Принцесса яда
Шрифт:
– Мне показалось, что я слышала, как ты кричала.
– Ее тон был тревожным. Шерлок отдыхает.
– А? Наверно мне приснился плохой сон.
Все еще в дневной одежде, она сидела в конце моей кровати, ее бриллиантовые серьги- гвоздики вспыхивали.
– Ты такая бледная. Ты спускалась за чем-то?
– Нет. Это не я.
– О, Господи, если на моих ногах была кровь, она может просочиться сквозь простыни. Если моя мама увидит эти параллельные порезы, она, скорее всего, подумает, что я порезала сама себя, как моя прежняя соседка по комнате.
– Я беспокоюсь о тебе, сказала она.
– Мы должны поговорить
– Мама, я говорила тебе, что все в порядке.
– Мои ноги кровоточили.
Я незаметно поправила простынь. Три багровые полосы просочились насквозь. Она увидит, она увидит... Поправь простынь, прикрой ее. Так. Лучше.
– Ты вернулась две недели назад, но за это время я не слышала, чтобы ты хоть раз смеялась.
– Ты всегда любила пошутить, как и твой отец.
– Она сдвинула брови.
– Эви что... Она приложила ладонь к моему потному лбу.
– Ты дрожишь?
– она обняла меня и начала покачивать.
– Детка, я здесь. Что случилось?
Что случилось? Я удвоила свою дозу лекарств и все стало хуже.
– Я думаю мне приснился плохой сон. Она подсела ближе. - Видения?
– Нет! Я спала.
– Дорогая, скажи мне, я тебе помогу.
– Ты не смогла в прошлый раз. Лечение не помогло! Я была так взволнована, что хотела опять рассказать ей все. Вместо этого я зарылась поглубже, решив сопротивляться этому желанию. Я встретилась в ее взглядом, мой тон стал успокаивающим.
– Я скажу тебе, когда понадобится помощь.
– Она была озадачена моим поведением.
– О.
– На краткое мгновенье она стала такой же суровой как обычно.
– Гм, хорошо.
– У меня завтра тяжелый день. И я хочу немного поспать.
– Я уже успела убедить себя, что эти когти были видением.
Мама встала, ее взгляд был настороженным и взволнованным.
– Конечно. Ну, сладких снов, милая.
Как только за ней закрылась дверь, я убрала одеяло прочь, заранее морщась из-за того, что увижу. Кожа на бедрах покрылась коркой крови, но ноги были целыми, без ран. Возможно, я просто поцарапалась ногтями во сне. Я хотела остановиться на этом варианте, не обращая внимания, насколько Смерть был реалистичным. Когда я вспомнила о его броне, мои руки зачесались чтобы сделать набросок. Я залезла под матрас, доставая свой альбом. Карандаш летал по бумаге, а я, повторяясь, шептала: «Два года и все. Два года и все…»
Слеза упала на страницу, потом еще и еще, три размытых пятна на изображении Смерти. К тому времени, как я закончила рисунок, буря начала стихать, никакого дождя для наших посевов сегодня не было. И из-за своего безумия, я страдала с ними.
Я еще раз взглянула на ногу, убежденная, что просто порезалась во время кошмара. Проклиная все, я содрала кровавую корку. Кожа под ней была... без единой царапины.
Глава 6
2 ДНЯ ДО АПОКАЛИПСИСА.
В пятницу я проводила свое свободное время во дворе в Идене, сидя в одиночестве за цементным, покрытым плиткой, столом и зализывая свои раны. Будучи на грани слез, я старалась не замечать того, что ромашковая поляна повернула свои бутоны ко мне, а не к солнцу. По крайней мере, розы и плющ остались неподвижны!
Прошлой ночью, прежде чем я пошла спать, впервые мне стало просто
Сегодня, когда я попросила своего учителя сделать поблажку... Гад сказал «Нет». Мой желудок скрутило. Понижение в балле. Я не могла вернуться в ПШР, никогда туда не вернусь! Я задавалась вопросом, чем все это кончится? Каким словом обозначают абсолютное дно? Надир? Где был мой Надир? Сколько еще можно терпеть неудачи, потери, галлюцинации, загадки? После встречи прошлой ночью со Смертью, я думала, что получу тайм-аут от этой жути. Как бы не так! Едва написав тест по английскому, я заснула, увидев во сне красную ведьму. Я начала набрасывать ее сейчас. Естественно, она совершала новое убийство. Виноградные лозы размазывали кровь своих жертв по ее коже. Она наслаждалась этим.
Я смогла разглядеть ее лучше, чем раньше. Ее бледное лицо было круглым, ее кожу омрачали лишь две татуировки, мерцающие по всей длине ее щек. Нет, не татуировки, но символы, как светящееся зеленое клеймо. Хоть у нее и были девчачьи веснушки на носу, выглядела она старше, может на 25? Ее глаза блестели зеленым чистым злом. Я наблюдала как она придвинулась к великолепному кусту роз, ее когти подобно шипам укололи один из стеблей. Каким-то образом она высасывала энергию из него, втягивая в себя его жизнь, она откинула голову и вскрикнула от удовольствия. Роза извивалась, словно в агонии, но ведьма была беспощадна, высосав ее досуха, оставив только сухую шелуху. Она была паразитом, порабощающим вещи, которые я любила. Когда я резко проснулась, все были заняты упаковкой книг - все кроме Джексона. Тут я поняла, что он смотрел не на мое лицо, а на мои руки, на мои побелевшие костяшки пальцев, сжавшие край стола. Я сразу же его отпустила.
– Кошмар?
– спросил он кивнув.
Он, кажется, сочувствует? Не в состоянии удержаться, я спросила:
- У тебя... у тебя они бывают?
– Да.
– Это прозвучало так, будто он хотел сказать что-то еще, но вспомнил, что мы не были друзьями.
– Он просто повторил: - Да.
– И что ты делаешь?
– Я сплю с одним открытым глазом.
Он сделал глоток из фляжки и зашагал прочь. Я была бы счастлива просто хорошо поспать.
На мой телефон пришло СМС от Брэндона. Если он продолжит давить – я закричу.
«Оттянемся в субботу. 4 пара. Твой друг и мой. Спенс и Мэл.». Он придет со Спенсером? Наконец что-то позитивное. Я быстро набрала текст: «Где?». Брэндон: «Сахарный завод». Я нахмурилась. На самой окраине Хейвена, на берегу протоки, находился разрушающийся завод. Он был очень старым, сохранились только кирпичные стены и дымовые трубы. Отсутствие в окнах стекол, делало его похожим на старый римский Колизей. Если люди подозревали, что Хейвен населен призраками, то на счет завода - были убеждены. Слухов о кровавой смерти внутри дробилки тростника было множество. Но думая о Мэл, я знала, что соглашусь пойти.