Принц в неглиже
Шрифт:
— Компьютер, — с тоской сказал Сидоров, провожая глазами убегающего подчиненного. Новые методы работы ему не очень нравились. До чего техника дошла — никак этого летеху не спровадишь куда подальше! В регистратуре факс, в регистратуре компьютер. — Интересно, — пробормотал капитан, озвучивая родившееся у него подозрение. — А не в регистратуре ли Светочка?
В тоскливом одиночестве Сидоров выпил еще два стаканчика крепкого сладкого чаю.
— Товарищ капитан! — Лейтенант вломился в ординаторскую и подбежал к столу,
— Что точно? — устало нахмурился Сидоров.
— Интерпол… картотека… М-м… — Запыхавшийся Филимонов выдавал слова через два на третье.
— Ну? Есть Монте Уокер? Во дела! — шестым чувством угадал недосказанное капитан.
Он ударил себя по коленке и на мгновение зажмурился, предвкушая какое-нибудь поощрение, а то и повышение. Шутка ли, иностранного рецидивиста выцепили, да как — случайно, дедуся какой-то по старой памяти настучал!
— За жабры гада, — хлопнув ладонью по столу, решительно приказал капитан Филимонову. — Вызывай наших. Мерзавца скрутить и перебазировать сам знаешь куда. Я ему покажу, как в российской больнице койко-место пролеживать, дармовую овсянку жрать!
Однако по причине позднего часа дальнейшие действия застопорились до утра.
От Екатеринодара до Кипра — путь неблизкий, и на остров в Средиземном море новый день по понятным причинам пришел несколько позже, чем в кубанскую степь. Впрочем, линия судьбы американского туриста Дона Салливана, одиннадцать месяцев в году работающего на правительство Соединенных Штатов в Национальном агентстве расследований, обещала в самом скором времени соединить эти отдаленные географические точки.
Сначала противным голосом запел телефон.
Восьмой час утра — не лучшее время для пробуждения человека, отчаянно кутившего всю ночь напролет. Дон нырнул головой под подушку и без усилий прикинулся спящим. Уютно сопящая рядом с ним девушка, похоже, тоже притворялась: когда телефон умолк, Дон явственно услышал ее облегченный вздох.
Спустя некоторое, судя по ощущениям Дона, весьма непродолжительное время, проведенное в блаженном полусне, звонок повторился. На сей раз он шел от входной двери: кто-то настойчиво требовал впустить его.
Дон не шевельнулся. Скорее всего, кто-то ошибся дверью: коттеджи были похожи, как близнецы. Владелец не догадался или не потрудился позаботиться о том, чтобы они отличались один от другого, а арендующим домики отдыхающим было не до того, успеть бы за время отпуска сполна насладиться солнцем, морем и другими отдыхающими подходящего пола. Впрочем, Дон самолично устранил недосмотр, в первый же день отпуска установив на плоской крыше коттеджа, рядом с баком для воды, разноцветный флюгер-вертушку: это создавало иллюзию теплого семейного дома.
Дома и семьи у Дона не было с тех пор, как умерла его мама, а это случилось давно. Кэти Салливан не отличалась крепким здоровьем, хотя была на редкость дородной женщиной. Правду говорят, что внешность обманчива: кто бы мог подумать, что толстуха и распустеха Кэти, теряющая волю при виде большого яблочного пирога, держит в неприкосновенности весьма кругленькую сумму! Эти деньги потом помогли Дону получить прекрасное образование.
Отца своего он никогда не видел, о чем очень жалел: мама иногда говорила, что Дон удивительно похож на папу. Впрочем, проверить это было невозможно, ни одной фотографии отца ее ребенка в доме Кэти не было, да и рассказывать малышу о папе она не любила. Умер — и все. Даже фамилию Дон носил мамину.
Одиночные звонки слились в серию с регулярным чередованием коротких и длинных сигналов.
— Похоже, морзянка? — Удивившись, сонный Дон выставил из-под одеяла помятое красное ухо и прислушался.
К звонкам прибавился энергичный стук в дверь. Судя по звуку, стучали ногой.
— Черт возьми! Это Тил! — беспомощно выругался Дон.
Он поспешно расклеил ресницы и торопливо зашарил в ящике тумбочки в поисках пистолета. Под руку упорно подворачивался только скользкий флакон солнцезащитного крема.
— Кто там, милый? — Сонно моргая, девица села в постели.
— Тил, кто же еще! — Дон скатился с кровати, подхватил с низкого столика тяжелую мраморную пепельницу и побрел открывать, прикидывая на ходу, не успеет ли Тил выбить дверь.
Тил успела.
— Здорово, напарник! — радостно крикнула она Дону, одновременно сбивая его с ног, как кеглю, метко брошенным пухлым саквояжем. — Бросай оружие! — Тил дружески улыбнулась и продемонстрировала Дону свой пистолет. — Парень, ты снова понадобился!
— Кто это, милый? — с претензией спросила девушка, возникая в дверях спальни дивным видением: длинные кудри падали на загорелые плечи, небрежно обернутые простыней, белая ткань прикрывала соблазнительное тело до середины бедер.
Дон с сожалением оглянулся на красотку, но соблазну не поддался, уже понимая, что отдых закончился.
— Где тут у тебя кухня? — как ни в чем не бывало спросила Тил, подобрав оставленный за дверью бумажный пакет. — Пока вы будете прощаться, я сварю кофе. Булочки еще теплые, так что поторопись, милый!
Дон зарычал, но послушно выпроводил подружку, проведя сцену прощания с неприличной поспешностью. Девушка удалилась в слезах. Дон вернулся в коттедж, вдохнул запах свежесваренного кофе и против воли немного подобрел. Тил, змея такая, умела найти подход к напарнику!
Она разлила кофе и подвинула к Дону его чашку, расплескав часть ароматной жидкости. Да уж, хозяйка из нее плохая, из всей кухонной утвари Тил освоила разве что ножи! Ухмыльнувшись, Дон четырежды нырнул ложечкой в сахарницу. Слушая напарницу, молча размешал сахар в чашке, отхлебнул сладкий кофе.