Принц в фартуке
Шрифт:
Леди зло прищуривается, но злость наигранная, не искренняя, так что можно продолжать развлекаться.
– Я не буду вскакивать.
– Рассчитываю на ваше благоразумие, леди.
Я укутываю ее в плед и выхожу.
Сперва чай – нам обоим нужно горячего и сладкого. Затем. Я бросаю взгляд на пленника. Избавиться от плаща ни от плаща на голове, ни от петли на шее он не смог, руки связаны. Видно, что пытался избавиться от полосок ткани, но связывать я умею. А еще пленник покусан, черт ни раз попробовал его на зуб в разных местах – руки, ноги, плечи.
Ум?
– Приятного аппетита, – хмыкаю я.
Пленник вздрагивает, но пощады не просит. Да и не кусал его черт всерьез, попугал слегка, чтобы активно не рыпался.
Допрашивать деарца бесполезно, у нас нет времени, чтобы его разговорить, поэтому придется действовать грубо, магией. Если успею...
Я накидываю фартук. Когда наткнулся на него во время уборки, так поразился находке, что решил поносить, ха. Отец давно советовал найти занятие для души. Может, кухня – это как раз мое? А вот леди я легко могу представить в короне на троне, но никак не в фартуке с половником в руках.
Чайник вскипает. Я остатки вчерашнего пиршества превращаю в бутерброд, выкладываю на хлеб все, что между собой хоть как-то сочетается.
Стул пришлось пожертвовать пленнику, так что удобнее поесть в гостиной. Вместо подноса пойдет разделочная доска, на нее я выставляю чашки, заварочный чайник, тарелку с бутербродами, один из которых достается черту – цапает молниеносно, когда прохожу мимо. Награду черт заслужил.
Леди к моему возвращению уже не лежит, а полусидит, опираясь на подлокотник.
– О?
Фартук стоило надеть ради одного этого выражения его лица. Про проблемы леди явно забыла, хоть и временно. Я сажусь на край дивана, ставлю рядом свой импровизированный поднос.
– Как вы себя чувствуете, леди?
– Спасибо, мне лучше. Но беспокоиться нужно о вас, господин Не-Черт.
Она улыбается, а взгляд цепкий, внимательный.
– Благодаря вам я в полном порядке, леди.
Не совсем, если честно. При моих повреждения восстанавливаться следовало медленно, позволить дыре затянуться, а не заливать силой доверху. В будущем за спешку придется расплачиваться, да и сейчас любое обращение к магии будет через боль. Но я справлюсь.
– Я всего лишь выполняю свой долг.
– Леди, я намерен снять вашу печать. Сразу после чая.
Стратегически это выгоднее. Я потрачу силы, но зато леди сможет использовать магию наравне со мной. Она сможет защитить себя сама, я буду меньше волноваться.
– Что?! – она вскидывается. – Вы с ума сошли? Вы собираетесь объявить «Пятерке» войну?!
– Леди, не преувеличивайте. Ваша печать незаконна.
– Законна. Это было внутрисемейное решение, и я согласилась добровольно, – кто бы сомневался, легко леди с толку не сбить, но убеждать я умею.
– Ага. Согласились, а теперь изменили мнение. Имеете полное право, леди.
– Нет, я против.
Я прищуриваюсь:
– Леди, вспомните о детях. Если вы не избавитесь от печати, вы не сможете их спасти.
Мой учитель дипломатии отругал бы за то, что пускаю в ход столь грубые аргументы, но похвалил бы за быстроту достижения цели.
Леди сжимает бутерброд с такой силой, что он сминается.
– Дети... Я согласна.
Ощущения... поганые. Леди уверена, что родня не простит ей бунта, пусть и вынужденного, а мое обещание защитить для леди пустой звук, она явно не верит, что я способен противостоять «пятерке». Поэтому вслух я ничего не обещаю, я просто сделаю.
И когда я выйду из схватки победителем, она точно мне не откажет.
Я отбираю у леди остатки раздавленного бутерброда и салфеткой протираю ее пальцы, тонкие, очень красивые, хрупкие. Держал бы и держал. Леди растерянно замерла, не вырывается, смотрит широко раскрытыми глазами. Как тут не воспользоваться моментом? Хмыкнув, я наклоняюсь и целую ее в основание безымянного пальца, на который я очень скоро надену обручальное кольцо.
Глава 14
– Черт волнуется.
Устроившись у порога, он угрюмо скребет когтями входную дверь, даже предоженной горбушкой хлеба не заинтересовался.
Что-то происходит в подъезде, и я не свожу с двери глаз, прислушиваюсь и старательно игнорирую тихий стон, доносящийся из гостиной. Недобиток использовал на деарце ментальную магию. Строго говоря, парень нарушил закон, но иными методами пленника не разговорить, а информация сейчас мне во сто крат дороже чужой приватности.
После двух подряд подвигов – а сорвать печать и прочитать чужую память сразу после того, как едва вернул магию, это самые настоящие подвиги – недобиток сидит на полу, запрокинув голову, и прижимает к носу платок. Не выдержав давления, мелкие сосуды полопались, пошла кровь. Насколько же самоотверженным нужно быть, чтобы подвергать себя такому риску? В лучшем случае недобитка ждут месяцы реабилитации, в худшем – он «выгорит» и не восстановится уже никогда. Конечно, без магии жить можно, я это доказала
на собственном опыте. Невольно тянусь и в очередной раз растираю грудину. Без печати непривычно, легко-легко...
– Леди, о чем вы задумались?
– О том, что враг за порогом? – я отвечаю вопросом на вопрос, будто парень лучше меня может знать, о чем я думаю, и киваю на черта.
– Нам надо прорываться. Дайте мне еще пять минут.
– У-у-у, – прекратив царапать дверь, черт оборачивается и качает головой, а затем вновь возвращается к прерванному занятию.
– Будем прорываться, – повторяю я.
– Леди, предоставьте это мне. Вы только что избавились от печати и до этого перенапряглись. Используйте магию только в крайнем случае.
Ха?
– Кто бы говорил. Вы, господин Не-Черт, пострадали куда больше, и очередная нагрузка для вас смертельна.
– Вот именно, леди. Нет причин получать травмы на пару, достаточно меня одного. Я полагаю, что за дверью деарцы, которые пришли за вами, леди. Осторожничают, но при этом позволяют заметить свое присутствие. Ни профессионализма, ни опыта.