Принцесса
Шрифт:
– Я буду за тебя держаться, - сказал Олаф и ухватил стражника за ремень.
– А то наверняка куда-нибудь провалюсь.
– Главное, не мешай мне меч достать, если кого-нибудь встретим.
– А ты достань сразу!
– В такой темноте я тоже могу споткнуться, тогда проткну сразу нас обоих.
В молчании они продолжили путь. Следов повстанцев теперь было не разглядеть, но дорога, как и ожидал стражник, была только одна. Останавливаясь перед круто уходящими вниз склонами, спутники осторожно нашаривали дальнейший путь где ногами, а где и руками. Один раз
– Без тебя я бы точно запутался, - прошептал Олаф на ухо Люсьену, когда им удалось выбраться из каменного лабиринта.
– Не сбились? Правильно идем?
– Откуда я знаю? Прежде здесь не бывал.
– Кто там?!
– громко окликнул их какой-то человек, оказавшийся в двух шагах.
– Имрус?!
– Имрус, - без интонации повторил Олаф, чуть подталкивая вперед спутника.
– Вальта тебя обесхвостит этой ночью, точно говорю!
– дикарь протянул вперед руку, схватил Люсьена за воротник и потянул к себе.
– Ты… Кто с тобой?
Вонзая меч в живот дикаря, стражник ожидал услышать его крик, но рука чивийца, будто удлиннившись, протянулась у него над плечом и сжала повстанцу горло. Тот захрипел, оседая на землю, Олаф протиснулся вперед, перешагнул через умирающего.
– Имрус, Имрус, - все так же без интонации проговорил он.
– Вальта.
– Ты чего там, Джан?
– кто-то сонно заворочался в темноте.
– Имрус пришел?
– Имрус, - чивиец пошел на звук, держа на отлете меч, готовый ударить.
Именно в этот миг из-за скал выглянула прятавшаяся там молодая луна. Ее тусклый, призрачный свет после темноты показался вспышкой, в которой ослепший Олаф успел увидеть сидящего на траве человека. Второй страж, видимо, только что проснулся. Меч со свистом рассек воздух, утяжеленный в последней трети клинок врезался в череп и с глухим хрустом рассек его на три пальца вглубь.
– Все, - прошептал Олаф и быстро присел, вытер оружие о траву.
– У тебя тоже все?
– Да, - Люсьен присел рядом.
– Впереди могут быть еще посты?
– Не думаю, они ведь знают, что здесь никого нет. А с ними колдун, который заметил бы приближение смертоносцев…
– А наше?
– Не знаю. Было здесь два человека, теперь опять два, - Олаф говорил быстро, отрывисто.
– Давай, воин, шагай вперед, если я прав, то мы совсем рядом.
Он оказался прав: не сделав и двух десятков шагов, спутники услышали далекое пение. Уткнувшись в крутой, но короткий подъем, они одолели его и увидели почти прямо перед собой горящие огни. Вокруг плясали люди, пели нестройно и громко. Боль! Она ударила отвыкшего от присутствия смертоносцев Люсьена как кнутом.
– До них пара сотен шагов, - прикинул Олаф.
– А там, у нас за спиной, подходящее место для драки. Встанем плечо к плечу и никто нас не обойдет. Вот туда и надо успеть добежать с пленниками.
– Нет, поправил его горец.
– Все не так. Не смотри на огонь, он слепит. Отсюда надо спуститься вниз, а потом подняться к ним, костры на склоне. Это далеко… Не добежим. Пойдем ближе.
–
– Дай я еще подумаю, а ты поговори с Пори.
Люсьен вспомнил про паука и мысленно позвал его. Тот отозвался мгновенно.
«Я рад, что с тобой все в порядке. Рядом Олаф?.. Мне всегда трудно узнать Олафа.»
«Что с тобой, что с принцессой? Расскажи нам все, я не вижу, где вы.»
«Все начинается. Они принялись за Строжу. Потом моя очередь, и я больше не смогу с тобой говорить… Я предложил принцессе быструю смерть, это все, что я могу для нее сделать. Но она молода и колеблется. Люсьен, если ты хочешь помочь ей, приходи и убей. Потом - меня, я прошу.»
«Кто с тобой из людей? Они здоровы?»
– Я тоже хочу слышать, пусть говорит и мне, глупый паук!
– толкнул стражника в бок Олаф.
«Говори мне и Олафу.»
«Здесь молодой человек Агрис, служанка принцессы и Агни. Все, кроме Агриса, ранены. У Агни оторвана рука,» - педантично перечислил смертоносец.
– «Мы лежим справа от центрального огня, если смотреть с вашей стороны.»
«Сколько дикарей? Они пляшут, не вооружены?» - вмешался чивиец.
– «Есть караулы? Откуда нам лучше подойти?»
«Караулов нет,» - ответил Пори.
– «Но дикари все с оружием, их много. Поспешите, вы слышите, как кричит Строжа?»
Они слышали. По их сознанием била то чуть затухающая, то опять вспыхивающая струя сплошной боли, исходящая от того огня, что был слева. Там собрались почти все повстанцы, их танец стал быстрее, песня громче. Можно было разобрать бесконечное повторение имени Фольша.
– Поспешим, - решился чивиец.
– Подойдем ближе. Они у света, нам будет все хорошо видно. Вот только колдун… Пори, что делает колдун? Он у вас один или несколько?
«У нас нет колдуна, колдун у повстанцев,» - заметил непонятливый Пори.
– «Один, его зовут Костас. Сидит чуть в стороне, не поет, не шевелится. Он что-то съел, какой-то порошок.»
– Очень хорошо, - они уже спускались вниз, цепляясь за камни, скользя по сырой траве.
– Вот только что нам делать, когда дикари опомнятся? Забраться сюда с пленниками не получится, нас догонят.
– Прости, Олаф, но я должен прежде всего думать о принцессе, - Люсьен лучше видел в темноте и поддерживал спутника за локоть.
– Возьмем ее, убьем Пори, остальным попробуем дать оружие. От Агриса мало проку… Я бы доверил ему увести Тулпан, но он все сделает не так. Поэтому сделай это ты.
– Сделать что?
– опешил чивиец.
– Уведи принцессу, ты знаешь дорогу. Больше некому, Агни не сможет забраться здесь, а мечом все-таки принесет пользу.
– Какой ты странный человек, - вздохнул Олаф. Они уже спустились вниз и с ходу вбежали в холодный, обжигающий ручей, который по счастью оказался мелким.
– Я придумываю планы, рассчитываю на тебя, а ты только: хватай и беги, а я тут буду помирать. Нет, Люсьен, это ты плохо придумал, хотя и благородно. Одному мне не отстоять тропу в скалах, не говоря уже о том, что я там заблужусь. Что же до принцессы…