Принцесса на Кириешках

Донцова Дарья

И тут у Сары отказали тормоза.

– Сволочь, – завопила она, – скотина! Чужих мужей уводишь!

– Падла! – завизжала Эвелина, пытаясь схватить Сару за волосы.

Началась драка, в которой неожиданно победила хрупкая Сара. Отчаяние придало ей сил. Она втащила соперницу в коридор, повалила на пол, села верхом на соперницу и стала бить ее по голове босоножкой. Внезапно Эвелина заплакала и жалобно сказала:

– Знаешь, что он со мной сделал?

Сара опустила руку с обувью:

– Что?

Эвелина поведала следующее. Оказывается, старый Новый год Костя провел в Берделкине. Задумал повеселиться с любовницей. Ни в какой Питер он не собирался, Эсфирь, скорей всего, была в курсе дела и полностью одобрила планы сына.

На даче собралась теплая компания. Веня Клоков, Эвелина, Лева Глоткин, Костя и еще человек шесть, которых Сара не знала. Выпивки было много, еды мало, и в результате все «накушались» до свинячьего визга. Самым трезвым был Костя, он не любил возлияний.

Где пьянка, там и драка. Ближе к утру в даче осталось всего четверо человек, приятели детства, остальные расползлись по своим домам. И тут Веня Клоков начал приставать к Эвелине, приговаривая:

– Пошли баиньки!

Костя возмутился, Веня же, пьяно хихикая, сообщил:

– Не лезь, мы давно вместе живем.

Миано пнул Клокова, и началась потасовка. Сначала парни просто толкали друг друга, потом Косте под руку попался нож, которым гости резали единственный батон колбасы. Эвелина не успела даже вскрикнуть, как Веня замертво упал на пол. Лева мирно спал на диване, он ничего не видел и не слышал.

Страх, который испытали Эвелина и Костя, поняв, что перед ними лежит труп, описать невозможно.

– Надо позвонить маме, – одними губами шепнул Костя, – она поможет.

Хорошо, что Берделкино находится недалеко от Москвы, Эсфирь примчалась в мгновение ока. Ее трезвый ум ученой с ходу оценил ситуацию.

– Ужасно, конечно, – воскликнула она, – но ведь Вениамина не вернуть! А вам еще жить! Значит, действуем так!

Эсфирь решительно взяла нож, тщательно протерла рукоятку и осторожно вложила его в руку спящего Левы. Слегка прижав пальцы парня к ручке, она снова бросила орудие убийства на пол у трупа.

– Костя сейчас уходит со мной, – решительно заявила она, – а ты, Эва, вызываешь милицию и сообщаешь: «Мы остались после праздника втроем, вспыхнула драка, Лева убил Веню на моих глазах!» Станут спрашивать про Костю – он давно уехал в город. Ясно?

Эвелина молчала. Эсфирь тряхнула девушку за плечи:

– Эй, слушай внимательно. Вы с Костей любите друг друга. С Сарой у него давно не ладится, осталось лишь официально оформить развод. Я сплю и вижу тебя своей невесткой. Поставишь штамп в паспорте и получишь все: квартиру, дачу, сбережения. Я тебя выучу, устрою на хорошую работу. Если же расскажешь в милиции, как обстояло дело, что будет потом? Опять станешь продавщицей в магазине куковать?

– Но Лева, – начала было Эвелина, – с ним что станется?

– Я спасаю сына и его будущую жену, – заявила Эсфирь, – впрочем, если охота нищенкой ходить и всю жизнь в Берделкине провести, флаг тебе в руки. Знаешь, у нас с Яковом Ароновичем большие связи, я сына сумею из-под удара вывести, только ты тогда на брак с ним не рассчитывай. Я предательницу в семью не пущу! На размышления времени нет. Лев может протрезветь и проснуться. Впрочем, я приложу все усилия, нажму на нужные кнопки, и Лев отделается легким испугом.

– Хорошо, – кивнула Эвелина.

– Молодец, – обняла ее Эсфирь, – девочка моя любимая.

Потом она вынула из ушей серьги с крупными бриллиантами и вручила будущей невестке:

– Держи, дорогая, это только начало!

Началось следствие. Льва задержали, к Константину претензий не возникло – впрочем, к остальным членам компании тоже. Эвелину же постоянно вызывали на допросы, но она упорно твердила: видела, как Лева ткнул ножом Веню. Сам же Лева просто молчал, не называл даже своей фамилии, и в результате его отправили в больницу. Следователь временно оставил Эвелину в покое, а Эсфирь сказала:

– Мы с Костей съездим на конгресс, а когда вернемся, затеем развод. Сама понимаешь, если мальчик сейчас начнет бракоразводный процесс, это может помешать выезду. Потерпи еще пару недель.

Ну и что получилось?

Сара уставилась на Эву. Ей сразу стало понятно, что Эсфирь, патологически любившая сына, нашла способ спрятать его подальше. Хитрая старуха вовсе не собиралась иметь в невестках Эвелину, способную в любой момент шантажировать Костю! Вот почему они остались в Америке. Яков Аронович, смертельно больной, знавший о приближающейся кончине, наверное, полностью одобрил жену. Он тоже души не чаял в Косте и ради спасения сына мог пойти на все.

Сара замолчала.

– Чем же дело закончилось? – тихо спросила я.

Врач пожала плечами:

– Небось не поверишь, но Лева оклемался и попытался отбиться. Уверял всех, что спал. Только Эвелина продолжала его «топить».

– С какой стати она выгораживала Костю после его побега?

– Фиг ее знает! Может, она надеялась, что он все же вспомнит про любовницу! А потом, как ей следовало поступить? Менять показания? Признаться в лжесвидетельстве с целью оговора другого человека? За такое срок дают! Боялась сама за решеткой оказаться, вот и стояла на своем. Только все равно на зоне очутилась!

– За что?

Сара радостно улыбнулась:

– Бог шельму метит. Лева-то настоящий «ботаник» был, все с книжками таскался, мы его вечно разыгрывали, подчас глупо. Положим в тарелку всякой дряни, нарежем в огороде лебеду, польем маслом и сунем Леве. Кушай, дорогой, салатик. Только потом подсмеиваться над ним перестали. Да и неинтересно! Лева угощение спокойно съедал, уткнувшись носом в очередную книгу. Эсфирь небось думала: «ботаник» мигом каяться начнет, поверит, что убил. Только Лева другим оказался. Он, когда в себя пришел, сначала все отрицал, а потом вдруг признался: