Принцип неопределенности
Шрифт:
Позволяю ему стянуть мои трусики. Он сжимает их в кулаке и подносит к носу, жадно вдыхая запах моего возбуждения, но не торопится взят меня, несмотря на мою готовность. Никогда я не была настолько порочной как с ним. Сама себе удивляюсь, когда приглашающе раздвигаю ноги, демонстрируя влажную розовую щель. Более того, под его голодным взглядом начинаю ласкать себя, поглаживая клитор.
Сначала он только смотрел на мою провокацию, неосознанно сжимая член через белье, чтобы притушить возбуждение. Но я не перестаю, наоборот начинаю тихо постанывать, демонстрируя, как мне приятно.
Никита
Мои соски тоже удостаиваются внимания и ласки, но тоже ненадолго. Его губы неторопливо спускаются вниз, едва касаясь подрагивающего животика. Прихожу в себя лишь в тот момент, когда жаркое дыхание обжигает мой гладкий лобок. Никита шепчет, какая я красивая, какая идеальная и в этот момент ему невозможно не верить.
Горячий упругий язык легко скользит по моему клитору, словно он пробует меня на вкус, как самый лакомый десерт. Моей смазки так много, что простыни подо мной уже влажные. Ник поднимает на меня взгляд и глядя в глаза продолжает лизать. Это настолько порочно и сексуально, что одна часть меня краснеет и смущается, зато другая не хочет, чтобы он останавливался.
И он словно слышит меня. Движения языка то резкие, то нежные, а порой он нежно прикусывает клитор и слегка посасывает. Мои бедра дрожат, чувствуя подступающий оргазм, но мне все равно нужно еще немного. В этот самый момент два его пальца как по маслу входят в меня под таким углом, что это сводит с ума. Шероховатые подушечки активно поглаживают меня изнутри в совершенно правильном месте, и я чувствую, как трепещет каждая мышца в теле.
Внезапно оргазм накатывает на меня приливной волной. Абсолютно не сдерживая себя, я кричу и извиваюсь, потому что ни на секунду Ник не перестает работать языком, пытаюсь слизать каждую каплю моей влаги.
Только потом, когда меня слегка отпускает эта эйфория, чувствую, как он одним толчком входит в меня идеально растягивая под свой размер. Никита целует меня, глубоко, с языком, делясь со мной моим же вкусом.
Это самое порочное, что когда-либо было в моей сексуальной жизни.
***
Я, наверное, не самый внимательный любовник. Никогда раньше меня особо не заботило кончают ли со мной партнерши или нет. А тут накрыло. Каждый оргазм Ульяны, каждый раз, когда кончает, сжимаясь вокруг моего члена у меня сносит башню от удовольствия.
Сейчас она целует меня в ответ, цепляясь острыми ноготками за мои плечи. Мысль о том, что Регина увидит следы настолько мимолетна, что забывается через секунды. Моя сладкая девочка снова завелась и активно двигает бедрами мне навстречу, отчаянно желая, чтобы я был в ней как можно глубже.
Теперь мне вполне понятны мотивы этого слащавого вампира из приторного девчачьего фильма. Она не просто мой личный сорт героина, она сшибает меня сильнее, чем все наркотики мира. Не знаю, чего мне хочется сильнее — продолжать
Она отрывается от моих губ и открывает рот в беззвучном крике. Неужели снова? Стараясь удержать темп, подушечкой большого пальца ласково поглаживаю ее клитор, подталкивая к очередному оргазму. И то, как ее мышцы стискивают член, доводит меня самого до грани. Еле успеваю выйти из нее, как бурно кончаю, заливая спермой нежный животик и лобок.
Солнце тяжело дышит, пытаясь прийти в себя, и в то же время удовлетворенно улыбается мне. По-хорошему, нам нужно в душ, но не хочется вставать. Я притягиваю ее к себе и целую во влажный висок, желая продлить до бесконечности эту счастливую истому. Все заботы и тревоги дня остались за дверью этой комнаты. Если бы можно было остаться навеки в этой комнате, забыв про все проблемы, то меня можно было бы назвать самым счастливым человеком в мире.
Потом нам все приходится встать, освежиться и, к сожалению, одеться. Но это все равно настолько напоминало мне обычную семейную жизнь, что я забыл и о проблемах с женой, и об угрозах тестя. Какая разница, что там, в мире, когда она сидит на моих коленях и мы едим наггетсы с одного блюда.
— А теперь рассказывай, что у тебя случилось. — Ульяна облизнула масляные пальцы, а я в очередной раз завис, представляя, как этот шаловливый язычок скользит по головке члена. — Только перед этим перестань предаваться пошлым фантазиям.
— С чего ты взяла, что у меня в голове пошлые фантазии? — Пытаюсь состроить невинную рожицу, но она смотрит на меня настолько выразительно, что мне остается только сдаться.
— Потому что я сижу на индикаторе пошлости, и он уже ощутимо напрягся. — Она слегка елозит своей округлой попкой мне по паху, заставляя застонать сквозь стиснутые зубы.
— Мне просто сложно думать о приличных вещах, когда ты вот так облизываешь свои пальцы.
— Если хочешь, могу облизать твои. Но чуть позже. Ты приехал расстроенный, поэтому я хочу узнать, что случилось и чем мне тебе помочь.
Мое храброе Солнце, моя сладкая девочка, всегда готовая прийти на помощь. Никогда не пойму ее бывшего мудака, который между уникальным бриллиантом и безвкусной подделкой выбрал дешевое стекло. Она искренне хочет помочь, но я не думаю, что ей надо знать об угрозах Бертца в ее адрес. Ульяна, итак, пережила непростое время, усугублять ситуацию не хочется. А если она узнает правду о поведении жены и тестя, то опять будет изводить себя.
— С Региной толком и не поговорил. Она вчера напилась до состояния полной неадекватности. Матвей Игоревич был в своем репертуаре, начал мне угрожать, что уничтожит меня, предлагал оставить все как есть. Но я подозревал, что он так скажет. Я сделал встречное предложение и теперь он его обдумывает. — Мне очень не хотелось ей врать, но такая полуправда в нашей ситуации лучше всего. — Хотя, конечно, в контракте не прописано, что я обязательно должен быть в браке с дочерью Бертца, нужно найти хорошего независимого юриста для консультации.