? — властно прогремел в комнате голос Крючкова.
— Потом… — нерешительно глянул Руслан на Лену.
— Сейчас! — потребовал и Корытин.
— Я тоже хочу знать, — заявил Рубиев. — Правду хочу!
— Правду? — прищурился Руслан. — А не пожалеешь, что узнал ее? Не пожалеешь?! — Теперь, даже если бы они все вместе сговорились и попытались повернуть разговор вспять — не получилось бы!
— Говори, — тихо попросила Екатерина.
И Руслан начал свой рассказ. Говорил горячо. Он дошел до той минуты, когда Юрий понял, что каратели решили взять их живьем; тут Руслан прервал рассказ, покосился на Лену и Сослана:
— Дальше не для вашего слуха, ребята! — И вдруг взревел: — А может быть, наоборот: именно для вашего! Чтоб знали, как было на войне!..
Руслан не подбирал слова. Картина давнего боя миг за мигом, с беспощадной правдивостью возникала перед ними…
— …Побыстрее бы отряд отошел! — прислушиваясь к шуму стрельбы сзади, сказал Юра.
— С ранеными на плечах не побежишь, — напомнил Руслан.
— Оставили нас с тобой, кавказец.
— Не погибать же всем, — вслух подумал Гагаев.
— Опять пошли! — закричал Юра и прицелился: — Эсэсовцы. Пощады не жди…
Им удалось прижать немцев к земле. Но эсэсовцы конечно же поняли, что русских осталось мало. Фашисты не стали отползать. Они залегли и открыли сквозной огонь по лесу. Пулеметы не переставали строчить, подрезая ветки… Нет, не уйти Руслану и Юре…
— А может, удастся? — спросил вдруг Юра: — А? Ускользнуть удастся?
Руслан не стал разочаровывать его. Теперь не следует думать ни о чем. Все внимание надо сосредоточить на действиях фашистов, которые обходят их. Через несколько минут они окажутся в кольце. Нет, Рубиев, прости, но они не смогут выстоять здесь полчасика. Минут через десять с ними будет покончено.
— Сколько их! — воскликнул Юра.
Руслан уловил в его голосе возбуждение.
— От черных одеяний в глазах рябит! — опять крикнул Юра и нажал на курок.
Руслан посмотрел на приближающиеся вражеские фигуры. Фашисты были в черной форме, на что он вначале даже не обратил внимания. Знать, сильно партизаны им досадили, если бросили на них эсэсовские части.
— Руслан! Они обошли нас! — закричал Юрий.
Руслан быстро оглянулся. Так и есть. Из-за стволов деревьев выглядывали немецкие каски. Эсэсовцы стреляли, но не в них. А в кого же? Руслан присмотрелся и увидел синий берет Сергея, выглядывающий поверх кустов. Видимо, оттуда, со стороны эсэсовцев, зашедших им в тыл, казалось, что это Сергей ведет огонь по немцам. Но Сергей давно уж не стрелял. Он лежал на кустах. Видимо, пуля попала в него в тот момент, когда он приподнялся, и отбросила его назад. И он так и замер, рухнув
— В мертвеца стреляют, — с ненавистью сказал Юрий и открыл огонь по немцам, зашедшим с тыла.
Те разом бросились к земле. Теперь пули защелкали и вокруг Руслана с Юрой.
— Не давай им подняться! — крикнул Руслан, асам продолжал брать на прицел тех, кто шел прямо на них. — Береги патроны!
— Все! Не уйти нам, — взволнованно заявил Юра и закричал: — Бей этих, Руслан! Мне перезарядить надо! — и он схватил диск, оставленный Рубиевым.
Эх, прижать бы эсэсовцев к земле. Руслан бил наверняка. Но остановить врагов двое партизан были не в состоянии. Немцы с каждой минутой приближались. Руслан уже разглядел у одного из них малюсенькие усики. Не тот ли это фашист, что стрелял в детишек?
— Бросай гранату! — крикнул он Юрию.
Лимонка упала рядом с двумя немцами, и оба они больше не поднялись.
— Молодец! — похвалил Руслан.
Автомат его заговорил. Немцы залегли, вновь открыли сплошной огонь. Руслан и Юра прижались к земле.
— Мне сына жаль, — сказал Юра тихо, повернувшись к Руслану. — Даже не видел его… Знать бы, хоть похож он на меня?
У Руслана кончились патроны в автомате. На всякий случай он отвел затвор…
— Ни одного, — сказал он сам себе и отбросил автомат в сторону. — Пришла пора тебе, трофейный, — вытащил он из кармана пистолет…
Немцы опять поднялись. Автомат Юры застрекотал и умолк.
— И у меня кончились! — яростно заорал Юра.
Руслан старался стрелять наверняка, в злости шепча себе под нос:
— Посмотрите на этого дубину… Крестика захотелось ему… Железного. А мы ему дубовый! — И, прицел лившись, выстрелил. Здоровенный немец споткнулся и вытянулся на земле. — Посмотри, — оглянулся Руслан на Юру. — Готов… Свалился.
Юра сидел на земле, глаза его бессмысленно уставились на верхушку дерева.
— Похож или нет? — шептали его губы…
Раздалась громкая команда на немецком языке, и стрельба разом прекратилась. Мгновенно в лесу воцарилась тишина. Слышно было, как где-то вдали раздавались размеренные, ровные автоматные очереди. Так стреляют, когда прочесывают местность. Видимо, фашисты потеряли отряд из виду.
Молодец, Крючков! Сумел выкарабкаться. Сейчас они уже приближаются к балке. Интересно, сколько времени прошло? Руслан посмотрел на часы. Почти тридцать минут! Ай да мы, Юра!
Чего немцы притихли? Неужто опять в атаку собираются?
— Нет! — услышал Руслан вдруг отчаянный крик Юры: — Нет! Только не это!!! Нет! — он вскочил на ноги, разорвал на груди рубашку, отчаянно закричал: — Стреляйте, гады! Убивайте!!! Стреляйте!!!
Руслан бросился к нему, рванул на себя, опрокинул на землю.
— Ты что делаешь?!
— Пусти! Пусти! — рвался из его рук Юрий. — Пусть убивают. Попасть в руки эсэсовцев?! Ты забыл те трупы, что мы видели в селе? Пусти! Чего держишь?! Пусть стреляют! Я хочу умереть!!!
— Брось психовать, Юра, — пытался Руслан образумить друга, а сам внезапно понял, что неспроста эсэсовцы умолкли, прекратили стрелять. Значит, они хотят взять их в плен? Не к этому Руслан готовился.