Прилежные ученики
Шрифт:
Борис Виан
Прилежные ученики
I
Люн и Патон спускались по лестнице Полицейской академии. Только что закончился урок рукоприкладной анатомии, и они намеревались пообедать перед тем, как заступить на пост у штаб-квартиры Партии конформистов, где совсем недавно какие-то гнусные мерзавцы переколотили окна узловатыми дубинками. Люн и Патон весело шагали враскачку в своих синих накидках, насвистывая марш полицейских; при этом каждый третий такт отмечался весьма чувствительным тычком белой дубинки в ляжку соседа; вот почему этот марш настоятельно требует четного числа исполнителей. Сойдя с лестницы, они свернули в галерею, ведущую к столовой. Под старыми каменными сводами марш звучал как-то
Люн толкнул массивную дверь столовой и вошел первым. Патон замешкался надо выло досвистать марш, вечно он отставал от приятеля на пару тактов. Двери непрестанно хлопали, в столовую со всех сторон стекались слушатели Академии, они шли группами по двое, по трое, очень возбужденные, так как накануне началась экзаменационная сессия.
Люн и Патон подошли к столику номер семь где столкнулись с Поланом и Арланом - парой самых отъявленных тупиц во всей Академии, с лихвой возмещавших недюжинную тупизну незаурядным нахальством. Все уселись под стоны придавленных стульев.
– Ну, как оно?
– спросил Люн у Арлана.
– Хреново!
– отвечал Арлан.
– Подсунули мне, гады, старушенцию годов на семьдесят, не меньше, а уж и костистая до чего, старая кляча!..
– А вот я своей с одного маха девять жевалок вышиб, - похвастался Подан, сам экзаменатор меня поздравил!
– Эх, а мне не повезло, - бубнил свое Арлан, - подложила она мне свинью, плакали теперь мои нашивочки!
– Все ясно, - сказал Патон, - им больше не удается набирать для нас учебный материал в трущобах, вот они и выдают кого посытее. А такие - крепкий орешек. Бабы, правда, похлибче, но что касается мужичков, так вы не поверите, я нынче весь взопрел, пока вышиб одному глаз.
– Ну, вот это мне раз плюнуть, - обрадовался Арлан, - гляньте-ка, я тут чуток помозговал над своей дубинкой.
Он показал им свое изобретение. Конец дубинки был весьма изобретательно заострен.
– С лету вмазывается!
– сказал он.
– Верных два очка в кармане. Я уж поднатужился, надо же было отыграться за вчерашнее!
– Мелюзга в этом году тоже черт знает какая, просто руки опускаются, заметил Лун, - вчера мне дали одного мальца, так я всего только и смог, что перебить ему кисть, и это с моего-то удара! О ногах я уж и не говорю, тут даже дубинка не помогла, пришлось маленько каблуками поработать. Противно даже, ей-богу!
– Это точно, - согласился Арлан, - из приютов нам больше ни шиша не перепадает. А нынешние поступают сюда прямо из детоприемника. Тут уж на кого налетишь, дело случая. Если мальчишке не пришлось голодать, его, твердокожего дьявола, ни одна дубинка не возьмет!
– А я гляжу, - прервал его Подан, - горят мои нашивочки ясным огнем, я и давай дубасить что было сил, чуть не сдох, ей-богу! У меня от натуги даже пуговицы с мундира посыпались, из шестнадцати всего семь на месте осталось. Но сержант только рад был придраться. "В другой раз, - говорит, - будешь пришивать покрепче". И влепил мне наряд вне очереди!
Они замолчали, так как подоспел суп. Люн схватил поварешку и запустил ее в кастрюлю. Сегодня подали наваристый бульон из галунятины. Все четверо налили себе по полной тарелке.
II
Люн стоял на посту перед штаб-квартирой Партии конформистов. Скуки ради он разглядывал обложки на витрине книжной лавки, и от одних названий у него ум за разум заходил. Сам он в жизни не читал ничего, кроме "Спутника полицейского", содержащего описание четырех тысяч случаев нарушения общественного порядка: начиная с отправления малой нужды на улице и кончая словесным оскорблением полицейского. Всякий порядочный полицейский обязан был все их знать на зубок. Каждый раз, когда Люн открывал картинку на странице пятьдесят, где был изображен субъект, переходящий улицу в неположенном месте, он буквально вскипал от ярости и, только перевернув страницу, умиротворялся при виде "образцового полицейского". По какому-то странному совпадению "образцовый полицейский" как две капли воды походил на его дружка Патона, который в данный момент переминался с ноги на ногу по другую сторону здания.
Вдали показался тяжелый грузовик, набитый балками из барбандированной стали. На самой длинной из них, оглушительно хлопавшей концом по мостовой, пристроился мальчишка-подмастерье. Он размахивал красной тряпкой, разгоняя прохожих, но на машину со всех сторон бросались лягушки, и несчастный парень непрестанно отбивался от этих осклизлых тварей, привлеченных ярким лоскутом.
Громадные черные колеса грузовика подпрыгивали на камнях мостовой, и мальчишка плясал, как мячик на ракетке. Когда машина поравнялась с Люном, ее сильно тряхнуло. В тот же самый миг крупная ядовито-зеленая лягушка впрыгнула мальчишке за ворот и скользнула под мышку. Тот взвизгнул и отпустил балку. Перекувырнувшись и описав полулемнискату, он врезался в самый центр книжной витрины. Отважный Люн, не колеблясь, засвистел во всю мочь и ринулся на мальчишку. Он выволок его за ноги из разбитой витрины и начал усердно вдалбливать ему в голову ближайший газовый рожок. Большой осколок стекла, торчащий из спины мальчика, трясся вместе с ним и отбрасывал солнечный зайчик, который весело плясал на горячем сухом тротуаре.
– Опять фашисты!
– крикнул, подбегая, Патон.
Из магазина вышел служащий и подошел к ним.
– Я думаю, это чистая случайность, - сказал он, - мальчик слишком молод для фашиста.
– Да вы что!
– заорал Люн.
– Я же видел, он это нарочно!
– Гм...
– начал служащий.
Разъяренный Люн на минуту даже выпустил мальчишку из рук.
– Вы что, учить меня вздумали? Глядите... А то я сам кого хочешь научу!
– Да... Понятно, - сказал служащий. Он поднял мальчика и скрылся вместе с ним в дверях.
– Вот паразит!
– возмутился Патон.
– Ну, он об этом пожалеет!
– Еще как!
– откликнулся довольный Люн.
– Глядишь, и повышение заслужим. А фашиста этого мы отсюда выудим, сгодится нам в Академии.
III
– Ну и скучища, чтоб ее!..
– проворчал Патон.
– Ага, - ответил Люн, - то ли дело на прошлой неделе! Чего бы сообразить, а? Хоть бы разок в неделю эдакое развлечение, и на том спасибо!
– Точно, - сказал Патон.
– Эй! Глянь-ка вон туда!
В бистро напротив сидели две красивые девушки.
– Ну-ка, сколько там на твоих?
– спросил Люн.
– Еще десять минут - и порядок, - ответил Патон.
– Ух вы, цыпочки!
– сказал Люн (он глаз не мог оторвать от девушек). Пошли выпьем, что ли?
– Давай, - сказал Патон.
IV
– Ну а сегодня-то вы с ней встречаетесь?
– спросил Патон.
– Нет, - сказал Люн, - она занята. Тьфу, что за проклятый день!
Они дежурили у входа в Министерство прибылей и убытков.
– Ни живой души, - сказал Люн, - прямо...
– Он умолк, так как к нему обратилась почтенная пожилая дама.