Принц и Мадонна
Шрифт:
— Дверь. Срочно закрой дверь, — скомандовал Датский. — Нет. Лучше я сам, — бросил окно и поспешил к двери.
Но не успел. В приемную ввалилась толпа народа, судя по шуму. Народ галдел, переспрашивая что произошло.
— Вон. Все вон, — кажется, терпению Датского пришел конец. Он не был настроен объяснять всем и каждому что случилось в кабинете.
Не знаю, как ему удалось с первого раза донести до посетителей свое нежелание кого бы то ни было видеть, но у него получилось. Потихоньку гул стал стихать. Хлопнувшая дверь и громкий звук закрывающегося замка известил, что в деканате остались только я, Ляхов и Датский.
— Теперь разговоры пойдут… — как бы между прочим заметил Ляхов, когда Датский появился в комнате.
— И пусть идут. Будет хоть о чем поговорить в стенах академии. А то тихо, как в болоте.
— Ну, не скажи, друг, — глубокомысленно произнес Ляхов.
А я подумала, что на друзей деканы вряд ли похожи, скорее на товарищей по работе, да и то не очень близких.
— Ты не о том думаешь, лучше скажи чем руки отмыть? — спросил Датский у Ляхова.
— Чем-чем? Хозяйственным мылом попробуй. Моя так все хозяйственным мылом стирает. Давеча я случайно сел на жвачку, так она и ее хозяйственным мылом отмыла, — принялся делиться сокровенным Ляхов.
Я посочувствовала бедной жене декана экономического факультета, судя по сплетням, муссирующим в академии, мало того что Ляхов был бабником, так еще и жену держал в черном теле. Она у него была чем-то типа прислуги, только со штампом в паспорте.
— А где его взять? — растерянно спросил Датский.
— У уборщицы и спроси, — нашелся Ляхов.
Я лежала тихо, прислушиваясь к разговору мужчин, радуясь, что меня все же миновал приступ.
Датский подошел к своему столу, пошуршал, затем поднял трубку и вкрадчивым голосом попросил тетю Глашу найти ему кусочек хозяйственного мыла и принести в деканат.
Буквально через несколько минут, которые были заняты пустой болтовней мужчин на тему как сыграли местные футболисты во время выездного матча, раздался грохот. Это тетя Глаша тарабанила в дверь.
Декан пошел открывать. Вот отбиться от любопытства тети Глаши Датскому было сложнее, но он мастерски вышел из положения, заявив, что случайно разбил флакон с одеколоном. На предложение тети Глаши прибрать разбитое, декан заявил, что со всем справился сам и в помощи уборщицы не нуждается.
Я вздохнула с облегчением. Тетя Глаша была известной сплетницей академии и если бы она увидела меня и Ляхова, то возникло бы множество вопросов, которые бы вылились в сотню предположений. Похоже, что и Ляхов о том знал, а потому благоразумно отсиживался в кабинете декана.
— Фух, еле выпроводил, — Датский наглядно отер виртуальный пот со лба. — Вот это женщина. Настоящий танк. Такая же несдвигаемая и бронебойная.
— А ты думал. Я сам ее иногда боюсь, — поделился своими страхами Ляхов.
— Пойду попробую отмыть, — Датский направился в санузел, имеющийся при деканате.
Спустя несколько минут он появился довольный донельзя.
— Получилось, — он показал почти чистые руки, чуть-чуть отливающие фиолетовым. А может быть мне показалось. — Теперь ваша очередь, — это уже относилось ко мне.
Я отлепила голову от ручки дивана, медленно заняла вертикальное положение, прислушиваясь к ощущениям. К счастью, почти не тошнило от запаха одеколона декана. И прошла в уборную. Хозяйственное мыло на самом деле сотворило чудо. Жаль, что сразу им не воспользовались. Тогда бы не случился весь этот переполох.
Когда я вышла из уборной, Ляхова в деканате уже не наблюдалось, а сам Датский сидел за столом и изучал какие-то бумаги.
— Пойду я, — произнесла робко.
Датский рассеянно кивнул.
ГЛАВА 13
— А ты что делала в деканате? — внезапный вопрос заставил меня вздрогнуть.
— С чего ты решил, что я была в деканате? — спросила у Данияра. Это он перехватил меня в коридоре.
— Так от тебя тянется таким шлейфом одеколона, которым пользуется только наш декан, остальным этот запах не по карману, — логично заявил Климов.
— Да заходила за… — я никак не могла придумать подходящую отмазку.
— О. Зыкова, ты руки-то отмыла? — рядом нарисовалась Марина Лужева. Откуда только вылезла, гадина. Видимо, как все ползучие — из под камня.
— А что случилось? — спросил Данияр, его-то в аудитории не было в момент инцидента.
— Представляешь, нашей Мадонне кто-то весь стол пастой вымазал, вот она и изгваздалась по самые уши, — радостно сообщила девушка.
— А ты прямо от удовольствия не знаешь куда себя деть, — съязвила.
— Так… мне интересно что ты делала у декана в кабинете? — Лужева потянула носом. — Какой запах, можно в обморок упасть. Ты стыбзила у Принца одеколон и облилась им с ног до головы? — Марина никогда не выбирала выражения.
— Не твое дело, — огрызнулась, стараясь не покраснеть как маков цвет.
Вот вроде ничего предосудительного не делала, а чувствовала себя настоящей преступницей.
— На воре шапка горит, — сделала она заключение. — Точно украла, была поймана на месте, разбила флакон за что и была отчитана, — Марина придумывала на ходу.
— Это правда? — удивленно спросил Данияр, сверля меня своими зелеными глазищами.
Еще этого мне не хватало. Чтобы я сейчас ни сказала, все будет извращено, обрастет дополнительными домыслами и догадками. В таких ситуациях лучше уйти в глухую оборону. Может быть сплетники поговорят и успокоятся.
— Ни перед кем ни в чем я не собираюсь оправдываться. Отстаньте от меня, — я развернулась и пошла в противоположном направлении, не желая больше общаться.
— Значит, все правда, — понеслось мне вдогонку.
От обиды хотелось завыть, затопать ногами, сообщая всему миру, что окружающие идиоты.
Одно я поняла хорошо, сегодня, как и в ближайшее часы нормальной учебы не будет. Каждый, оказавший в зоне поражения запахом одеколона декана, начнет приставать с вопросами "что да как"?". Пора сматываться из академии, менять одежду, а иначе все будет повторяться.