Принцесса и плохой парень
Шрифт:
– Да-да, – сказала она, – но бабуля ясно выразила свою волю в завещании.
Гримаса бессильной злобы застыла на его лице.
– Не бойся. Если б я хотела пойти в полицию, то уже давно сделала бы это. – Минуя фигуру отца, Нелл неторопливо проследовала к столу и отхлебнула остывшего кофе из чашки. Вкус был премерзкий, как и предстоящий им разговор.
– Кто растрепал? – спросила она не оборачиваясь, хотя ответ и так был известен.
– У меня свои источники. И в полицию ты не пойдешь.
Нелл едва не подавилась, распознав знакомые нотки угрозы
– Ты поселила здесь преступника и наркомана, при живом-то отце. – Он цокнул языком, явно довольный тем, что говорит. Будто разочаровываться в собственной дочери было приятней всего на свете.
– Рик не такой! – воскликнула она. В том-то и была главная ошибка. «Цель его визита – не умолять о прощении», – догадалась девушка.
Из-за спины ее донеслись неприятные звуки, резкие и отрывистые, словно кто-то сыпал крупу в жестяную банку. Отец редко смеялся: нужен был весомый повод. И она, по глупости своей, его предоставила.
– Вот как мы поступим, – начал он. – Ты продашь чертов дом…
– С какой это стати? – отчеканила Нелл, развернувшись.
– С такой, что, если этого не сделать, твой любимый сядет очень надолго.
Холод сковал ее движения и мысли.
«Любимый», – отозвалось эхом в ушах.
– Ты… – прорычала девушка, ругая себя за опрометчивую импульсивность.
– Да, я это устрою, – усмехнулся отец. – Благо возможность у него была – целые сутки, если не ошибаюсь. Достаточно для опытного мошенника.
Нелл лихорадочно перебирала в голове события тех первых дней. Шкатулка действительно пролежала на чердаке несколько часов после того, как они ее нашли, и до тех пор, пока Рик не уговорил ее выбрать более надежное место.
«Идиотка», – пронеслось в голове.
– Он невиновен!
– Тише, девочка, – промурлыкал отец. – Ты слишком озабочена судьбой мелкого воришки. Меня это печалит.
– Рик невиновен, и ты ничего не сможешь доказать.
– Обижаешь. – Он выпятил грудь, демонстрируя собственное превосходство. – Найдутся свидетели, готовые подтвердить каждое мое слово.
Отчего-то Нелл в этом не сомневалась. Даже разорившись, отец сохранил влияние и связи.
– Есть люди, рожденные ползать, – проговорил он, с отвращением оглядывая облезшие стены и выщербленный паркет парадной – до этой комнаты Рик еще не добрался. – Я же рожден не для бедности, нет. – Глаза его потемнели. – Этот дом – мой шанс возродить бизнес.
– И ты не остановишься ни перед чем, – угадала Нелл. – Тебе все равно, если я буду презирать тебя остаток жизни?
Он снова рассмеялся:
– Презирать? Да ты первая приползешь ко мне, когда все вернется, умоляя о прощении. – Он указал на девушку пальцем. – Дочь своих родителей.
Она вздохнула.
– Ошибаешься. Я не такая, как вы. Я знаю, что есть вещи посильнее денег и власти, вещи, которые не унесешь с собой в могилу. – Девушка заглянула в глаза отца, ища в них понимание. – Важно то, что останется после тебя: светлая память близких и
Он скривился:
– Утешайся сопливыми речами, дорогуша. Завтра мой агент будет здесь.
– Завтра воскресенье, – поспорила Нелл.
– Он будет здесь на Рождество, и на Пасху, и в день рождения своего первенца, если я прикажу.
– Пусть так, – девушка скрестила на груди руки, – с меня довольно. Прошу тебя в последний раз, папа, одумайся. – Голос ее звучал почти ласково, в нем еще жива была надежда. – Сделаешь это, и назад пути не будет. Я откажусь от тебя.
Очередной смешок в ее сторону.
– Ты навсегда останешься нежеланным гостем в моем доме, ты не поведешь меня к алтарю, не увидишь своих внуков. Я откажусь от тебя, – повторила она уже более грозно, – и ты умрешь в одиночестве, сожалея о том, что натворил.
Отец взглянул на нее исподлобья. Зрачки его сузились, на щеках задвигались желваки. Нелл поняла, что этот человек не отступится ни перед чем.
– Бесполезная девчонка, – услышала она напоследок и, едва хлопнула дверь, опустилась на колени, обессиленная.
Сомнений не было. Он явится завтра, и ей придется продать особняк, распрощаться с наследием любимой бабушки и – что еще страшнее – со своей мечтой о викторианской чайной.
– К черту все, – прошептала девушка, с сожалением проводя рукой по покрытому толстым слоем пыли и грязи полу. Придется уступить, хоть она и не привыкла к этому – всю жизнь делала все ему наперекор: была не той, занималась не тем, чем он хотел, любила неподходящих людей, и так вплоть до мелочей, – но сейчас речь не об их затянувшейся вражде. На кону судьба дорогого ей человека, и он беззащитен перед кознями отца.
За пальцами тянулся извилистый след, и мало-помалу он сложился в имя.
«Рик».
Так ли оно важно, ее будущее, в сравнении с тем, что ждет его, не прими она ультиматум? Угрозы эти – не пустой звук. Однако где гарантии, что он оставит Рика в покое, когда дело будет сделано?
«Их нет», – ответила Нелл сама на свой вопрос, стирая написанное, и поднялась на ноги, отряхнулась. А значит, Рик никогда не будет в безопасности.
Имя Уиттэкеров способно открыть многие двери – в этом отец прав. Ничто не помешает ему шепнуть полиции о воре-рецидивисте позднее, только чтобы навредить ей. У него влиятельные друзья повсюду, а она… Девушка задумалась. Нет, она небезнадежна и уже устала всем это доказывать, но действительно одинока. Пора признать очевидное.
«Или же не совсем?»
Нелл сжала кулаки от злости. Единственный, к кому она могла бы обратиться за советом, сам нуждается в помощи – по ее вине, – к тому же только и ждет шанса побыть героем.
Так, Рику рассказывать нельзя, один раз он уже сел в тюрьму из чувства долга. Больше друзей у нее нет.
«Но они есть у него!» – вдруг осенило девушку.
Она бросилась к телефонной книге, отыскала номер и, едва попадая пальцами по кнопкам, набрала его.
Приветливый голос Таш раздался на другом конце провода: