Принц Половины Осени
Шрифт:
***
Мне не понравился клиент О’Хары, глаза у этого мужчины бегали, он то и дело промокал свой лоб платком. Он был весь на нервах, часто и громко дышал, казалось, что ещё немного и из него искры полетят от перенапряжения. Он не выглядел успешным бизнесменом, даже наша охрана держала осанку ровнее и вызывала больше немого уважения.
– Мистер О’Хара, как же хорошо, что вы приехали. Я так…так волновался, что вы отмените нашу встречу из-за изменённой даты. – Мужчина даже не стал протягивать руку, он только судорожно осмотрел охрану и потом остановился на мне. Медленно сглотнул и продолжил громким
– За кого Вы меня держите, Ларсон? Если я сказал, что приеду, то я выполню сказанное. – Мне показалось, что Риган оскорбился. – И не надо так разговаривать, будто мальчик Вас не слышит. Он такой же член общества, как и мы с вами. И постарайтесь успокоить свои нервы. Представьте, что мы не привели на сделку тайное оружие.
Я иронично усмехнулся. Так что Ларсон снова сглотнул. О’Хара явно делал вид, что аксессуар на моей шее ничего не значит. Конечно. Вот, кстати, ещё одна причина, которая делала Ларсона просто до сумасшествия раздражающим: он вёл себя так, будто его закрыли к клетке с диким животным. Он старался держаться от меня подальше, часто смотрел в мою сторону и быстро отводил взгляд, вечно вздыхал и вздрагивал, когда я издавал какой-нибудь звук: будь то вдох или же просто смешок. Будто его заставили на руках нести тикающую бомбу, цифры на таймере которой молниеносно приближались к нулю.
Нас ждали на третьем этаже, поэтому снова пришлось некоторое время помолчать в лифте. Я удивлялся, как Алекс и Скотт вообще могут работать с О’Харой. Он же разговаривает только по делу, невероятно скучный человек. Скучный, но всё равно опасный. Интересно, его в школе обижали? Честно говоря, мне первое время казалось, что его личной охране не составит труда его ограбить. Казалось до сегодняшнего дня. Если точнее, то до встречи с Фионой.
Секретарь Луиса приторно улыбнулась, стараясь не выражать призрения, и открыла дверь кабинета. Джонсон, оказалось, на себе не экономил. Комната была просторной, с большими окнами, дорогим столом. Чёртова куча статуэток и картин в рамках с позолотой были не слишком равномерно распределены по всей площади кабинета. В воздухе витала роскошь и самолюбие. Обстановка в кабинете прямо-таки кричала, что его владелец – чёртов денежный мешок.
– Вы привели с собой подкрепление, Ларсон? Это очередная новая стайка юристов? Вы думаете, что в этот раз они что-то изменят? – Мерзко усмехнулся Луис. Он был большим. То есть очень. Я думал, что его рубашка, которая была видна из-за расстёгнутого пиджака, вот-вот треснет по швам, а пуговицы разлетятся во все стороны, и кого-нибудь из нашей компании убьёт рикошет. – У Вас уже меньше десяти минут, я хочу уйти на полдник пораньше, – он хрипло рассмеялся, похлопывая себя по животу-барабану.
Ларсон открыл кейс трясущимися руками, пару раз что-то шепнул себе под нос, а потом положил бумаги перед Джонсоном. Клиент Ригана собирался открыть рот, но Луис не дал ему ничего сказать, поднимая перед ним раскрытую ладонь. Луис возмущённо распахнул глаза, а потом сузил их до щёлочек.
– Это тот же самый договор? – Луис зашёлся громким и хриплым хохотом. Этот хрип царапал уши. Я опустил голову и сглотнул. Я думал, что меня стошнит от волнения прямо на ковёр с длинным ворсом. Кто вообще стелет подобное в офисах? – Знаешь, можешь оставить мне свои бумажки. Я их использую, как салфетки на сегодняшнем полднике. – Бизнесмен попытался отдышаться, но потом снова засмеялся.
Ларсон предпринял очередную попытку, чтобы начать диалог, но теперь его перебил уже О’Хара:
– Мистер Луис, я даю вам последний шанс: вы подпишите бумаги? – Он спросил это с улыбкой, его глаза маниакально блеснули.
Он, как и я, был в предвкушении. Конечно, природа наших эмоций была разной. Я волновался, а он был похож на психопата. Но я впервые увидел, как его глаза выражают хоть какие-то эмоции. Страшные, конечно, эмоции, но это уже доказывает, что О’Хара человек. А то я сомневаться начинал.
– Угрожать мне решил? – Тон у Луиса мигом стал режущим.
Он сощурил глаза и весь напрягся. Я точно знал, что человек его размеров может и сам отлично справиться с проблемой, но он всё равно начал тревожную кнопку. Он сделал это демонстративно. Его палец добрых четыре секунды давил на заметную кнопку в углу стола. О’Хара что-то нечленораздельно прошипел. Риган, быстро зацепив наёмников, покинул комнату, оставив меня наедине с Луисом и нашим заказчиком. Но я даже испугаться не успел, потому что услышал тихий щелчок моего ошейника. До меня не сразу дошло, что я имею полную свободу действий. На это понадобилось некоторое время, мысли постепенно засыпали голову.
Двери на боковых стенах кабинета распахнулись и к нам ввалились больше десяти человек охраны. Ларсон замешкался, начал отступать назад и обо что-то споткнулся. Он сразу упал на этот ковёр с длинным ворсом, так что посадка не должна была быть особо болезненной. Я выпрямился и замер. А мир замер вместе со мной. Ларсон, Джонсон и его личная подмога – они все замерли. Стало не по себе. Они словно дышать боялись, только стояли и смотрели на меня. Будто были в театре, а на сцене, под светом софитов, появилась главная звезда пьесы. Приторное сравнение получилось.
– Отключите камеры. – Я чеканил слова, говорил ровно.
То, что сидело внутри, наконец, вырвалось наружу. Оно опьяняло, голова мигом стала лёгкой, а изображение немного поплыло, приобретая ореол. Когда мысли перестали рассеиваться на вылете из головы. Тело ощущалось каким-то излишне невесомым, казалось, коснёшься пальцами кожи, и она рассеется, как облако. Но мысли уже были ровным потоком, а не неуловимыми и бесконтрольными вспышками. Луис с большим энтузиазмом начал копаться в своём компьютере, а потом кивнул мне с широкой улыбкой.
– Охрана должна уйти.
– Конечно, они уйдут. – Медленно и заворожено сказал Луис. Он так смотрел на меня, будто божество увидел. – Пошли вон! Вы не слышали? Он хочет, чтобы вы ушли!
На них он громко кричал, рвал горло, это вызывало сильнейший контраст с тем, каким тоном он разговаривал со мной. Он хотел угодить, сделать так, как ему велено, чтобы получить одобрение. Стало не по себе. Я пошатнулся, завалился чуть назад, но устоял.
Охрана ещё некоторое время постояла, а потом, глядя на меня, вышла из комнаты. Очень медленно вышла. Ларсон тоже поднялся с пола, он протёр глаза и медленно, опираясь рукой на стену, шёл в мою сторону. Взгляд у него был безумный, как у религиозного фанатика, брови уползли наверх, образовав несколько складок на лбу, а губы легонько тряслись: