Принцесса с плохой репутацией

Уэст Энни

– Именно поэтому я попросила Эрнесто взять с собой других охранников.

– Он вообще не должен был…

– Дамасо, мы ведь уже говорили об этом! – Она запястьем отвела волосы со лба, потому что ее ладони были мокрыми. – Эрнесто просто делает свою работу. Если бы он отказался меня сопровождать, я ушла бы без него. Там меня очень радушно принимают, и я в полной безопасности. Я немного помогла на одном из занятий, а еще поговорила с координатором, и мы хотим возобновить фотопроект.

Мариса специально не училась

преподавать, но кое-что в этом понимала. Она знала, что Дамасо будет возражать, но была полна решимости воплотить это. Для нее самой это значило в первую очередь начать приносить кому-то пользу.

– Это не объясняет, что ты делаешь вот с этим! – мрачно сказал Дамасо.

Мариса посмотрела на тощего пса, которого держала за шиворот в тазу с водой. Он дрожал, однако не делал попыток вырваться.

– Ему был нужен дом.

– Но не этот! – Дамасо подошел ближе, возвышаясь и над девушкой, и над собакой.

– Если это такая проблема, я найду другой, где нам будут рады.

Повисла внезапная тишина. Дамасо смотрел на нее, прищурившись.

– Просто ему были очень нужны любящие хозяева. И я… ну… мне показалось, что это будет правильно. – Мариса наклонилась и погладила мокрую шкуру.

Она могла бы рассказать о том, как в минуты одиночества ей всегда хотелось завести питомца, чтобы хоть о ком-то заботиться. И когда она встретилась взглядом с этой собакой, она увидела такого же изгоя – существо, которое не верит, что его могут полюбить.

Дамасо подошел ближе, и пес задрожал. Мариса успокаивающе положила руку ему на загривок.

– Я согласен подыскать ему другой дом, – произнес Дамасо, – но здесь ему не место.

– Спасибо за предложение, но я хочу ухаживать за ним сама.

Если у нее получится позаботиться о собаке, возможно, это будет означать, что она сможет справиться и с ребенком? Кроме того, она уже привела пса сюда, он доверился ей – теперь она не могла его подвести.

– Да ты только посмотри на него! Это же обычная дворняга. Если ты так хочешь собаку, давай купим породистую.

– Думаешь, это больше подобает принцессе?

– Ты ведь действительно принцесса, и нет смысла притворяться, что это не так.

– То есть вот что, по-твоему, я делаю?

Неужели ее поездки в трущобы он воспринимает точно так же?

– Конечно нет. Но эту собаку ничто не изменит. Как ни старайся, он все равно останется бродягой-полукровкой.

Эти злые слова эхом отдавались в ее голове. Таким она видела Дамасо только однажды: когда он убеждал ее держаться подальше от трущоб. Но почему? Потому что ему стыдно за место, где он вырос?

Не может быть. Она никогда не видела человека настолько уверенного в себе, как Дамасо. Однако он так часто упоминал о ее происхождении…

– Он наверняка чем-то болен.

Мариса потянулась за свежим ведром воды:

– Мы с Максом уже были у ветеринара,

и он говорит, что все в порядке.

– С Максом?

– Он напоминает моего двоюродного дедушку, принца Максимиллиана. – Мариса улыбнулась, несмотря на напряжение, висевшее в воздухе.

Дамасо мрачно смотрел на нее из-под нахмуренных бровей.

– Не знаю уж почему, но ты очень привязалась к этому животному! – удивленно сказал он.

Мариса пожала плечами и смыла с пса остатки пены. Ей и самой было удивительно, как быстро она и Макс привыкли друг к другу. Она бы ни за что не отправила его обратно на улицу.

– Ну ладно, пусть остается. Но внутри чтобы я его не видел!

Дамасо развернулся и скрылся в квартире раньше, чем она успела его поблагодарить.

– Слышал, Макс? – сказала Мариса с улыбкой. – Ты будешь здесь жить!

Она потянулась за полотенцем и принялась вытирать собаку. Теперь оба они – беженцы на попечении у Дамасо. Не то чтобы он делал это из чистого альтруизма – в его интересах было убедить ее остаться с ним насовсем. Однако Мариса видела много двуличия в своей жизни и понимала, что действия говорят больше, чем слова.

И ей было интересно, понимает ли сам Дамасо, как много он рассказал.

Глава 12

– Город так красив в это время суток!

Дамасо смотрел на Марису, откинувшуюся в кресле и потягивавшую минеральную воду через трубочку. Пока она не начала здесь жить, он не обращал внимания на вид. И еще на многое другое.

– Я так люблю Сан-Паулу! – улыбнулась Мариса.

– Правда? Почему? – с кажущимся равнодушием произнес Дамасо, отхлебывая из своего бокала.

– Он такой живой и энергичный, не то что Бенгария. – Мариса посмотрела на остатки ужина: – Кроме того, мне нравится здешняя еда. Если я не буду держать себя в руках, то ужасно растолстею!

Дамасо улыбнулся: пока она набрала разве что килограмм, и это только увеличило объем ее и без того великолепной груди. Он представил себе, как ее живот выпячивается, отягощенный его ребенком, и ощутил уже знакомый укол желания.

– Дядя пригласил меня на коронацию.

Дамасо стиснул бокал:

– Но ты ведь не поедешь? Ты же его ненавидишь.

– Я не решила, – задумчиво ответила Мариса. – Сначала я не собиралась, но, знаешь, иногда у меня такое чувство, будто я здесь отсиживаюсь. И мне оно не нравится. Иногда я думаю, что надо наконец встретиться со всеми ними лицом к лицу.

– Зачем? – Он пододвинулся к ней. – Чтобы они могли прочесть тебе очередную лекцию о нежелательной беременности?

Дамасо проклял свою прямоту, когда Мариса молча отвела глаза. Однако ему смертельно не хотелось, чтобы она уезжала даже ненадолго. Если она отправится в Бенгарию, что может заставить ее вернуться? Уж точно не любовь к нему.