Принц Галлии
Шрифт:
— Почему? — спросил Симон.
— Да потому, что меня не устраивает брак Маргариты с Рикардом Иверо; мне ни к чему укрепление королевской власти в Наварре. И коль скоро на то пошло, мне вообще непонятно, зачем она существует, эта Наварра — искусственное образование, слепленное из кастильских и галльских земель.
— Следовательно, — отозвался Эрнан, — ты против примирения принцессы с виконтом?
— Решительно против.
— В таком случае, ты должен согласиться, что ей нельзя ничего рассказывать, пока
После секундных размышлений Филипп утвердительно кивнул:
— Пожалуй, ты прав.
— Значит, ты позволяешь мне действовать по моему усмотрению?
— Э нет, дружище, хватит самодеятельности. С этого момента командовать буду я. Сейчас ты ляжешь в кроватку, пару часиков поспишь, а на рассвете сядешь на Байярда и к полудню доберешься до Памплоны. Я дам тебе верительное письмо — предъявив его, ты будешь немедленно принят королем… Что качаешь головой? Не согласен? Отказываешься повиноваться своему сюзерену?
— Отказываюсь категорически. Ты снова предлагаешь мне стать доносчиком.
— Но какой же это будет донос?!
— Самый обыкновенный донос. И кроме того, — вкрадчиво добавил Эрнан, — уверен ли ты, что дон Александр захочет предавать огласке это дело? А не решит ли он замять некоторые его аспекты?
— То есть как?
— Элементарно. Король весьма благосклонен к Рикарду Иверо и мечтает женить его на своей дочери. К тому же отец виконта, дон Клавдий, очень влиятельный вельможа, дядя императора по жене, в кастильской Наварре его почитают гораздо больше, чем самого короля, и дон Александр может не захотеть вступать с ним в конфликт…
— Давай покороче. К чему ты клонишь?
— А не получится ли так, что король, выслушав меня, велит арестовать графа Бискайского, свалит на него всю вину, а Рикарда Иверо представит героем, расстроившим его преступные замыслы? Предварительно он, конечно, шепнет Маргарите: «Либо ты, доченька, выходишь за него замуж, либо я твоему милку буйну головушку отрублю», — и если она любит его, то, безусловно, согласится… Ну, отвечай! Не исключен ли такой вариант?
— Да, — вздохнул Филипп, уступая. — Этого исключить нельзя. И что ты предлагаешь?
— Компромисс. Я иду на некоторые уступки тебе, а ты — мне. Разумеется, было бы лучше дождаться завтрашней ночи и поймать Рикарда Иверо на месте преступления, но раз ты не хочешь подвергать Маргариту опасности, я не буду настаивать. Вместо этого предлагаю во время завтрашней прогулки незаметно изловить виконта и, постращав пытками, вытянуть у него признание.
Филипп помотал головой:
— Об этом речи быть не может. Королевскую кровь надо уважать. Рикард Иверо — внук императора Римского, правнук короля Наварры. Даже дон Александр, его государь, не вправе подвергнуть его пыткам без согласия Судебной Палаты Сената.
— Ты невнимательно слушаешь
— Не выйдет, — эхом повторил Филипп.
— Вот я же и говорю…
— Ты не понял меня, Эрнан. Я сказал: не выйдет. Ничего у тебя не выйдет. Потому что я не одобряю эту авантюру.
— И мне это не нравится, — поддержал Филиппа Симон.
— А я согласен с Эрнаном, — решительно заявил Гастон.
Филипп озадаченно уставился на него:
— Как?! Ты ухаживаешь за Еленой, которая души в своем брате не чает, и, по идее, должен был бы поддержать мой вариант действий, дающий Рикарду Иверо шанс выкрутиться…
— Однако я поддерживаю Эрнана.
— Ну что ж, воля твоя. Все равно это ничего не меняет. Наши голоса разделились поровну, а значит, окончательное решение остается за мной. И я…
Шатофьер предостерегающе поднял руку.
— Э нет, не спеши. Симон еще не высказал своего мнения; он лишь заметил, что ему это не нравится. — Эрнан с суровостью судьи поглядел на Бигора. — Но клянусь Марией… Гм… Пречистой Девой Марией клянусь, нравится ему это или не нравится, он поддержит мое предложение.
Симон опустил глаза и еле слышно произнес:
— Да, я, конечно, поддерживаю Эрнана… Но мне это не нравится…
— Шантажист! — раздосадованно буркнул Филипп. — Хотелось бы мне знать, на чем ты подловил Симона…
— Ну, так что? — торжествующе осведомился Эрнан. — Подчинишься решению своих друзей или прикажешь своим подданным повиноваться тебе?
— Ладно, лиса хитрющая, — обреченно сказал Филипп. — На этот раз твоя взяла. Выкладывай свой план.
— Итак, — начал Шатофьер, — в четырех милях от Кастель-Бланко есть небольшое местечко Сангоса… Кстати, Филипп, твой Гоше надежный человек?
— Он предан мне как собака. Вдобавок чертовски сообразителен и умеет держать язык за зубами. Если тебе нужен помощник, то лучшего не найдешь.
— Вот и ладушки. Я его беру. А теперь внимание! — И Эрнан изложил свой план.
Выслушав его, Филипп покачал головой:
— Ты неисправимый авантюрист, дружище!
Шатофьер презрительно оттопырил губы.
— Что, испугался ответственности?
— Но это же противозаконно!
— Правда? А разве ты сам себе не закон?
— К тому же цель оправдывает средства, — веско добавил Гастон.