Прикосновение
Шрифт:
— Это моя вина.
Я почти не расслышала его шёпот.
— Что?
— Это моя вина, — повторил он громче, стиснув зубы.
— Что ты такое говоришь? — Может я сильнее ударилась головой, чем думала, потому что его слова не имели смысла.
Он повернулся в мою сторону и сжал руки в кулаки.
— Что я с тобой сделал, было задумано как предупреждение. Чтобы тебе было легче избегать меня. — Его горький смех испугал птицу в кустах поблизости, и мы наблюдали за тем, как она взлетела на ветку одного из деревьев.
— Это превосходно
Я встала и подошла к нему.
— Подожди. Забудем на одну секунду Габриеля и его звонок и сосредоточимся на главном. Ты думаешь, что это твоя вина, что Дин набросился на меня?
Ашер кивнул, а я разозлилась. Я толкнула его моей здоровой рукой в грудь, а он выругался. Продолжая наслаждаться теплом, которое сопровождало прикосновение, я толкнула его ещё раз. В этот раз он не сдвинулся с места, хотя я не нежничала с ним. Он схватил меня за руку и удерживал её своей. Моя воинственность утихла, как только между нами начали перемещаться зелёные искры.
Мы смотрели на наши руки, и я сказала без гнева:
— Ты идиот.
Он отпустил мою руку, как будто она его обожгла.
— Ты права. Мне нечего здесь делать.
Ашер мог разозлить меня, как никто другой.
— Не из-за этого! Ты идиот, потому, что думаешь, что в ответе за меня. Как тебе пришло такое в голову? Кто тебя просил спасать меня? Я уже долгое время сама забочусь о себе! Что случилось пару дней назад… Что же, это было не в первый раз. Дин, мой отчим избивал меня уже в течение многих лет, когда ты ещё даже ничего не знал о моём существовании. И мою мать он тоже не пощадил.
При мысли о моей матери я отошла, села на скамейку и укуталась в моё пальто.
— Если кто-то и виноват, то это я. Я знала, что он убьёт Анну, если я оставлю её без моей защиты, но быть здесь… Я так долго не чувствовала себя в безопасности.
Мой голос затих, и я закрыла глаза, чтобы не видеть, если он вдруг посмотрит на меня с жалостью. Воздух переместился, когда Ашер встал у моих ног на колени. Он не касался меня, но мне так хотелось, чтобы он сделал это.
Потом он застонал и обхватил меня за шею, заставил посмотреть на себя. Свою мысленную стену он поднял вверх, доказательство того, что он не хотел ничем рисковать, и к тому же поступил мудро, потому что я сама, вообще не позаботилась о своей собственной защите.
— Она была твоей матерью. Это ей нужно было защищать тебя. А не наоборот! — Его серьёзный взгляд подкрепил слова.
— В этом ты конечно прав. Какая мать допустит то, что сделал со мной Дин? — Я вспомнила выражение ужаса на лице угрюмой сотрудницы полиции, когда она рассматривала ожёг на моей руке. Анна наблюдала за тем, как Дин заклеймил меня как скотину. Моя ненависть на обоих
— Ашер, я не смогла исцелить её. Я попыталась, но не получилось. Хотя она и пришла в себя на пару минут, но…
Он болезненно скривил лицо, и я спросила себя, догадался ли он, на какой риск я шла, чтобы вытащить её из комы. Моему отцу было невозможно рассказать об этом, но теперь слова посыпались из меня в тихой исповеди.
— Я была так зла. Из-за Дина ей пришлось умереть, а они не арестовали его! У него было алиби. Он даже не пришёл на её похороны. Я ненавижу его!
Ашар сжал мою руку.
— Что случилось?
Я описала, как Дин появился в квартире и напал на меня.
— Он хотел отомстить. Он знает, на что я способна, как я могу причинить людям боль. Когда у нас была стычка, прежде чем я приехала сюда, он был в конце без сознания и получил два сломанных ребра.
Я услышала удовлетворение в моём голосе, когда прокрутила в уме ещё раз тот момент, в который передала Дину свою боль и боль Анны. Я была уверенна в том, что умру, но вместо этого вывела его из строя. Я девчонка, но одолела взрослого мужчину, вдвое тяжелее себя самой. Это должно быть привело его в ярость.
— Он хотел убить меня. Я видела это по нему. — Я вздрогнула.
— Я бы с удовольствием убил его, — сказал Ашер страстным голосом.
И я тоже, и мне было страшно, потому что я знала, что с моими новыми способностями смогу это сделать.
— Я хочу забыть его, — сказала я вместо этого, дрожа.
Голос Ашера стал мягким, и он нежно провёл по моей раненной губе.
— Почему ты не исцелила себя?
— Просто уже слишком многие увидели ранения. Это подняло бы много вопросов.
— Он кому-нибудь рассказал о тебе?
— Думаю, нет, но точно не знаю. По крайней мере, никому, кто бы ему поверил.
Ашер наклонился вперёд, пока не положил лоб мне на колени.
— Я сдаюсь. Кажется, никакой роли не играет, держусь ли я от тебя подальше, Реми. Тебе нужен телохранитель.
Я вытащила здоровую руку из его и провела пальцами по его тёмным, шелковистым волосам. На ощупь они были мягче, чем я думала.
— А может быть защитник?
Лес затаил дыхание. Когда Ашер поднял голову, я убрала руку и позволила ему прочитать правду в моём лице. Он сел назад на корточки.
— Как ты узнала об этом?
— Моя мать. Вчера вечером я обнаружила несколько треков, которые она записала на моём айподе.
— Что она рассказала?
— Достаточно, чтобы я могла собрать воедино, кто или что ты такое. Или скажем, теперь у меня есть для этого название. То, что ты другой, было мне ясно самое позднее после того, как я просканировала тебя, когда ты обжёг руку.
Его губы скривились в полуулыбку.
— Ты не сказала ни слова. Я думал, что ты возможно ничего не заметила.