Принцесса по приказу
Шрифт:
– Переночуем здесь, - распорядился граф.
Мы свернули с дороги и начали подниматься на холм. В темноте трава казалось черной и приходилось внимательно смотреть в нее, чтобы лошадь не оступилась. К тому же кони постоянно тянулись к траве, и их приходилось сдерживать.
Посмотрев на темноту под ногами, я просто спешилась, отпустила подпруги и повела коня в поводу, ловя на себе завистливые взгляды мужчин из отряда. Они не посмели последовать моему примеру, и до руин я дошла гораздо быстрее, чем они.
Рой уже стоял о колонны,
– Я все-таки в вас не ошибся! Если есть два способа сделать что-либо, вы всегда найдете третий!
– Третий? – не поняла я.
– О, да. Вы могли либо высматривать путь для коня, либо поручить кому-нибудь из моих людей идти впереди вас. Но вы предпочли просто спешиться.
– Так безопаснее.
– Так же, как и ваше купание в реке сегодня! Кто вас надоумил сделать это?
– Вы же сами сказали про то, что можно освежиться…
Рой хмыкнул, потешаясь, скорее, над самим собой:
– И верно! Надо будет помнить, что вы всегда трактуете мои слова по-своему… Но купаться нагишом...
– Ну вы же не дали мне захватить с собой купальник, - огрызнулась я, внезапно вспомнив, как очутилась в этом мире.
– Он бы спас вас от насилия, если бы вас обнаружил какой-нибудь мужлан?
– граф скептически вздернул бровь.
– Нет, но…
– Тогда предлагаю больше не спорить по этому поводу, - не дожидаясь ответа, подошел к вороному и с легкостью снял седло с его спины, - Давайте помогу.
– Разве вы сами не приказали Боневенунто заниматься этим? – я настолько устала, что действительно была благодарна за помощь.
– О, у этого пройдохи и так много дел, - он сгрузил седло вниз и заговорщицки прошептал, - К тому же ему тоже иногда надо дать возможность порисовать, иначе он озвереет.
– С Пьетро и Паоло вы не были столь лояльны.
– Потому что они действительно это заслужили. Этот мир лишен вашего так называемого гуманизма. Если бы я спустил им кражу реликвии, то однажды мы бы оказались в лучшем случае обокраденными, а в худшем – с перерезанным горлом, - он слегка улыбнулся, словно пытаясь смягчить жестокость своих слов. Я опустила голову, признавая его правоту:
– Простите…
– За что? – он вдруг дотронулся до моей руки, которая все еще была в его перчатке, - Они и вправду большие…
Я недоверчиво взглянула на графа. Он стоял и пристально смотрел на меня, его глаза были почти черными. Я вдруг осознала, что мы совсем одни.
Мы замерли на вершине холма, розовые звезды светили вокруг нас, а конь загораживал от солдат, разбивающих лагерь. Ночной воздух пьянил не хуже фьёна, где-то в траве скрежетали цикады.
Ветер доносил запахи цветов, от усталости кружилась голова, или это было от слишком пристального взгляда серых глаз графа. Мои губы раскрылись сами
– Мэссэр, шатер готов! – один из стражников подскочил к своему хозяину и, заметив меня, слегка смутился. Вороной всхрапнул и отпрянул, я вздрогнула.
– Спасибо, Дино, ты даже не представляешь, до чего ты вовремя, - невозмутимо произнес граф и слегка насмешливо мне поклонился, - Мадонна, могу ли я просить вас оказать мне честь и провести с вашей служанкой ночь в моем шатре?
– Но… а… - я слегка растерялась, слишком уж двусмысленно прозвучала фраза.
– Я, разумеется, буду спать снаружи, со своими людьми, - подсказал мне Рой, вдоволь налюбовавшись моей нерешительностью.
Я бросила на него сердитый взгляд, внезапно заметила, что его рука все еще удерживает мою. Решительно освободившись, я направилась к белевшему у полуразрушенной стены небольшому шатру.
У самого входа я оглянулась. Граф Алайстер все еще стоял у коня, задумчиво поглаживая его по шее. Почувствовав мой взгляд, он поднял голову, улыбнулся и заговорщицки приложил палец к губам. Я укоризненно покачала головой и скрылась за белой тканью.
В шатре никого не было. Одинокий гль’ойн скупо освещал пространство, вырисовывая на ткани стен причудливые тени. Далия заглянула поинтересоваться, не желаю ли я поужинать, я покачала головой: я настолько устала, что кусок просто не лез в горло. Она недовольно нахмурилась, но возражать не осмелилась. Лишь помогла мне раздеться, если она и заметила у меня перчатки своего хозяина, то ничего не сказала.
С трудом переставляя ноги, я прошла к походной кровати, напоминавшей нашу раскладушку, только рамы были деревянные, и просто рухнула на нее. Служанка погасила свет и, судя по звукам, тоже легла на свою постель. Вскоре я услышала ее размеренное дыхание. Я же ворочалась, пытаясь устроится поудобнее. Сон все не шел.
Я то опасалась очередного визита незнакомца, то вспоминала лицо Роя: нахмуренное, смеющееся, безразличное. К тому же в шатре было душно. Не в силах больше ворочаться, я встала, быстро оделась и вышла в темноту ночи.
Часовые, расставленные по периметру лагеря, скользили по мне взглядом и вновь отворачивались. Я медленно прошла к еще тлеющим углям костра, на котором готовили ужин. Вокруг него спали люди графа. Я совершенно искренне позавидовала им. Самого Алайстера среди них не было. Я сделала еще несколько шагов и увидела его, сидящего у колонны. Гль’ойн парил над ним, нервно подрагивая в такт руке, что-то чертившей в альбоме.
Сейчас граф, скорее, напоминал бродячего художника, нежели аристократа. Дублет был наполовину расстегнут, из-под него выбивались складки рубашки, темная прядь волос падала на лоб. Я невольно подошла ближе, стеклянный шар тревожно заметался, отбрасывая уродливые тени, альбом полетел на землю. Рой мягко вскочил на ноги, хватаясь за шпагу.