Принц и нищенка
Шрифт:
Зоя Терентьевна прослезилась. Голубцов пожал ее руки.
– Решайтесь на дальнейшее противостояние!
– Нет, не могу, – замотала головой Зоя Терентьевна. – Я не могу рисковать молодой цветущей жизнью ради жизненных удобств.
– Вы потакаете преступникам! – воскликнул Голубцов.
– Неужели, Василий Васильевич, будь вы на моем месте, не подписали бы?!
Голубцов замялся и отвел глаза.
– Вот и меня больше не агитируйте. Мне нужна ваша поддержка, а не борьба. Но за общественный пляж мы поборемся, я обещаю!
– Как же с ними бороться, раз они действуют противозаконными методами! – вскричал Василий Васильевич чуть не плача.
– Хватит сомневаться, время идет, – прокричал прораб. – Кидайте веревку, я привяжу к ней папку! И можете сидеть в своей крепости до морковкиного заговенья!
– Обманывает, – вздохнул Голубцов.
– Киньте ему веревку, Василий Васильевич, – махнула рукой старушка.
– Спеклись, курепчики, – радовался Хомяков, привязывая папку с документами. – Я так и знал, что девчонка у них слабое звено. Вира!
Голубцов поднял папку наверх, отвязал и раскрыл перед Зоей Терентьевной договор. Она пошла за авторучкой и очками.
– Это переходит всяческие границы, – читая текст, возмущался Голубцов. – Мы обжалуем решение мэрии в суде! Голубушка, еще не все потеряно.
Зоя Терентьевна ничего читать не стала, несмотря на уговоры Голубцова. Он возмущался, что так нельзя подписывать ни один документ, какой бы прощелыга его ни приносил. Тем более что прощелыга знакомый и со всех сторон отрицательный преступный элемент. Старая дама поставила свою подпись и выкинула папку в окно.
– Получилось, получилось, – восторженно повторял Хомяков, собирая разлетевшиеся по двору листы. – И нечего было официальными бумагами кидаться!
– Когда вы вернете Юлию?!
– После дождичка в четверг, – осклабился тот. – Нужно, чтобы и она подписала.
– Будем хитить старушенцию? – потер руки появившийся возле прораба бульдозерист.
– Будем сносить развалюху, готовься.
– Всегда готов!
В офисе фирмы «Комфорт + Уют» царила мелкая паника. Сослуживцы переглядывались между собой после того, как им на глаза попадался Сергей Сергеевич Степанцов, нетвердой походкой шествующий к своему кабинету, и выдвигали версии о банкротстве предприятия. Тот и в самом деле выглядел так, словно его пропустили через мясорубку, а затем отжали в стиральной машинке. Перебинтованная голова начальника наводила на мысль, что травма получена явно не на производстве. Это несколько успокаивало сотрудников, совершенно не готовых искать новую работу.
Сергей зашел в приемную, где Нона ахнула, приподнялась, ахнула еще раз и плюхнулась обратно в кресло перед монитором.
– Ничего экстраординарного, – поспешил ее успокоить Аверкин, вошедший следом за Степанцовым. – Жизненные обстоятельства. – И скрылся у себя.
Сергей зашел в свой кабинет и принялся рыться в документах. Наконец он нашел то, что искал, удовлетворенно крякнул и потянулся к телефону.
– …срочно нужно найти, – подслушивала Нона, боязливо оглядываясь на противоположный кабинет, где засел Аверкин. – Ромашка не вынесет обезвоживания!
– Цветами занялся, – процедила Нона, многозначительно щуря накрашенные глазищи. – С мягкой итальянской мебелью, судя по всему этому, мы пролетели. Девочки, – кинулась она к телефону, набрав бухгалтерию, – я такое узнала! Такое!
– Что вы узнали? – ледяным тоном спросила Валерия, стремительно ворвавшаяся в приемную с пакетом одежды.
– У нас все в порядке? – сникла Нона, возвращая на место трубку, орущую дурным голосом, чтобы Нона пришла в бухгалтерию и все там рассказала в подробностях.
– А разве вы нашли повод в этом сомневаться? – процедила Валерия.
– Нет, но Сергей Сергеевич… Он в таком виде, – Нона наклонилась к Валерии и принялась доверительно описывать вид Степанцова.
– Я знаю, – оборвала ее Валерия. – Он несколько не в себе. Он болеет. И вообще он сбежал из одного медучреждения… С какой стати я тут перед вами оправдываюсь?!
– Не знаю, – честно сказала Нона. – Наверное, потому, что когда-то мы приятельствовали.
– Разве? – вскинула тонкие брови роковая брюнетка, уничижительно оглядывая секретаршу.
– Мне так казалось, – промямлила та.
– Когда кажется, надо креститься, – отчеканила Валерия и рванула дверь кабинета Аверкина на себя. – Все, больше я в этом бедламе не участвую!
Она кинула пакет на диван и уселась в кресло, закинув ногу на ногу. Аверкин возвел глаза к потолку. Сейчас начнется, тоскливо подумал он. Но хитрая Валерия тут же сменила тактику:
– Ми-и-илый, а не поехать ли нам в ресторан? Я та-а-ак проголодалась.
И она чмокнула губами воздух в направлении Аверкина. Тот изумленно повторил:
– В ресторан? А как же Серж?
– А что Серж? – Валерия встала, подошла к нему и обняла за шею. – Серж уже большой мальчик и должен отвечать за свои поступки. К тому же я прошу всего лишь перекусить, а не бросать его на произвол судьбы. Я знаю, ты настоящий друг, ты его никогда не бросишь, дорогой.
– Разумеется, – размяк Аверкин и полез целоваться.
– После обеда, – пообещала ему Валерия, направляясь к двери. – Все после обеда, милый! Да, и закинь господину Степанцову, этому неблагодарному… х-м, твоему другу, его прикид с бумажником. Он сбежал, оставив карточки и деньги. Что, если бы они попали в плохие руки?
– Он будет благодарен, что они попали в хорошие, – Аверкин вскочил следом за ней и принялся целовать ее руки возле двери.
– Пакет, – напомнила ему Валерия.
– Ну, да.
Сергей сидел в кабинете и ждал звонка, когда к нему влетел пакет с одеждой.
– Держи, Серж! Лерочка привезла из больницы! Она такая умница, что бы ты без нее делал?! Мы поехали перекусить. Ты с нами? Нет? Хорошо. То есть, я хотел сказать, плохо. Тебе нужно подкрепить силы. Я пошлю Нону в кафе.