Принцип крекера
Шрифт:
— А они — тебя.
— Верно говоришь, друг! И это здорово!
Валерка упруго вскочил на ноги.
— Слушай, давай перекусим, а то я как про женщин чего вспомню…
— Так сразу фарш пилой начинаешь пилить. Знаю.
— Не угнетай. Тащи пакеты.
Они вместе спустились в каюту. Глеб занялся сумкой-холодильником с припасами, Валерка покопался в бортовом шкафчике и достал небольшую, с простыми узорами скатерть.
— Мама еще вышивала…
— Давай твою «Столичную» допьем, а то я в спешке-то как следует ее и не распробовал.
— За нас?
— А за кого же еще-то? Мы же такие замечательные!
По-хозяйски капитан Глеб развернул яхту так, чтобы тень от паруса накрывала палубу в том месте, где они расположились с припасами. Мельком глянул на Валерку, ожидая одобрения, тот кивнул.
На желтом пластике палубного настила лежала бумажная карта, на карте — скатерка с красными цветами, в центре натюрморта высилась прозрачно запотевшая бутылка. Валерка крупно дорезал помидоры, в развернутой фольге истекала мягким теплым жирком жареная курица.
— Огурчики открой…
— За Антигуа? За землю моря и солнца!
Хрустальные рюмки, которые успел напоследок заботливо бросить им в походную сумку король Роб, самым чудесным образом звякнули на свежем воздухе.
— И хорошо!
— Послушай, Глеб, ты мог себе когда-нибудь представить, что мы с тобой так вот встретимся? В океане, за тысячи километров от России будем сидеть практически под пальмами и бухать так, как нам хочется!?
Не отвечая, но улыбаясь, Глеб Никитин внимательно пристраивал маринованный огурчик на хлебную корочку.
— Знаешь, я в башне, в плену, стих сочинил. Прочитать?
— Давай, если приличный.
Прожевав, Валерка счастливо заложил руки за голову.
«У ночного океана — догорающий костер
В небо искрами стреляет… И дымок, и шелест волн».
— Зря на тебя та негритянская продавщица обиделась. Вы на пару с ней еще одного Пушкина для России могли бы по-быстрому организовать.
— Фу, господин Глеб Никитин, вы страшный циник и пошляк! Предлагаю по этому поводу еще по одной.
— Единогласно.
Двое мужиков, каждый в шортах и с рюмкой в руке, валялись на палубе тихим ходом идущей по голубовато-зеленому океану яхты. Они не говорили про работу, про акции, политику, выборы и про Северную Корею. Они изо всех сил ленились, улыбались, не глядя друг на друга, понимали полуфразы, не спеша, коротко смеялись, ловили на спины сочные солнечные лучи, превращая их в тягучую, сладкую истому…
— Сейчас бы на лыжах…
— Босиком.
— Нет, Глеб, в самом деле! Знаешь, как иногда эти все кактусы надоедают! Так и кажется, что вот, бросить бы все это к чертям и закатиться на речку, порыбачить бы сейчас на льду где-нибудь на мормышку до соплей, до звона в валенках! А когда я там бываю, в Волочке-то, опять сюда, под пальмы, тянет…
— Лет через сорок это пройдет. Здесь тебе печку топить не надо.
— А давай прямо сейчас рыбу половим? А?! Блесны у меня есть, океан под нами!
— Лень.
— Послушай… — рассматривая узорчатую рюмку на солнце, капитан Глеб немного наклонил голову к Валерке. — Почему ты мне тогда дал телефон Фила?
Приподнявшись на локтях, Валерка искренне удивился, глядя в глаза другу.
— Так я же был уверен, что он единственный русский здесь! Я думал, что тебе, если ты внезапно ко мне позагорать соберешься, будет так удобнее поговорить с местным человеком… Ну, если меня на месте-то вдруг не окажется…
— Колдун вы, Валерий Борисович…
И опять звенела благостная тишина вокруг них. Океан переливался по краям зелеными, темно-синими, голубыми искрами. Вода вокруг «Зенита» на многие мили блестела желто-белыми полосами ленивой зыби. На горизонте были видны два крохотных паруса, за кормой тихо качался в далекой дымке мягко изломанный силуэт острова Антигуа.
Проснулись они тоже одновременно. Валерка поднял с рук мятую, вспотевшую до струек щеку.
— Ты как?
— Хорошо…
— Впереди никого нет?
— Не знаю… Посмотреть?
— А чего смотреть-то…
Глеб все же перевернулся, подставил солнцу спину. Взглянул вперед. Метрах в ста навстречу «Зениту» шла, тяжело шлепая по волнам неловким черным корпусом, старая двухмачтовая шхуна. Темно-красные гафельные паруса с трудом тащили ветерана домой, в гавань.
— Возьми немного правее.
Валерка стоял уже рядом.
— Пожалеем старушку, ей сто лет в будущем году исполнится. Серьезно!
И почти сразу же после шхуны промчалась параллельным курсом на ровном киле большая моторная лодка с надувными бортами. Десятка два черноволосых туристов дисциплинированно прижимались к высоким пластиковым креслам, держась за поручни.
— Как в кинотеатре!
Японские женщины визжали, а их самурайские спутники на каждой встречной волне хором ухали, не выпуская из рук дорогую отечественную видеотехнику.
Прошло еще немного времени. Они опять одинаково лежали на палубе, рассматривая самый верх парусов.
— Ты где работаешь?
— Там же.
— Чего, все переговоры свои ведешь?
— Веду. Все еще веду.
— Так ты что, эксперт, что ли? С разными людьми встречаешься, в любых делах типа участвуешь, а?
— Не, я не эксперт, — теперь уже Глеб пристально взглянул на приставучего собеседника. — Это скучно. Приходилось мне этой братии видать много, даже слишком…. Понимаешь, эксперт — это человек, который перестал мыслить, потому что знает. Это не про меня. Я еще могу себе позволить ошибаться, но врать у меня уже нет особой необходимости.
— Ты, вроде, когда-то в администрации работал? Чего с должности-то ушел?
— Я ушел? Это она от меня ушла. И вообще, отстань. Ты мне лучше про крышу расскажи.