Принцесса для психолога
Шрифт:
Но вместо того, чтобы рассердиться, тот почесал птицеящерке голову над клювом, посмотрел, как та жмурится от удовольствия и отпустил демона, сослужившего службу, по-простому, с помощью прицельного плевка.
В ладонь упала записка.
"Родичи ждут тебя в гости, Ри. Постарайся, чтобы они тебя сразу узнали. И помни — любовь открывает двери в ад".
— Как всегда, очень понятно, Марша, — пробормотал Эшери. — Пророчество — это точно отдельный вид искусства. Я бы отнес его к игре на нервах. Понимаю тех повелителей, которые за него казнили путем разрывания лошадьми".
Родственников у него было не так, чтобы много. Мама, кузина Алета, племянники и маленькая дочь, которая была зачата обманом, вопреки его желанию… но заняла свое прочное место в сердце. И все они прекрасно знали, как он выглядит. Не перепутали бы даже в темноте.
А родни, с которой могла бы возникнуть такая проблема, у Монтреза просто не водилось. По крайней мере, живой.
Забавный совет тому, кого полмира в лицо знает.
Впрочем, последняя строчка вполне проясняла ситуацию. Марша получила очередное предостережение от богов. И, как всегда, перепугалась за него до паники.
— Девочка моя, — уронил он в тишину. Звезды мигали в пелене облаков, то появляясь, то снова прячась. — И когда ты уже поймешь, что нет ничего страшного в этой дороге? Все равно — по облакам ли, по уголькам.
Глава 27 Неожиданная встреча
Росомаха с интересом крутила головой. Хаммган не переставал удивлять — если из дворца Шариера казалось, что пустыня — это огромное и бескрайнее море волнующегося песка, то "на местности" выходило, что песка-то тут, как раз, немного.
Основную часть пространства составляли камни. А точнее — раскрошенные скалы, слоистые и рыжие. Создавалось впечатление, что в незапамятные времена здесь порезвилась семейка великанов.
— Так и есть, — с улыбкой кивнул Янг, — их звали — волны. Раньше на месте Хаммгана было море. Когда массы песка под воздействием ветров приходят в движение, иногда открываются скелеты акул, которые давно покинули океаны мира.
— Куда же они делись? — спросила Лесс.
— Уплыли. По реке времени — в забвение.
В тишине раздался неприятный хруст — очень близко. Лесс посмотрела вниз и увидела, что ее верблюд раздавил череп какого-то несчастного путника.
— Это случилось не так давно, — сказал Янг. Он словно прочел ее мысли. — Смотри, кость практически не посечена ветром.
— Он заблудился?
— Нет, моя несравненная. Тут другая история. — Налетевший откуда-то сзади ветер приятно охладил кожу и хлопнул белоснежной шамайтой, почти закрыв Янгу лицо. Он отбросил ткань и коротко, невесело улыбнулся. — Это не смерть от жажды или холода, тогда рядом был бы скелет коня или верблюда. Пешком по Хаммгану на такие расстояния не ходят.
— Но у тебя есть версия?
— И даже две. Либо казнь преступника, либо жертва песчаному духу. Тебе какая больше нравится?
— Казнь, — ни секунды не раздумывая ответила Росомаха. — Это бы значило, что больше здесь никого нет. А если дух…
Она не договорила. Знойный воздух колыхнулся шагах в двадцать от них, обретая некое подобие плоти. Почти прозрачной собакопумы с тощим телом и несуразно большой головой. Янг спрыгнул со своего зверя и шагнул вперед.
— Приветствую тебя, шоннер, — сказал он, прижав руку к сердцу и коротко кланяясь.
— Приветствую и тебя, путник. Давно не виделись…
Янг удивился. Настолько, что даже не посчитал нужным это скрывать.
— Прости, уважаемый, а ты точно ни с кем меня не путаешь? Мне случалось разговаривать с духами песка, но не в этих местах.
— Местах… — собакапума выглядела озадаченной, — Э-э-э… Не знаю, о чем ты говоришь, человек, но тебя я знаю. Ты дал мне золото. И ты был с другой женщиной. Я никогда и ничего не забываю.
Росомаха шевельнула бровями, но ничего не сказала. Не важно, что супруг и нечисть болтали, как старые знакомые. Духи были одними из самых опасных тварей Хаммгана. А после того, как маршал Монтрез разнес по камешку Белую обитель и закопал в пески ее воинов — духи стали самой страшной сказкой этих мест. Абсолютно правдивой, между прочим.
Злить его у девушки и в мыслях не было.
— Забей, — сказал Янг. — Что ты хочешь сейчас?
Тварь повозилась, укладываясь на песчаном холме поудобнее. И объявила:
— Крови. Сейчас я хочу крови.
Янг вскинул правую руку к плечу и шевельнул пальцами. Аскеры немедленно принялись освобождать от тюков одну из заводных лошадей. Той это не нравилось, чувствовала подвох — и правильно делала.
— Целая лошадь? — удивился и обрадовался дух. — Это хорошо. Ты щедр, так же, как и в прошлый раз. Но почему не женщина? Если ты подозреваешь, что она носит твоего ребенка, так я тебе скажу, что это не так.
— Я знаю.
— Тогда зачем жертвовать хорошей молодой лошадью? Не то, чтобы я был против…
— Вот и кушай, — с интонацией доброй бабушки перебил его Янг, — а нам дай пройти. Мы торопимся. Возможно, вскоре еще поговорим. Я собираюсь на ночь встать лагерем неподалеку.
— Ты хочешь поговорить? — неизвестно чему удивился дух, — Или — поиграть?
— Ну уж нет. Играть с тобой я точно не хочу, — рассмеялся Янг, — как-то не совсем дурак. Посторонись, дай пройти, иначе ведь передумаю.
Они проехали прямо сквозь горячее марево, оставляя за спиной бедную лошадь. Росомаха постаралась не думать о судьбе животного. Мир устроен так — одни едят других, и расстраиваться по этому поводу могут только бессмертные и совершенные создания, которым не нужна еда и которые сами никогда не станут ничьим обедом.
Со стороны любого другого существа это будет чистой воды лицемерие.
Они проехали совсем недолго и Янг отдал приказ спешиваться и разбивать лагерь. Место и впрямь было хорошее, в тени скалы, где даже росла какая-то трава. А значит была реальная возможность добыть из под земли воду.