Прикосновение
Шрифт:
В отличие от меня, моя бабушка не научилась, как защитить себя. С поднятой вверх защитной стеной, я могла касаться других. Конечно же Анна не знала, что у меня есть защитная система. Она никогда не спрашивала об этом.
— И что случилось потом, спросишь ты себя? Целительницы и защитники стали хорошими союзниками и очень-очень могущественными. Приблизительно с 1850 года целительницы стали продавать свои способности предлагающим самую высокую цену и решили не делиться своим доходами с защитниками, которые на службе у целительниц, часто теряли свои жизни. Не успели они оглянуться, и между ними вспыхнула война, а как я уже говорила, защитники
Я ахнула. Должно быть, была резня. Анна сейчас углубилась в историю, были слышны её шаги на линолеуме. Она говорила быстрее и живее.
— Целительницы были почти уничтожены. В то время существовали тысячи нам подобных, но лишь горстка пережила войну. О, и это ещё не самое худшее… Понимаешь, отношения между целительницами и защитниками всегда были загадкой. Мы знаем, что так же, как дочери определённых линий крови становились целительницами, так же дочери и сыновья других линий крови — защитниками. Моя мама говорила, что целительница иногда вступала в связь с защитником. Не любовные отношения, это было немыслимо. Это была скорее мысленная связь, которая делала обоих могущественнее. К сожалению ни с той, ни с другой сторон нельзя было выбирать, с кем они хотели вступить в связь.
При этих словах по моему телу прошла ледяная дрожь. Я обхватила свои холодные ноги одной рукой и разглядывала тени на стене моей комнаты.
— В этих связях самым главным была энергия. Каждая целительница имела свой уникальный вид энергии. Подумай о голубых искрах, которые появляются у тебя, в то время как у моей матери они были фиолетовыми.
Моя мать делала вид, будто не замечает голубые искры, которые сыпались, когда я исцеляла её. Снова я почувствовала себя преданной из-за того, что она ничего мне об этом не рассказывала. Тем не менее, я продолжила слушать её взволнованный голос.
— Целительницы — проводники энергии. Таким образом, они исцеляют, потому что способны эту энергию направить в тело другого. Защитники напротив похожи на губку. Он или она принимают в себя поток энергии и превращают его в силу, быстроту и подвижность. Если целительница и защитник заключают союз, это случается потому, что защитник может абсорбировать её специальную энергию. Я не знаю точно, как выглядел настоящий акт при заключении союза, кроме того, что это должно было быть связанно с большим количеством тепла и боли. По нашим сведениям такое случилось в последний раз перед войной. Безумие, правда?
Да, безумие. Внезапно мне стало плохо. Я вцепилась в айпод ещё сильнее и держала глаза закрытыми.
— Что же, сейчас станет ещё безумнее. Защитники обнаружили ключ к бессмертию. Если они убивают целительницу, тогда поглощают её энергию и становятся, таким образом, бессмертными. Их энергия излечила их от всех болезней, включая самых большой недуг — старение. Понимаешь, в этой войне речь никогда по-настоящему не шла о деньгах. О да, защитники тоже были жадными, но на самом деле они хотели добраться до вечной молодости.
Я задышала быстрее. Я знала. Я знала, какие будут её следующие слова. В голосе Анны было слышно большое удовлетворение.
— Но ничего не даётся бесплатно. Да, защитники получили своё бессмертие, но у него была цена. Когда они похищали у целительницы энергию, происходило что-то, чего они не ждали: волна энергии вызывала в их системе короткое замыкание и защитники теряли большую часть своих чувств. Осязание, вкус, запах —
Конечно же нет, но я знала кое-кого, кто мог.
— Какая ирония, не правда ли? У защитников теперь был ад на земле, который они сами себе создали, и единственный кто мог им помочь это целительницы.
Анна рассмеялась и я поняла. Защитники убили её мать. Она не испытывала к ним сострадания.
— С того момента, как защитники заметили, что натворили, они начали охотиться за теми немногими целительницами, которые ещё существуют. Целительницы, которых поймали, претерпевают ту же участь: смерть. Эта твоя энергия, понимаешь? Она похожа на облучение больных раком: полная доза убивает, в то время как маленькая доза производила терапевтический эффект. Благодаря ей они чувствуют себя снова живыми. Они не торопятся забрать энергию полностью, держат целительницу как домашнее животное, чтобы всегда немного что-то чувствовать, пока та больше ничего не может отдать. И умирает. Но восстановленные ощущения однако никогда не длятся долго, из-за чего защитникам нужно снова и снова выходить на охоту за целительницами. Но некоторое время назад мы сделали собственное открытие. Ещё одна причина, почему я все эти годы прятала тебя. Ты не такая, как другие целительницы. О, Реми, у тебя есть дар, сделать их снова смертными.
Анна говорила дальше, но я больше ничего не воспринимала. Головоломка, которую я последние недели напрасно пыталась решить, невозможно было решить без всех частей.
Ашер.
Когда я его лечила, то заметила, что внутренне его организм работал совершенно по-другому. Где никто другой не был в состоянии отреагировать, Ашер в таком быстром темпе и с такими удивительными рефлексами уберёг того парня от огня. Сильнее, чем любой другой, кого я знала, он вытащил одновременно меня и Брендона из бассейна и нёс меня, будто я была лёгкой как пёрышко, в то время как у моего отца были с этим проблемы.
Ашар знал обо мне, потому что я была не первая целительница, которую он встретил.
И как он сам признался, он не мог, кроме как в моём присутствии, ничего чувствовать. Он чувствовал боль. Если моя энергия действовала как наказание, тогда я была для него словно яд, когда наши стены были опущены.
Он действительно имел в виду то, что говорил, когда объяснял, что мы враги. Он был защитником, а я целительницей. Его вид убивал мой вид уже больше, чем сотню лет. Он был бессмертным, что по словам Анны было возможно только в том случае, если на его совести была целительница.
Я вздрогнула и не могла дольше усидеть на месте. Я встала, и начала нервно ходить возле запотевшего окна туда-сюда.
Несколько вещей не укладывались у меня в голове. Анна думала, что у целительниц не было возможности защищаться. Но у меня была. И кроме того я была не только проводником энергии. Как зеркало, я отбрасывала боль на тех, кто причинял боль мне. Я ведь не могла быть единственной целительницей с этой способностью?
А как обстояло дело с болью, которая сопровождала исцеление? И со следующим после этого холодом? Анна упомянула о слабости, которую я чувствовала, но не то, что я перенимала на себя ранения и боль других. Хотя должна была догадываться об этом, потому что я в течение лет абсорбировала слишком много её ранений. Однако Ашер не знал, что его боль стала моей. Я вспомнила, как поражён он был, когда я рассказала ему правду.