Принцип удовольствия
Шрифт:
– Ты тоже не можешь уснуть?
Наде тогда было всего восемнадцать лет. Она приехала к своей школьной подруге на лето в ее усадьбу.
– Да, – ответила Надя.
Скрипнула рассохшаяся дубовая дверь спальни, Барбара легла рядом с Надей. За окнами светила полная луна, ее жутковатый серебристый свет проникал в комнату сквозь щели в плотных шторах. Барбара была возбуждена.
– Ты видела, как поступил со мной Грэг? – спросила она.
– Он свинья! – сказала Надя. Грэг, приятель Барбары, после ужина укатил куда-то с подругой матери Барбары.
– Я не вынесу его измены! Он подлец! – Барбара забилась в истерике, обливаясь слезами.
Надя
– Все мужчины хряки!
– Грязные, похотливые свиньи, – согласилась Барбара, уткнувшись лицом в грудь Нади, уже прекрасно развитую. Неожиданно она начала гладить и целовать ее.
Надя поначалу не придала этому значения. Но когда Барбара деловито стала стягивать с нее ночную рубашку, она спросила:
– Что ты делаешь?
– Так надо, лежи спокойно, – ответила подруга и стала щипать ее соски. И не успела Надя возмутиться, как Барбара раздвинула коленом ее бедра и сжала рукой ее промежность.
Охваченная сладостным чувством, Надя часто задышала, не в силах сопротивляться. Барбара стала сосать ее груди, опустилась ниже и впилась ртом в ее срамные губы. Язык ее начал теребить Надин клитор. Надя охнула и совершенно обомлела, впервые испытав такие необычные ощущения.
– Надя! Сделай меня! – вскричала Барбара. – Умоляю!
Она мгновенно изменила положение тела и очутилась верхом на Наде, причем ее промежность уперлась в Надин рот. Надя охнула и тотчас же ощутила мягкую сладость ее половых губ. Она автоматически начала делать то же самое, что подруга делала с ней. Ей стало приятно и тепло, по телу пробежала дрожь. Подружки с вдохновением ублажали друг друга руками и языком, пока их тела не успокоились.
С тех пор Надя не виделась с Барбарой, их пути разошлись. Но подобного удовольствия Надя тоже не испытывала, пока не познакомилась с Гамильтоном.
Сон еще долго не приходил к ней в ту ночь. Она ворочалась с боку на бок в кровати, то сбрасывая простыню, то вновь накидывая ее на себя, охваченная нервным ознобом. Стоило ей закрыть глаза, как ей представлялась Яна Гамильтон. Темноволосая красавица возлежала на кровати в мастерской своего мужа и вопросительно смотрела на Надю. Но отвечать на этот немой вопрос Наде почему-то не хотелось…
Глава 6
На другой день Джек позвонил Наде на работу и предложил ей приехать вечером в его мастерскую: дескать, жена уехала на съемки для какого-то журнала мод, и они смогут провести вместе целую ночь и во всем окончательно разобраться. Надя согласилась, решив, что железо следует ковать, пока оно горячо.
Джек предупредил ее, что ему нужно сначала заехать в художественную галерею, поэтому ключ от мастерской он оставит в тайнике под лестницей. Он подробно объяснил, где именно, и Надя сказала, что она все поняла.
Ключ оказался на месте. Надя отперла дверь мастерской и вошла в нее, испытывая некоторую неловкость. Было как-то странно оказаться в чужой студии одной, возникало ощущение, что она находится на месте какого-то преступления.
Надя обрадовалась звонку Джека. Естественно, ей хотелось снова с ним встретиться. Его вины в том, что он разбередил в ее памяти взволновавшие ее воспоминания, не было. Да они и не могли сказаться на ее отношении к нему. Раз приняв определенное решение, Надя не собиралась его менять. Она осознавала, что рано или поздно их роман прекратится, потому что обида за накопившиеся ложь и обман пересилит объединившую их страсть. Но до этого пока было еще далеко.
Надя четко
Джек пообещал вернуться в мастерскую из галереи в восемь часов. Надя приготовила закуски и выставила их вместе с бутылкой красного вина на столик на кухне. Без десяти минут восемь она разделась догола и легла на кровать. В мастерской было жарко, она не стала накрываться покрывалом. Приятно было ощущать легкость и возбуждение в своем обнаженном теле, наблюдать, как вздрагивают, набухая и твердея, соски. Она раздвинула ноги и согнула их в коленях, представляя, что сказал бы Джек, если бы застал ее в такой позе. Ее не удивило, что клитор увеличился, как и соски, в ожидании прихода любовника. Наконец со стороны лестницы послышались шаги.
Все остальное происходило словно бы не наяву, а во сне. Джек открыл входную дверь, увидел голую Надю на кровати и уставился на нее, застыв в проходе. Она повыше задрала ноги. Ей хотелось, чтобы он понял, как сильно она его хочет. Джек подошел поближе, сглотнул ком и начал раздеваться, продолжая сверлить взглядом красное преддверие влагалища и капельки, поблескивающие на клиторе и срамных губах. Он скинул ботинки, снял брюки и сорочку, швырнул все это на пол и, прыгнув на Надю, с разбегу засадил член в лоно. Она ахнула, пораженная его ловкостью и твердостью детородного органа. Головка члена достигла самых чувствительных точек в глубинах лона, и тела любовников сплелись в экстазе. Первый оргазм оказался настолько мощным, что вызвал у Нади болезненные ощущения. Она не ожидала, что все так стремительно произойдет, и пронзительно закричала, когда судорога исступления свела мышцы ног и таза. Надя долго не могла прийти в чувства. Не менее бурным было и семяизвержение у Джека.
Отдышавшись, они возобновили свою пылкую игру. Каждый старался доставить партнеру как можно больше удовольствия. Катаясь по кровати, они без устали отдавались сладострастным ласкам, все больше входя во вкус. Джек долбил лоно Нади, как огромный пест ступу, он безжалостно выворачивал ее наизнанку, как гурман раскрывает створки устрицы, стремясь добраться до ее сладкой и податливой сердцевины. Она потеряла счет испытанным мгновениям блаженства, все ее нервы оголились и натянулись, словно струны арфы. И своим великолепным инструментом Джек Гамильтон извлекал из нее подлинную симфонию звуков. Она бесстыдно терлась клитором об основание его фаллоса, млея от его проникновения в лоно, извивалась, визжала, выла и стонала.
Джек тоже испытал многократный оргазм, но ни разу не извлек пениса из влагалища. Он лишь замедлял темп телодвижений или застывал на Наде на короткое время, а потом вновь начинал внедряться в нее, мощно обрушивая свои чресла на ее ягодицы и бедра, прижимаясь мускулистым торсом к ее упругим грудям с торчащими сосками. Не проходило и минуты, как Надя вновь кончала, и тогда все начиналось сначала.
В конце концов они пресытились этими забавами и решили передохнуть. Надя принесла на подносе цыпленка, салат и вино, и они с аппетитом поели, усевшись по-турецки на кровати. Едва лишь Джек подкрепился, у него снова возникла эрекция.