Принц на белом кальмаре
Шрифт:
Я просто плакса. Самая обыкновенная слабая, трусливая плакса. И сейчас этой плаксе хотелось разреветься от собственного бессилия.
— Однако же, подбросили нам работенку, — буркнул Лайс. — Держать у себя под боком Зайлу.
— Что да, то да, — фыркнул Таман. — Сначала Октарий даже плюнуть в сторону ее халупы боялся. Но думаю, сейчас проблем с ней не будет. Поверь мне, силы в этом теле осталось столько, что даже научись она ею пользоваться, я уложу ее на лопатки в два гребка. А с твоей помощью тем более.
— Да уж, я бы не отказался уложить ее на лопатки, — мерзко хохотнул мужчина, схватив пальцами мой подбородок. — Она вполне ничего себе.
— Лайс, ты читаешь мои мысли, — засмеялся чародей.
— Тем более что дорога долгая, делать нечего, — продолжил он.
Неожиданно схватив меня за плечи и усадив на сиденье, мужчина принялся неспешно расстегивать пуговицы и застежки моего одеяния.
— Ты что, совсем охренел?! — злобно прошипела я и попыталась вырваться.
Но я по-прежнему была слишком слаба, а тренированный неуязвимый для чар оказался не на шутку силен.
— Похоже, ее в столице порядком разбаловали, — фыркнул он и, ухмыльнувшись, грубо стащил легкую ткань с моего плеча. — Эта лапочка так и напрашивается на воспитательную беседу.
— Согласен, — хмыкнул Таман, присоединяясь к стягиванию с меня одежды.
— Да вы же совсем больные! — закричала я, непонятно откуда взяв силы не только на этот крик, но и на то, чтобы зарядить чародею в глаз.
— Ах ты дрянь! — прошипел он и, вопреки моим ожиданиям, только усилил напор, разрывая на мне ткань. — Чтобы какая-то тварь с силой темной чародейки посмела меня ударить!..
— Уйми самооценку, бычара! — завизжала я, вырываясь с новой силой. — Кто дал тебе право прикасаться ко мне?!
— Я имею право на что угодно, когда речь идет о мусоре, у которого вообще нет прав! — процедил он, приблизив свое лицо к моему и не прекращая нагло меня лапать.
— Отпусти меня! — закричала я, поражаясь громогласности собственного крика.
— Заткнись!
— Пусти!
— Заткнись, сказал!.. — гаркнул чародей, с силой сжимая мою грудь.
— Отстаньте от меня! Пусти! Брайн, пожалуйста, помоги!!! — завизжала я изо всех сил.
И в тот же миг его отбросило от меня мощной волной. Одновременно мне показалось, что липкая пленка, окутывающая все тело, разлетелась вдребезги, словно стекло, упавшее с высоты на асфальт.
— Вот черт! — выдохнул Лайс. — Да, конечно, так он тебе и поможет, — прошипел он, выкручивая мне руки с такой силой, что кажется, даже вывихнул запястье. — Что ты тут устроила, ведьма?!
Остервенело швырнув на дно повозки, мужчина пнул меня по ребрам. А чародей бросил мне на голову новую горсть темного порошка, из-за которого стало трудно дышать.
То, чего так желала Зайла… чтобы они страдали и умерли. Все те люди, что заставляли страдать ее каждый день, каждый час. Ведь она родилась с силой темной чародейки, из-за которой все считали ее абсолютным злом. В то время как те, кто рождался с силой светлого чародея, автоматически причислялись к абсолютному добру — как, например, вот этот мужчина с длинными серебристыми локонами, который с ненавистью схватил меня за волосы и тянул к себе.
Возможно, я слишком долго была изолирована от таких людей. Возможно, я мало пробыла в шкуре Зайлы. А может, раньше рядом со мной были те, кто действительно заслуживал любви и уважения. Как бы там ни было, сейчас я, хоть и не желала смерти всем и каждому, но прекрасно понимала Зайлу, у которой это желание не просто возникло, а стало для нее смыслом существования.
— Я буду первым, если ты не против, — ухмыльнулся Лайс, грубо переворачивая меня на спину.
Вдруг повозка сотряслась и, подбрасываемая неудержимыми морскими течениями, покатилась кувырком, чтобы миг спустя упасть на дно и резко остановиться.
— Что еще за!.. — прошипел Таман, потирая ушибленную голову.
Лайс пытался открыть заклинившую дверь. И как только ему это удалось, выскочил из повозки.
— Какого?!. — заорал чародей, выпрыгнув на морское дно следом за ним.
Я все еще лежала на полу — окончательно разбитая, отчаянно сжимающая кулаки от боли. Я не могла подняться, чтобы выйти наружу, и просто наблюдала, как внезапный поток морского течения сбил обоих моих надзирателей с ног, порядком отбросив их.
Признаюсь, после такого я, даже в теперешнем состоянии, не смогла оставаться на месте. Испуганная еще больше, я неизвестно откуда выжала немного сил, чтобы доползти до выхода и, путаясь в разорванных одеждах, вывалиться из повозки на дно, словно мешок картошки.
А в следующий миг, оглянувшись, я заплакала.
Морское дно сотрясалось. Мощные течения проносились над головой — такие быстрые, что казалось, способны преодолеть километры за считаные секунды. И вместе с этими течениями, сидя верхом на безнадежно перепуганном Малыше, ко мне приближался Брайн. Он тоже видел меня, я не сомневалась в этом.
— Вот черт! — прохрипел голос чародея где-то за моей спиной.
Но прежде чем я поняла, как далеко от меня этот голос, Брайн спрыгнул на дно возле опрокинутой повозки и крепко прижал меня к себе. Мы ничего не говорили. Он обнимал меня со всей нежностью, а я плакала. Морское дно вокруг нас ходило ходуном, а свирепые течения разносили все в пух и прах.
ГЛАВА 10
Ящик Пандоры
Вот уже три дня я лежала в постели, а Брайн круглосуточно сидел рядом со мной. Он даже спал здесь, на краю моей кровати, крепко держа меня за руку, будто опасаясь, что стоит ему ее отпустить, и меня куда-то заберут из-под самого его носа. Если же парень отходил, то совсем ненадолго, да и то — не покидая пределов своих покоев.
Догнав мой конвой, Брайн дал Малышу команду тащить Тамана с Лайсом в щупальцах и сел на спину кальмара, осторожно придерживая меня свободной от уздечки рукой. Возможно, те двое действительно неслабо меня помяли, или же тот порошок, которым чародей меня посыпал, не очень хорошо действовал на организм. А может, виной всему был стресс. Как бы то ни было, болела каждая клеточка, тело казалось слабым, словно безнадежно хилый малек.