Приметы любви
Шрифт:
Патриция, обнимая сестру за плечи, боролась с плохо скрываемым негодованием. Элизабет, тоненькая и глубоко несчастная, сидела не поднимая глаз. Кэрри поняла: телеграмма Роберта не слишком успокоила их, хоть и дала возможность выдержать предстоящий разговор. Похоже, было что-то еще, о чем Кэролайн не знала, это что-то тревожило сестер больше вероятной потери единственного сокровища.
Сестры Эндрюс смотрелись спокойнее: Элис вязала, а Ребекка крутила в руках садовый журнал, будто боролась с соблазном немедленно приступить к чтению.
— Итак, дорогие друзья, — начал Роберт, — смею
— Мы почти ничего не поняли, — миролюбиво ответила Элис, за что и удостоилась от сестры колючего взгляда.
— Будьте добры, расскажите всю историю сначала, — холодно произнесла Ребекка. — Телеграмма здорово подняла настроение девочкам, но, кроме пустых слов, она ничего не содержала. Где сокровище?
— Вот оно, — Роберт достал клинок.
Лиззи ахнула и закрыла лицо руками, но, несмотря на это, было заметно, как сильно пылали от стыда ее уши. Пэт же, наоборот, только при щурилась и еще сильнее вздернула носик.
— Можно мне взять его в руки? — спросила она, и Роберт незамедлительно исполнил желание девушки.
— Немного потрепались украшения у основания рукоятки, но, думаю, любой ювелир Лондона сумеет справиться с этой проблемой, — пояснил он.
— И «лапки» в оправе камня истончились и перегнуты, — пробурчала Пэт, внимательно разглядывая каргас.
Она провела пальцем по сапфиру, постучала ногтем по слонам, нахмурилась, что-то обнаружив в орнаменте, но внезапно успокоилась, вздохнула и положила клинок на колени.
— Создается впечатление, будто им кололи орехи, — негромко заметила Ребекка.
— Он достаточно крепок для этого занятия, — серьезно кивнул Роберт. — Лезвие может пробить грудную клетку, и всем нам повезло, что его не использовали по назначению.
Кэролайн, с любопытством наблюдающая за сестрами Беккет и Эндрюс, не сомневалась, что Ребекка сейчас заявит о недопустимости легкомысленного отношения к хранению таких вещей, но она лишь сурово поджала губы. За нее ответила Элис.
— Ах, если бы мы только знали о его существовании, поверьте, никогда не разрешили бы девочкам держать столь ценную вещь в доме. Мы… — она запнулась, словно решая, стоит ли об этом говорить, — чуть ли не обыскали племянниц, когда они к нам приехали, выясняя, нет ли у них дорогих украшений. Ведь, возвращаясь из колоний, многие привозят кольца или браслеты, на первый взгляд являющиеся безделушками. И мы… Я-то не решилась, а Бэкки…
— Я заставила их поклясться на Библии, что они не хранят никакого медальона в память о матери, а также не привезли дорогих серег, ниток жемчуга, диадем и прочей экзотики, — закончила Ребекка. Лиззи что-то пискнула, а Пэт еле успела открыть рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но мисс Эндрюс сердито взмахнула рукой, призывая их к молчанию. — Кто бы мог подумать, что девочки найдут лазейку в наших словах: каргас достался им от отца, а не от матери, и он не является украшением!
Кэролайн не сдержала улыбки, а Артур, человек
Всего этого он, конечно, вслух произносить не стал, но разговор в другую сторону попробовал перевести:
— Думаю, нам не стоит сейчас валить вину на девочек или их опекунш. И те, и другие все сделали правильно, а украсть каргас могли у них в любую минуту.
— Если бы я не вынесла его из дома… — пробормотала Лиззи.
«То проболталась бы еще кому-нибудь, как и любая другая девушка, не способная хранить тайны», — подумал Артур, и мысль эта так ясно читалась в его взгляде, что Кэролайн даже пришлось предупредительно взять брата за руку.
— То рано или поздно вы стали бы жертвами воров или грабителей, — закончила Кэролайн. — И это просто чудо, что каргас оказался всего лишь в руках жадных до блестящих вещей цыганских мальчишек.
Взгляды присутствующих скрестились на Лоуэлле, которому не оставалось ничего иного, кроме как развести руками.
— Я догнал воришек, но не смог справиться с ними в одиночку, пропустил удар по голове, и…
— И почти через сутки, пролежав на холодной земле и еле придя в себя, опять пустился в погоню, — добавил Роберт, пресекая новый поток бессвязных оправданий.
Эдвин Лоуэлл, вызывающий у него симпатию своей бездумной отвагой, одновременно с этим раздражал Вуда способностью превращаться в тряпку при разговоре о женщинах, матери или Лиззи, и уж тем более в присутствии хотя бы одной из них. И если безволие Артура в подобных же случаях можно было расценить как желание сохранить собственное спокойствие, то Эдвин откровенно боялся. Весь путь от Солсбери до Брайтона он строил предположения, как построить линию защиты и какие свидетельства своей невиновности предоставить. Кэрри откровенно высмеивала его страхи, Артур и отложивший личные дела ради этой поездки Кайл уверяли, что доказывать очевидное не имеет смысла, а Роберт… Роберт понимал, что на последнем объяснении в доме мисс Эндрюс участие его и Кэрри в деле о похищенном сокровище сестер Беккет можно считать законченным.
И Кэролайн вернется к своей яркой и веселой жизни, а ему придется отвыкать от ее ежедневного присутствия рядом. Как все это грустно, и непонятно, что делать дальше, по сравнению с вполне определенными целями девочек: свалившимся на голову богатством все же надо распорядиться с умом.
— В этом весь наш Эдвин, — гордо добавил Кайл. — Его поступок подобен настоящему подвигу — и я горжусь таким другом!
— Получить по голове — подвиг? — уточнила Ребекка.
— Преследовать табор по всему острову, па гнать его на ярмарке в Солсбери и в одиночку посетить вардо цыганского главаря, вновь вступив в неравный бой! — горячо воскликнул Кайл.