Принцесса для психолога
Шрифт:
— Подожди злиться. Это Рой, он наверняка с чем-то важным.
Мальчишка, наконец, добрался до них и остановился, пережидая очередную атаку моря и ветра. Мокрый он был, как мышь.
— Что-то случилось? — громко спросил Монтрез.
— Марк… зовет. Сказал — важно. — Рой зажмурился и попытался отряхнуться, но это была попытка отжать штаны, сидя в тазике с водой. — Я тоже так думаю.
— Иди, — махнул рукой Дамиан, — я отдохнул.
В каюте было темно. Лампу на всякий случай загасили, а свет молний, время от времени прорезающих черное небо, был ослепительно ярок, но так же ослепительно короток.
— Что? — коротко спросил Монтрез.
Марк сверкнул в темноте глазами:
— Здесь не слишком глубоко, континентальный шельф. И Рой смог почуять… кое-что.
Эшери взглянул на мальчика.
— Там огненная жила, — сказал тот, — огонь рвется наружу, поэтому трясет. И шторм неправильный. Если уйдет вверх…
Он недоговорил, но это и не понадобилось. Эшери никогда не жаловался на воображение и в красках представил, как взрывается очередная Огненная Гора и обрушивает на них тысячи таров камней и пепла.
Что от них останется в ведро не соберут.
— Проскочить получится? — спросил он.
— Пятьдесят на пятьдесят. Но буря не успокаивается, а это плохой признак.
— И что ты предлагаешь? — Эшери спросил это у Марка, но ответил Рой.
— Позвать огонь. Здесь мелко, он услышит.
— Это что, такой затейливый способ самоубиться? Чтобы не мучиться?
— Это такой способ спасти поселения здешних островов, — серьезно сказал Марк, — мы, может, и проскочим, а они — точно нет. А если пробьем жилу, давление в "котле" снизится. Лава выйдет и моментально застынет…
— Это хороший расклад. А плохой?
— Из под воды поднимется новый остров. Но — это вряд ли. Рой хорошо чует силу, тому "малышу", который пыхтит прямо под нами, ее не хватит чтобы выйти на поверхность. А вот его "старший брат" лигах в сорока севернее — это уже совсем другая история.
— Что будет с нами?
— Если останемся прямо тут? Трындец будет, — откровенно признал принц без титула.
Посмотрев на него очень внимательно, Эшери все же уточнил:
— То есть ты — за?..
— Я — против. Но вы трое выкрутили мне руки.
— Трое?
— Рой, ты и эта неправильная буря. Другого выхода нет — либо рискуем, либо озвучиваем свою последнюю волю, ты творишь гонца, а потом мы все идем купаться…. Сил-то позвать огонь хватит? Все-таки сквозь стихию-антагониста.
— Заодно и проверим, — пожал плечами герцог. — Тебе какая-нибудь помощь понадобится?
Марк выразительно хмыкнул:
— Все есть. Дайте мне точку опоры… и молитесь.
Золотая бровь заинтересованно дернулась:
— Я точно слышу атеиста?
— Ты слышишь атеиста, который разговаривает со жрецом.
Монтрез удивленно покачал головой, но ничего не сказал.
На палубе по-прежнему творился ад и это было почти привычно. Странное животное — человек, есть ли хоть что-то, к чему он никогда не сможет притерпеться и приспособиться? Марк поймал себя на том, что если и есть, то видеть это он не хочет, ну их к демонам, такие открытия.
Он намотал шкот на кулак, сел прямо на мокрую палубу, не обращая никакого внимания на брызги и прикрыл глаза.
Двенадцать лет назад… Темные Боги, неужели так давно — он целую ночь считал этот портал, кучу бумаги извел — но так и не осилил. Оказалось слишком сложно — восемнадцать переменных для каждого конкретного случая.
Сейчас он считал их иногда по пять штук в сутки. Почему нельзя узнать свой предел? Да просто потому, что он все время отодвигается, как горизонт. Пока живешь — непрерывно удивляешься: надо же, я оказывается, и это уже могу…
Монтрез не удивлялся ничему. Он вцепился в качающийся борт и бесстрашно заглянул в бездну.
— Милорд, — крикнул Рой. Тот обернулся. — Если… ну, почувствуете, что не выходит… В общем, будет помощь.
Герцог сощурил зеленые, кошачьи глаза:
— Я о тебе чего-то не знаю?
— Нет… Да… — Рой немного растерялся, но почти сразу же опомнился и вернул себе привычную невозмутимость. — Милорд, у вас проблема. Психологическая. Вы всегда думаете о людях лучше, чем они заслуживают.
Монтрез порадовался, что вокруг темно, его улыбка обидела бы парня.
— Переобщался с Маргаритой, — сообразил он.
А потом с усилием выкинул все посторонние мысли из головы и потянулся к огню, который, маг это чувствовал, тоже рвался ему навстречу, с глубины около пятисот футов… почти под днищем.
Позвать его оказалось неожиданно легко, словно вдохнуть. Он откликнулся — охотно, как будто ждал и даже… узнал. Последнее, конечно, было уже лютым бредом. Наверное, сказывалась усталость.
Монтрез покрепче ухватился за борт одной рукой, а вторую протянул над стеклянной бездной, которая ворочалась под ними с ворчанием крупного голодного хищника.
Шельф вздрогнул и разломился. Бездна вскипела, как огромная кастрюля с супом.
Эшери бросил взгляд по ходу корабля и едва не попятился, не смотря на всю свою хваленую выдержку.
Прямо по носу поднималась волна… Большая волна… Очень большая волна. И демонски длинная — повертев головой, Эшери так и не увидел ее границ. Несколько лиг в длину? Такое, вообще, бывает?
Гребень волны рос — медленно и пугающе, а под ним открывался темный провал, похожий на портал в ад. И чем выше поднимался гребень, тем страшнее и глубже выглядел провал.