Принцип Отелло
Шрифт:
– Нашел их?
– Пока нет. Еще не установил личности. Извините, буду работать.
– Ну, ну, ничего. Ты молодец. Так что там с ее подругами? Она могла ведь и потом ими обрасти.
Шаповалов осторожно подхватил подстаканник, приложился губами к краю стакана и тут же поморщился. Чай остыл безнадежно. Такой он не пил никогда. Со вздохом поставил стакан на стол и покосился на Сергея. Если бы не расторопность помощника, взгрел бы его сейчас за неурочный визит и за остывший чай попутно. Но парень пока радовал и даже немного удивлял, ругать его было не за что. А чай ведь можно
– На прежней работе, откуда ее не так давно сократили, все в один голос уверяют, что подруг у Василисы не было. Она, мол, только с Сигитовым и дружила, что всячески афишировала. То есть я хотел сказать, не делала из дружбы с ним секрета.
– А по ее теперешнему адресу что говорят? Там-то все на виду. Если есть по соседству какая-нибудь старая перечница, она точно знает, кто к кому приходит, кто от кого и во сколько уходит. Там что?
– Пока не успел, – сник лейтенант. – Но в институте был. С преподавателями ее разговаривал. Она ведь не так давно учебное заведение закончила, ее там еще помнят. Отзывы только положительные. И утверждают, что они с Сигитовым – как иголка с ниткой.
– Так, так, так… К какой же тогда подруге она могла уехать? Муж-то что говорит?
– Да ничего он мне не сказал. Бросил трубку, и все.
– Вызывай тогда умника повесткой, – разозлился Шаповалов. – Ишь ты! Трубки он будет бросать! Жена пропала, а ему и дела нет. Подруг у той никогда в жизни не было, а тут вдруг появились! Да, вызывай, Сережа, его повесткой. И еще… Не люблю, конечно, к этому прибегать, сам знаешь, но… Что там по твоим каналам? Никаких новостей?
– Дал задание найти Сахарову, фотографиями снабдил.
– Опять ты про Сахарову! Я про Кириллова с Сячиновым. О них никаких новостей нет? На кого они двое могли работать, кому могли оказывать услуги в свободное и не очень свободное от работы время?
– Пока ничего, Олег Иванович. Извините…
– Ладно, ступай, работай, Сергей. Не тяни только, иначе нам с тобой несдобровать. Я каждый вечер на ковре топчусь перед руководством. А докладывать пока нечего.
Тут Олег Иванович немного лукавил. Вчера, например, его даже похвалили за оперативность в сборе информации. Шутка ли, за пару дней установить личность человека, которого вывез из дома, причем дважды, экипаж гаишников… Он также выложил руководству свои соображения по поводу заключения Сигитова под стражу без оформления протокола задержания. И обосновать сумел, докладывая руководству о своих соображениях по поводу совпавших графиков ночных дежурств, присовокупив показания матери теперь уже тоже пропавшего без вести Сушилина Николая и показания его товарищей по бездомному проживанию за гаражами.
Шаповалов там успел побывать. И переговорил с каждым. И все подтвердили, что Колька хвастался насчет того дела, за которое его с работы поперли. Пьянка его, мол, только предлогом увольнения была. На нем настоял один из тех, кто как раз и привозил к ним в отделение Сигитова и который потом благополучно из города смылся. Так вот, мол, он и попался ни за что. А заплатили ему копейки…
Шаповалов сумел даже установить марку, цвет и номер автомобиля, на котором приехали за Сушилиным и увезли потом в неизвестном направлении. Только конфуз тут получился. То ли бомжи что-то напутали, то ли убийца подстраховался (а что за Сушилиным приезжал убийца, Олег Иванович не сомневался) – автомобиля с таким номером в базе данных не оказалось.
Но все равно его похвалили за оперативность. Приятно, конечно, было, но расслабляться Шаповалов не хотел.
– Ты вот что, Сергей, пока по своим каналам работай, с осведомителями там, с наружниками, а мне оставь-ка адресок Сахаровой Василисы. И прежний оставь, и теперешний. Съезжу сам. Встречаемся вечером здесь, в кабинете. Все понял? Ступай тогда…
Вечер принес столько неожиданных и долгожданных результатов, что Олег Иванович даже про раздражение свое позабыл, когда Сергей привычным для него порядком прервал его чаепитие.
– Вы не представляете, что я откопал! – ворвался тот в его кабинет даже без доклада.
Шаповалову за день никуда не пришлось ездить, и он сидел перед своим стаканом с огненным чаем весьма и весьма удрученный, поэтому ликование молодого помощника пришлось весьма кстати. Даже оговорить того позабыл за то, что не по уставу в кабинет ворвался.
– Ну! – только и выдохнул, когда Сергей буквально упал на стул с ворохом каких-то бумаг в руке.
– Я нашел ее! Нашел, Олег Иванович! Ни у какой она не у подруги!
– А у кого?
Он сразу понял, что речь о Сахаровой. О ком же еще?
– Она что, от мужа ушла?
– Нет! Она не ушла, не уехала, она работает! – на непонятном подъеме доложил лейтенант.
– Да ну? – Шаповалов насмешливо изогнул одну бровь. – Не на панели, нет?
– Нет. Она работает у Игоря Леонидовича… – Сергей назвал застрявшую в зубах фамилию одного из местных воротил, недавно потерявшего жену при весьма пикантных и загадочных обстоятельствах. – Работает домработницей или кухаркой, я точно не знаю. Но мои осведомители, оказавшиеся по делу в том доме, видели ее в фартуке и с пылесосом.
– Может, она от мужа ушла к вдовцу, – фыркнул недоверчиво Шаповалов, хотя внутри у него аж все заныло от предчувствия интриги. – Мужик состоятельный. Вот и…
– Нет! Дело не в том! – ерзал на стуле Сергей, без конца перелистывая бумаги и заглядывая в них то и дело.
– А в чем?
– В том, что Игорь Леонидович знаете чем занимается сейчас? Ни за что не угадаете!
– Вот я сейчас тебя тридцати процентов премии лишу… А ну докладывать по форме!
Нет, ну нервы-то у него не железные! Понятен восторг юнца, слов нет, понятен. Но ведь надо и честь знать. Игру в шарады он тут затеял, понимаешь. Угадаете, не угадаете…
– У Игоря Леонидовича в последние несколько дней в доме просто штаб-квартира настоящая. Кто там только не побывал! Мои осведомители тоже в число посетителей попали, – посерьезнел и чуть поскучнел Сергей. – Они ищут Сигитова!
– Кого?
– Да, Олег Иванович! Да! Они ищут Сигитова – раз.
– А два?
– А два – они пробивают связи Кириллова Владимира и Сячинова Николая. И пробивают серьезно, между прочим!
– С какой целью? Для Сахаровой, что ли, стараются? Так тогда я прав.