Принцип 8
Шрифт:
– К-кто это? – заикаясь, спросил он.
– К-крот, – донеслось с глубины в несколько десятков сантиметров.
Звучало правдоподобно. Ёжик позволил себе расслабиться – опустил верхние конечности, отряхнул испачканный в земле нос, обиженно сказал:
– Передразнивать-то зачем.
– Т-ты о чём? – не вник предполагаемый крот. – Н-никто не перед-дразнивает.
– Да? – Странник, засмущавшись, обмахнул и без того чистый кончик носа. – Извините.
Из проделанного отверстия показалась вытянутая, словно кабачок,
– Н-не ушёл?
– Не-а, тут.
– Мазила, – представился крот, – строитель.
– Ёж, фермер.
– Хм, с-странноватое имечко.
– Да уж. Ну, так родители назвали.
– К-куда путь-то держишь?
– Кабы знать. – Ёжик развёл лапками.
– Занятная сит-туация. – Выпростав «лапу» с длинными толстыми коготками, Мазила почесал миниатюрное ухо. – Так и бродишь неприкаянным, без цели?
– Отчего же, цель есть.
– Э-это хорошо. Прог-гулки у болот – вещь опасная. Ну, удачи тебе…
– Погоди-погоди. Мне как раз к топям надо.
Крот помотал головой, возразил:
– Плох-хое решение.
– Согласен. Только там бобёр живёт, который мне срочно нужен.
– Д-дубнер? – подозрительно осведомился крот.
– Он! – Игольчатый обрадовался. – А ты его знаешь?
Строитель не отвечал, нервно морща пятачок.
«Знает! – уверенно подумал Ёж. – Но скрывает. Почему?»
– Дубнер – антисоциальный тип, да? – задал он наводящий вопрос.
Молчание. Пятачок заходил ходуном: совершенно очевидно, что любопытному общительному Мазиле было сложно хранить секреты, тем более чужие. Ёжик поднажал:
– Мне этого отшельника посоветовали как спеца по сверхъестественному.
– А с тобой случилось что-то, неподвластное разуму? – не удержался крот. Беззвучно выругался, когда понял ошибку, зажал пятернёй пасть вместе с бешено прыгающей носопыркой и отвернулся, чтобы не видеть того, кому тянет выболтать тайну.
– Да нет, – как можно безразличнее промолвил садовод. – Просто из-за аномальных обстоятельств моя жизнь наполнилась мистикой.
– М-м-м, – обречённо промычал копатель, но прямого попадания не избежал. Отнял от морды кисть, порывисто обернулся. – Тебе в ту сторону! – чуть ли не выкрикнул он, указывая когтем. – Не сворачивай и наткнёшься на берлогу Меда, он объяснит, как пройти к бобру. А-а-а, разболтал-таки!
– А это секрет?
– Конечно. Дубнера ещё в товариществе замучили налоговики, вот и просил никому не рассказывать. Беда, опять разболтал!
– Понятно. Ну, спасибо и пока!
– Не за что, только Дубнеру не выдавай! – взмолился Мазила. – Он после переезда на болота стал ещё раздражительнее.
– Без проблем.
Потешно семеня, Ёжик удалился. Крот печально поглядел вслед и юркнул достраивать туннель: во глубине земных недр вряд ли наткнёшься на балабола, безмерно жаждущего
Он не сворачивал, что называется, до упора, пока на лес не опустился мрак и стало невозможным различить не то что растущие в двух шагах деревья – собственные сапоги. На Меда налетел, когда особо коварная ветка сняла с головы шляпу, и Ёжик, чтобы снять её, закрутился, рыская лапками в кромешной тьме.
– Щекотно же!
Кто-то рассмеялся рычащим басом.
– О-о-ой! – Полуночник метнулся туда, сюда, но в итоге не убежал, а впечатался в нечто податливое.
– Милая, ты? – промурлыкал голос, наверное, на субконтроктаве.
– Нет, – пискнули в ответ, – это я.
– Кто?
– Ёж.
– Какой-такой?
– Обычный.
Замешательство, по окончании которого что-то пятипалое, снабжённое густой шерстью нашарило шубку с иголками.
– Ай! И правда: колется ежом. А меня Медом кличут, Медом Ведом.
– Приятно познакомиться. Искал вас!
– Полицейский, что ль? – неубедительно заревели в ночи. – Житья от вашего брата нет! Нельзя ночью из дому выйти, чтоб воздухом свежим подышать: обязательно на инспектора наткнёшься! Противозаконным не занимаюсь, ясно?!
– Стоп-стоп-стоп, – прервал Ёжик эмоциональный монолог Меда, который под шумок хотел сбежать. – Из деревни я – не из полиции.
– Правда? М. Тогда секундочку.
Зашуршало, чиркнуло, ослепило на мгновение, и из омута темноты, освещённая пляшущим огоньком гигантской спички, вынырнула ряха возрастного медведя – предобрая, но вызывавшая чувство неловкости чрезмерным периметром.
– Живём по-простому, – уведомил Мед, – без фонарика, зато со спичками. Без денег, зато натуральным хозяйством. Без перемен, зато без бед.
Ёжик оценил столь информативный рассказ о себе.
– А я Дубнера ищу, – решил он не ходить вокруг да около. – Не видал?
– Пять штук.
– Штук чего?
– Зеленых.
– Прости?.. А! Зелени?
– Её, родимой. – Мед даже причмокнул. – Забыл в этой глухомани, каковы деньги на ощупь, а я всё ж таки санитар леса. – В голосе послышалась гордость; о том, что под его «профессией» подразумевается отнимать наличность у богатых и отдавать бедным, в смысле чете Ведов, санитар тактично умолчал.
– Это же испокон веков волчья должность? – проявил образованность, но недогадливость Ёжик.
– Иногда и они так делают, – поспешно, чтобы закрыть тревожную тему, согласился топтыгин.
– Ох, о расходах-то я не подумал! – заволновался новый знакомец. – Чем же Дубнеру платить?
– Разберётесь. А если нашей валюты нету, мне что-нибудь другое давай: задарма не работаю.
– Я бы с радостью – нечего. Шляпу бы подарил, так её лес украл.
Мед расстроился окончательно. Спичка потухла; зажёг вторую и пробасил: