Принцесса за 360 дней
Шрифт:
– Ну и дура же ты, подруга. Чем больше ты начинаешь бояться внешних источников, тем сильнее деградируется самоуверенность. Подумай сама, ты же будешь считать себя в глазах других низшим существом…
– А если уже так?
– сурово говорю, повернув к ней голову. Ей не знакомо чувство безысходности. Она не пахала 24/7, не драила полы и стены в кафе, не готовила надоедливую выпечку, не хотела себя пристрелить от одной мысли, что никому ты не нужен. Она ничего этого не постигала. И уж точно не понимает всей сущности полного отрешения от мира сего.
– Я решила взять ответственность
Подруга плотно сжимает губы, прекрасно осознавая, как все обстоит на самом деле за занавесом моих натянутых улыбок. Я любила свою обязанность, любила заниматься тем, что родной человек считал родимым делом. Готовила выпечку изо дня в день, дни перетекали в недели, недели в месяцы, а там уже прошло восемь лет.
В тот роковой день я лишилась ни сколько отца, сколько саму себя. Стала безликой. Утратила энтузиазм и предел своих мечтаний. Многое собиралась воплотить, когда стану взрослой, хотя я уже не знаю, чего хочу и жду от судьбы.
– Азалия, ты всегда можешь оспорить свой выбор, - выдыхает рыжая бестия, придвигаясь ко мне, давая увидеть в ее взгляде сожаление и печаль.
– Никогда ничего не бывает утерянным. Я всегда с тобой, поддержу тебя и помогу. Впусти ты в себя частичку светлого, попробуй отпустить иллюзии.
– Все не так просто, Лер. Я пыталась. Много раз.
– Ладонями закрываю лицо и устало его тру, стирая остатки пьяного состояния. Желудок ноюще урчит, немного сбивая тоску.
– Давай посмотрим, как судьба решит. Вероятно, впереди меня ждет кое-что интереснее…
– Ненавижу твой мазохизм, - бурчит и неожиданно обнимает, утягивая нас в крепких дружеских объятьях. Целую ее в волосы, приобнимаю за плечи и наслаждаюсь тишиной города.
– Что-то ты погрустнела, как только мы ушли. Может, я останусь у тебя сегодня?
– предлагает, мягко поглаживая по спине.
– Со мной все хорошо. Немного накатил вихрь в голове, сейчас я готова упасть в кровать от усталости. Еще мама…
Я замолкаю, как только улавливаю стонущие звуки. Что такое? Прислушиваюсь, не понимая, то ли показалось, то ли доносится чей-то приглушенный вопль.
– Ты слышала?
– Отстраняюсь от девушки и осматриваюсь по округе.
В следующую секунду слышатся откуда-то удары, вслед за которыми тянется мычание. Кручу головой в надежде найти источник и, кажется, предполагаю, откуда именно он доносится. Сглатываю очень громко. Кого-то заманили на поля, подальше от многолюдности, света.
Как в такой ситуации лучше действовать? Без исключения другие бы уже стали звонить в полицию, суетиться в одном месте, ничего не предпринимая и дожидаясь помощи. Хотя есть другой тип людей, которые действуют на отказ здравым соображениям в случае непредвиденных ситуаций и интуитивно бредут, не запугивая себя мешающимися мыслями. Будь что будет. И, как бы была не велика значимость положения, - две девушки точно не справятся с пугаями, я все равно отношусь ко второму типу. Я не умею думать осознанно, мною всегда движет четкая цель -
Не сразу понимаю, как ноги начинают меня вести сами по себе, а за мной поспевает Лера, также слушая тянущиеся голоса с подворотни, через которую ты попадаешь практически к границе темного леса. Там находится пустошь, по куда люди бывают от силы ради скосить траву или выгулять коров, овец и коз.
Протягивающийся путь между домов узок, завешен бельем и всякими отходами, поэтому пробираться дается тяжелее, чем предполагалось. Вонь стоит отвратная, заставляя морщить нос. Ужас! Тут что, фонтан из мусора? В конце прохода раскрывается пространство и тут же ускоряем шаг, чтобы поскорее избавиться от невидимых слоев смрада, разглядывая кое-как в темноте очертания силуэтов. Оглядываюсь на подругу, которая тоже переполошилась, и ужас застыл на ее лице.
Снова издается стон.
Слежу за движениями фигур и тут же подрываюсь, встречаясь с попутным легким ветром. Чем ближе я подбегаю к ним, чем лучше начинаю определять лица наподдавших из-за света луны, тем отчетливее понимаю, что это не просто избивают беспомощного человека одной стаей. Я ускоряюсь.
– Аарон… - шепчу, как проклятие, его имя, как только он поднимает на меня свои стеклянные глаза.
– Аарон!
Из горла вырывается удушающий вопль.
Это мой брат.
8 глава
– Не трогайте его, уроды!
– предупреждаю их, подбегая на близкое расстояние, но достаточно далекое, чтоб меня не задели и не тронули.
Их всего трое: высокие, худые, сгорбленные, дышащие шумно и явно очень рассерженные. Дернулась назад, испугавшись, ибо я одна полезла на этот рожон. Их внешний облик не солит расположением и тем более уверенностью, что отделаешься только словами. Может случиться любая кульминация, за которой следишь в оба глаза, уши и подчиняешь тело заострить ощущения. Важно учесть - выбраться отсюда не пострадавшими.
Они прекращают бойню. Один из алкашей отделяется, лысый, перепачканный в какой-то грязи и с оборванными штанами, глядит в упор выпученными глазами, изгибая губы в отвращении.
– Слышь, малявка, иди отсюда. Это не место для детей, - выплевывает, разминая плечи.
Сдерживая свое раздражение на его реплику, беру себя в руки, ноздрями вдыхая ночной воздух, и говорю мирно:
– Отпустите моего брата!
Мужчина ухмыляется. Оглядывает с головы до ног, как расценочный сувенир, застревает внимание на бедрах и снова смотрит в глаза. Меня передергивает внутренне. Предчувствие закрадывается на корке подсознания.
Двое остальных наблюдают за сценой приглушенно, строго приглядывая за моим неотесанным братцем. Значит, этот лысый дядька главный у них.
– Азалия, не смей… - Он не договаривает, когда в его живот прилетает ботинок. Кашляет и сплевывает кровь, корчась от боли. Нестерпимой боли. Меня колотит, будто по мне также проходят руками, ногами, в этот раз применяя острые инструменты, разрезая органы.
Омерзительно.
– Твой брат? Хм, - задумывается мужик. Глаза странно начинают блестеть.
– Ребят, может ну его? Кажется, есть вариант более альтернативный…