Принцесса по приказу
Шрифт:
Я недоверчиво посмотрела на него, ожидая подвоха.
– Смелее!
– подбодрил он, - вы же умеете с ней обращаться!
Я задумчиво посмотрела на клинки. Абсолютно одинаковые, черная сталь с синеватыми искрами внутри, эфес в виде переплетенных листьев надежно защищает руку, в навершие вплавлен черный камень. Неуверенно протянув руку, выбрала один из них, проверила баланс по руке. Опять слегка длинноват, чуть больше привычного, но легкий и очень удобный. Шпага была настолько мне по руке, что я не удержалась и взмахнула ей, со свистом рассекая воздух.
Серые глаза испытующе смотрели на меня, словно поддразнивая, и я приняла вызов, о чем вскоре пожалела. Здесь не было привычного для меня покрытия для боя, трава скользила под ногами, вдобавок Рой кружил, вынуждая меня разворачиваться лицом к солнцу. Разгадав его маневр, я постаралась, пробив защиту, как можно более резко уйти в нападение, но он успел выставить клинок, шпаги столкнулись гардами, и я отскочила, прекрасно понимая, что в силе я все равно проиграю.
Это было словно завораживающий танец. Финт, укол из положения сверху, шаг, прыжок, защита, контратака, финт прямо, перенос со средней дистанции, попытка прорваться, чтобы задеть тело противника, опять укол, на этот раз я попыталась пробиться снизу, но раз за разом, мой противник разгадывал все мои маневры. Сталь зазвенела о сталь, вдруг моя шпага вылетела из рук и приземлилась неподалеку. Острие клинка Роя замерло в сантиметре от моей груди.
Тяжело дыша, мы смотрела друг на друга темными из-за расширенных зрачков глазами, лицо Роя было покрыто капельками пота, затем откуда-то сбоку раздались аплодисменты.
– Браво! – Боневенунто подскочил к нам, разрывая магию, - мадонна, вы были великолепны! Какая техника, какие выпады!
– Да, но я проиграла!
– Не переживайте, моя дорогая, - в своей обычной, слегка насмешливой, манере отозвался Рой, - Многие мужчины не продержались бы столько, сколько держались вы.
Он подошел к ручью, зачерпнул воды и начал жадно пить. Затем, поплескав себе на лицо, повернулся ко мне:
– Рад, что вам уже лучше. Завтра мы выдвинемся в путь еще до рассвета. Нам необходимо выйти к границам Риччионе.
Не дожидаясь ответа, он направился к своим людям. Я подошла к ручейку, набрала полные ладони воды и опустила туда разгоряченное лицо. Кровь все еще бурлила, в ушах раздавался звон стали, тем обиднее был проигрыш.
– Не переживайте, мадонна, - Боневенунто все еще стоял рядом, прекрасно видя, что я расстроена, - Мэссэр граф по праву носит звание первой шпаги Лагомбардии. Между нами, вы выбрали себе лучшего покровителя.
– Выбрала себе кого? – подскочила я, все еще надеясь, что неправильно поняла слова художника.
– Покровителя… - художник даже потер руки, словно предвкушая удовольствие, - Уверяю, мадонна! Это – великая честь! Все дамы Лагомбардии просто умрут от зависти, когда узнают…
– Для меня эта честь кажется весьма сомнительной, - резко оборвала я его изыскания.
– И никто ничего не узнает, Боно! Никто и ничего!
– Рой стоял за моей спиной. Хотя его
– Да, мэссэр! – Боневенунто низко, как и положено слуге, склонил голову. Не глядя ни на кого, Рой подошел к шпаге, все еще лежавшей в пожухшей траве, подобрал ее и, приказав художнику следовать за ним, вновь поднялся к руинам.
Я присела на каменный бортик и вздохнула. Ну что мне стоило сдержаться и не поддразнивать Алайстера. Прав был Павел Андреевич, когда говорил, что язык мой – враг мой. Вот и сейчас не смогла удержаться, хотя наживать себе врага в мире, где нет друзей, по меньшей мере глупо. Я встала, с тоской посмотрела на холм, где расположился лагерь, и медленно побрела вверх, понимая, что придется проявить мудрость и попросить у графа прощения.
Рой был занят со своими людьми, его голос звучал очень отрывисто, меня он не замечал, и я трусливо сбежала в шатер, решив повременить с извинениями.
В шатре время тянулось невыносимо медленно. Жара усиливалась. Белые полотняные стены препятствовали робким дуновениям ветра и лишь усиливали духоту.
Я бросила быстрый взгляд на Далию, безмятежно сидевшую на краю кровати и штопающую рубашку, по всей видимости, по просьбе Боневенунто. Она на секунду подняла глаза, затем вновь занялась штопкой.
– Не понимаю, к чему все это? – раздраженно бросила я.
– Мадонна? – она вновь посмотрела на меня, слегка нахмурившись.
– К чему сломя голову нестись по безлюдной дороге, чтобы потом вот так тратить день на отдых?
– Полагаю, у мэссэра графа на то свои причины, - она перекусила нитку и занялась второй прорехой.
– Ну конечно, и ты о них даже не догадываешься, - пробормотала я. Она вздохнула, не отрываясь от латания:
– Что толку гадать? Если вам так хочется знать, спросите его сами.
Я бросила на нее пристальный взгляд, но она сделала вид, что полностью поглощена своим занятием. Я вновь закружила по шатру, затем, признавая правоту слов служанки, вышла наружу.
Вокруг белели куски ткани: спасаясь от зноя, люди графа натянули небольшие тенты и теперь дремали под ними, не повезло лишь часовым: обливаясь потом, они с завистью посматривали на более удачливых товарищей. Я аккуратно прошла мимо, стараясь не привлекать к себе внимания.
Сам граф обнаружился за одной из колонн. Опираясь на нее спиной, он что-то быстро зарисовывал в уже знакомый мне альбом. Услышав шаги, он стремительно обернулся:
– А, это вы!
Листы опять рассыпались. Один из них упал мне под ноги. Я наклонилась, чтобы поднять его. Это был набросок. Полуразрушенная колонна, над которой висел молодой месяц. Я бросила быстрый взгляд на графа. От меня не укрылось, что он слегка напрягся. Я протянула ему набросок:
– Очень красиво. Вы рисуете?
– Вы мне льстите. Боно - вот кто действительно заслуживает восхищения, это же, - он небрежно спрятал рисунок в альбом, - скажем так… развлечение в память о прошлом.