Принц Каспиан (с иллюстрациями)

Льюис Клайв Стейплз

– Д.М.Д. победил тебя в этом состязании, Сью, – сказал Питер, улыбаясь через силу. Даже он был потрясён.

– Я… я выстрелила слишком поздно, – с трудом выговорила Сьюзен. – Я так боялась, что это, может быть, ну, понимаете… кто-то из наших друзей-медведей, говорящий медведь. – Она очень не любила убивать.

– В этом и беда, – сказал Трам. – Большинство зверей стали враждебными и бессловесными, но и те, другие, тоже остались. Никогда не знаешь, а ждать и разглядывать – некогда.

– Бедный старый мишка, – сказала Сьюзен. – Вы не думаете,

что он был?..

– Не думаю, – отвечал гном. – Я видел морду и слышал рычание. Он хотел только Маленькую Девочку на завтрак. И раз уж речь зашла о завтраке, я не хотел огорчать ваши величества, когда вы мечтали, что король Каспиан угостит вас хорошенько, но мясо в лагере – большая редкость. А медвежатина – отличная еда. Жалко бросать тушу, не отрезав кусочка, и займёт это не более получаса. Надеюсь, вы, ребятки – я хотел сказать, короли, – умеете свежевать медведя?

– Пойдём сядем где-нибудь подальше, – сказала Сьюзен Люси. – Я знаю, что это за противная грязная работа.

Люси передёрнуло, и она кивнула. Когда они сели, Люси сказала:

– Знаешь, Сью, какая ужасная мысль пришла мне сейчас в голову…

– Какая?

– Представляешь, как было бы ужасно, если бы в один прекрасный день в нашем собственном мире, дома, люди начали бы становиться дикими внутри, как здесь звери, а выглядели бы ещё как люди, и невозможно было бы отличить, кто из них кто?

– Нам сейчас хватает хлопот здесь, в Нарнии, – отвечала практичная Сьюзен, – так что нечего выдумывать всякую ерунду.

Когда они вернулись к мальчикам и гномам, те уже срезали лучшие куски мяса, сколько можно унести. Конечно, мало удовольствия класть сырое мясо в карман, но они старательно завернули его в свежие листья. Все на собственном опыте знали, что совсем иначе посмотрят на эти неаппетитные куски, когда пройдут побольше и по-настоящему проголодаются.

Они снова тронулись в путь. У первого же ручья мальчики и гном остановились помыть руки, дальше шагали без остановки. Солнце поднялось, птицы запели, мухи (больше, чем хотелось бы) зажужжали в чаще. Ломота после вчерашней гребли начала проходить. Все воспрянули духом. Солнце стало припекать, они сняли шлемы и теперь несли их в руках.

– Надеюсь, мы идём правильно? – спросил Эдмунд часом позже.

– Не представляю, как мы могли бы идти неправильно. Главное, не забирать влево, – сказал Питер. – Если мы слишком забрали вправо, то, в худшем случае, потеряем немного времени – выйдем к Великой реке слишком рано и не срежем угол.

И они пошли дальше без единого звука, не считая топота ног и звона кольчуг.

– Куда она делась, эта треклятая Стремнинка? – спросил Эдмунд порядочно времени спустя.

– Я и сам думаю, что пора уж на неё наткнуться, – сказал Питер. – Но нам ничего не остаётся, кроме как продолжать путь.

Оба чувствовали на себе встревоженный взгляд гнома, однако их спутник ничего не сказал.

И они потащились дальше. Кольчуги разогрелись на солнце и всё тяжелее давили на плечи.

– А это ещё что? –

сказал вдруг Питер.

Сами того не заметив, они оказались почти на краю невысокого обрыва. Заглянув вниз, ребята и гном увидели ущелье и речку на дне. На другой стороне обрыв был гораздо выше. Из всего отряда никто, кроме Эдмунда (и, возможно, Трама), не умел лазить по скалам.

– Простите, – сказал Питер. – Это я вас сюда завёл. Мы заблудились. Я вижу это место впервые в жизни.

Гном присвистнул сквозь зубы.

– Давайте скорее вернёмся и пойдём другим путем, – сказала Сьюзен. – Я с самого начала знала, что в этих лесах мы потеряемся.

– Сьюзен! – укоризненно воскликнула Люси. – Не придирайся к Питеру. Это гадко, ведь он сделал всё, что мог.

– А ты тоже не одергивай Сьюзен, – сказал Эдмунд. – Я лично думаю, она совершенно права.

– Чашки-черепашки! – воскликнул Трам. – Коли мы заплутали по дороге сюда, какой у нас шанс не сбиться на обратном пути? А насчёт того, чтобы вернуться к острову (если это удастся) и начать всё сначала, с тем же успехом можно сразу отказаться от мысли помочь нашим. Мираз покончит с Каспианом, покуда мы будем таскаться туда-обратно.

– Думаете, надо идти вперёд? – спросила Люси.

– Я не уверен, что Верховный Король сбился с пути, – сказал гном. – Почему бы этой речушке не быть той самой Стремнинкой?

– Потому что Стремнинка течёт не в ущелье, – отвечал Питер, с трудом сдерживая раздражение.

– Ваше величество сказали «течёт», – возразил гном, – но не правильнее ли сказать «текла»? Вы знали эту страну сотни, может быть, тысячу лет назад. Разве она не могла измениться? Обвал мог снести половину того холма, обнажив голые скалы, и вот вам утёсы по ту сторону ущелья. Затем Стремнинка могла год за годом углублять русло, пока не получился уступ с нашей стороны. Или здесь могло случиться землетрясение, или ещё что-нибудь.

– Я об этом не подумал, – признался Питер.

– Во всяком случае, – продолжал Трам, – даже если это не Стремнинка, она течёт примерно на север и там, так или иначе, должна впадать в Великую реку. Возможно, ниже, чем мы надеялись, но всё равно это не хуже, чем если бы мы шли моим путём.

– Трам, ты молоток, – сказал Питер. – Тогда пошли. Вдоль этого берега ущелья.

– Смотрите! Смотрите! – закричала Люси.

– Где? Что? – зашумели все остальные.

– Лев, – сказала Люси. – Сам Аслан. Разве вы не видите?

Ее лицо совершенно изменилось, глаза сияли.

– Ты что, правда?.. – начал Питер.

– Где, тебе кажется, ты его видела? – спросила Сьюзен.

– Не говори, как взрослые, – сказала Люси, топнув ногой. – Мне не кажется, что я его видела. Я видела его.

– Где, Лу? – спросил Питер.

– Прямо между теми рябинами. Нет, по эту сторону ущелья. И выше, не вниз, как раз в обратную сторону, чем вы хотите идти. Он хотел, чтобы мы шли туда, где он был, – вверх.

– Откуда ты знаешь, что он этого хотел? – спросил Эдмунд.