Принцип иллюзии
Шрифт:
Она и сама не заметила, когда монотонно-серую змею шоссе сменил зимний лес. Неприятно знакомый. Вокруг снова росли одни лишь сливы, из-под снега проглядывала обманчивая зелень. Разве что плодов на ветвях не было. Деревья застыли во времени восковыми фигурами. У корней каждого из них зияла черная нора, по снегу путались вереницы следов. Потом между стволами промелькнул золотистый локон, сверкнули голубые глаза - Саран обернулась, но никого не увидела. И только слабо всколыхнувшийся ветер донес:
– Оставайся, оставайся...
Все,
Из ближайшей норы на Саран снова глянули ярко-голубые глаза. Потом проступило лицо - круглое, как будто кукольное. Детское. В обрамлении соломенных кудряшек. На малышке было короткое бордовое платьице, белые носочки почти до колен, сандалии... Картинка, а не ребенок! Девочка улыбнулась и неловко поползла вперед. Сколько ей? Года два? Три? И откуда она взялась в этом лесу? Саран попыталась протянуть руку, удостовериться, что это не бесплотный фантом, но снег не пустил. Сначала мягкий, вязкий, он обратился жесткой коркой, неуступчивым коконом. Девочка подобралась ближе, посмотрела странно голодным взглядом. Маленькие пальчики пробежали по животу Саран, нащупывая, роясь в складках одежды. Почему-то снег девочке совсем не мешал.
– Амадея, - слабо позвала Саран.
Дышать становилась все труднее - снег сковал грудь, сердце билось медленно и гулко.
Девочка на мгновение подняла глаза, склонила голову набок, став очень похожей на маленькую любопытную птичку, а потом повела ладошкой по телу Саран - справа, чуть пониже ребер. Саран выгнулась, ломая жесткий наст. Словно крючок зацепился за кожу, рванул вверх - выдирая и разрывая внутренности.
– Ну же!
– услышала она голос Луиджи.
Девочка продолжала смотреть, но зимний лес постепенно таял, рассыпаясь, словно пазл. Боль стала объемной, живой, настоящей... Саран закричала и проснулась. Увидела прямо перед собой Луиджи. Тонкие губы плотно сжаты, в разноцветных глазах - нехороший огонек. Карий глаз из-за расширенного зрачка казался почти черным, серый потемнел, как неприступный гранит. А на руках - кровь. Ее кровь. Луиджи заметил взгляд Саран и поспешно спрятал ладони за спину. Глупо как! Да и поздно... Саран посмотрела вниз - по футболке медленно расплывалась темное пятно.
– Ты..?
Она непонимающе уставилась на Луиджи. Он это сделал? Как в кошмарах, которые посылал ей Олег?
Саран не успела больше ничего сказать, подошел Эдриан и оттеснил Луиджи. В руках у него был пластиковый стаканчик с чем-то горячим - вверх поднимался пар, противно пахло солодкой. Саран затравленно огляделась и попробовала отползти. Она лежала на заднем сидении автомобиля. Вокруг, перемежаемые редкими кустарниками, простирались поля. Некого позвать на помощь.
Что-то произошло, пока она спала. Остановка, кровь на руках Луиджи, мрачный Эдриан с каким-то варевом... Яд? Какое-нибудь мудреное шаманское зелье, чтобы убить ее наиболее гуманным образом? Должно быть, Эдриан рассказал обо всем Луиджи. Ему ведь не нужны проблемы...
Саран взбрыкнула и выбила стаканчик из рук шамана. Но убежать не успела. Эдриан не стал ловить отвар, вместо этого он схватил Саран за ногу и нажал на какую-то точку под коленом. И Саран мигом позабыла про боль в подреберье - по всей правой стороне тела прокатилась волна пламени. Следом пришло онемение, быстро сменившееся бесчувственной тяжестью. Саран даже не успела задуматься о магии, до чертиков напуганная перспективой остаться парализованной. И самое унизительное - вместо того, чтобы сделать хоть что-то, бороться, ползти, она выгнулась и заорала:
– Луи... с!
На середине вопля Эдриан отпустил ее. И онемение прошло. Даже боли больше не было. Точнее та, прежняя, вскоре вернулась, но от ослепляющего жара не осталось и следа. Саран недоверчиво посмотрела на шамана. Он стоял в метре от машины, вскинув руку не то в предупреждающем, не то в запрещающем жесте. Другую его руку удерживал Луиджи. Бледный, злой. Он все-таки пришел ей на помощь...
Конечно, это еще ни о чем не говорило. Если Эдриан задумал убить ее, то Луиджи будет достаточно один раз отвернуться. Или не успеть. Или замешкаться, раздумывая, стоит ли помогать. Наивная девчонка, ты воображала, что в аэропорту у тебя появится шанс сбежать? Ха-ха три раза. Да ты и до белорусской границы не доживешь!
Самое странное: Саран по-прежнему хотелось спать. Несмотря на страх, боль и мечущиеся суматошно мысли - глаза снова закрывались. Эдриан вывернулся из рук Луиджи и подскочил к машине. Уже уплывая, Саран краем сознания отметила, как ладони шамана легли ей на лицо. Потом была чернота - и ощущение мелких холодных иголочек на коже: падал снег, иногда руки касался медленной лаской ветер. Затем снова рывок - щеку обожгло. Саран не проснулась, не открыла глаз, но услышала требовательное:
– Что ты с собой взяла?
'Ничего', - мысленно ответила Саран. Губы не слушались.
Еще одна пощечина. Нет сил даже на то, чтобы возмутиться.
– У Татии ты переодевалась, но сумку тебе оставили. Что ты пронесла?
– Была еще коробка из квартиры Нелли, - второй голос, Луиджи.
– Найди и выверни. И сумочку тоже. Должно быть, что-то там.
Саран надеялась, что теперь ее оставят в покое, но шаман не прекращал теребить, трогать, иногда бить по щекам, заставляя на секунду просыпаться. Кажется, его очень заинтересовала ладонь Саран: дойдя до правой руки, Эдриан ее больше не отпускал. Чертил по коже какие-то знаки, бормотал... кажется, сбрызнул чем-то. А затем от локтя к указательному пальцу что-то протянулось: тоньше волоса, холоднее снега из сна. И на языке появился странный суховатый привкус, как будто картон жевала.