Принесенное бурей

silverandviolet

– Вы думаете, я не знаю?

“Ох, мой мальчик, почему ты так много думаешь?”

Они молча стояли вместе, когда-то бедняк из Простора и мальчик, рожденный принцем. Теперь он был человеком с цепью мейстера, а второй скоро должен был стать человеком Дозора. А может быть…

– Был ли у вас шанс обдумать то, что я предложил? – спросил Лювин.

– Еще нет. Есть… Люди, которых я хочу повидать на Стене. Возможно, тогда я смогу…

Люди, которых надо повидать. “А”. Лювину следовало ожидать. Эймон Таргариен, брат короля Эйгона Удачливого, все еще был мейстером Черного Замка, а сир Джон Коннингтон, близкий друг

покойного брата Визериса, был там мастером над оружием. Часто шутили, что Стена стала теперь убежищем драконокровных и присягнувшим драконам, ведь сюда сослали и рыцарей Королевских Земель, а теперь Визерис, сам Таргариен, собирался присоединиться к своему предку

– Конечно.

В конце концов он выберет Цитадель. Годы наблюдений за Визерисом дали Лювину понимание характера мальчика, и он знал, что когда придет время, Черный Замок станет все скучнее и скучнее для него. И тогда предложение Лювина возьмет силу, и Визерис, который и так много времени проводил в библиотеке Винтерфелла, отправиться в Простор, ковать свою цепь. Лювин давал ему на это четыре года. Может быть пять, если его выберут рейнджером Дозора, как брата лорда Старка, Бенджена.

И хотя мейстеры ни к кому не должны чувствовать привязанности, Лювин почувствовал гордость за мальчика. Мальчика, который вырос у него на глазах таким одиноким, которого он вел через детство, полное неуверенности и сомнений. Мальчика, который теперь звал домом место, где когда-то никто не знал, как с ним обращаться. Те, кто подобрее, звали его воспитанником, но в основном он был заложником и угрозой. Но скоро, подумал Лювин, несмотря на то, что Ночной Дозор был в лучшем случае сборищем подвальных крыс, Визерис начнет новую жизнь.

И он не ожидал благодарности в ответ. Его долгом было служить и направлять, в конце концов. Он делал это, потому что ему нравилось. Поэтому его удивление было заметно, когда Визерис подошел к нему ближе, со значением глядя на него.

– Я… Благодарен вам, мейстер.

Лювин поклонился. Он не знал, знал ли сам мальчик, за что благодарит, но в любом случае, это было нечто большое. Он не так легко обычно делал комплименты.

Следующим утром многие жители замка собрались во дворе, чтобы попрощаться с юным Визерисом, в их числе были лорд и леди. Это было мрачное событие на самом деле, не такое как было бы для провожания второго сына лорда, явно не то, что ожидалось бы для наследника падшей династии.

Визерис взъерошил волосы юного Робба, наследника Старков, потом бастарда Джона Сноу, которого, как не удивительно, леди Кейтлин не стала прятать. То же он сделал для четырехлетней брыкающейся Арьи, которую твердо держала за руку мать, потом Брандона, который был младше ее на год, он стоял нахмурившись рядом с отцом.

– Ты ведь вернешься, да? – спросил мальчик. Бран, как с нежностью называли его, всегда с любопытством относился к Визерису, который хоть и не был ему братом по крови, но старшие дети всегда относились к нему так.

– Конечно вернется, Бран, – ответил Робб Старк. Он посмотрел на Визериса. – Ты ведь вернешься? Навестить нас, я имею в виду.

Визерис, казалось, словно разрывался на части. Он обменялся взглядом с лордом Эддардом, который коротко кивнул ему.

– Я постараюсь, – наконец согласился он.

Все, что еще он мог сказать, было прервано тихим плачем в стороне от леди Старк.

Лювин видел, что это была Санса, маленькая леди, всего шести лед от роду. Ее брови были нахмурены, а слезы заливали лицо. Ее рыжие волосы, унаследованные от матери, рассыпались по ее платью, когда она рыдала.

– Но тебе только шестнадцать! Разве ты должен уезжать? – плакала она, и леди Кейтлин притянула ее к себе, утешая. Маленькая девочка была еще одним Старком, очарованным Визерисом, на самом деле иногда она настаивала, чтобы он читал ей сказки про принцев и принцесс, потому что он сам был принцем, как бы ее родители и септа не учили ее, что он больше не принц.

Визерису было явно неудобно, но он вздохнул, приближаясь к Сансе.

– Боюсь, что надо, маленькая Санса, – он взглянул на леди Кейтлин, ожидая разрешения, и затем погладил щеку девочки. – Но как я сказал Брану, однажды я вернусь. Тебе бы этого хотелось?

Лювин задумывался, не напоминала ли Санса мальчику его сестру, юную леди Драконьего Камня. Возможно, поэтому он был так добр к детям Старков, в особенности к девочкам.

Затем Визерис сказал Роббу и Джону Сноу, что он научит их новым приемам от мастера над оружием Стены, когда вернется, что тут же утешило мальчиков. Конечно, здесь у него был дом. Если ему когда нибудь захочется нарушить скуку Стены и отправиться на юг, чтобы ковать цепь, он сможет навестить их вместе с Бендженом. Брат лорда Старка навещал их один раз за свои четыре года на Стене. И конечно он навестит их снова.

Лорд Старк отвел его в сторону, для личного разговора. Лювин знал, что Эддард говорил с ним о прошедших девяти годах, упоминал короля Роберта и принца Рейгара, возможно, сира Джона Коннингтона из Черного Замка. Это была настоящая прощальная речь. Визерис и лорд Старк были сдержанными людьми, что хорошо отразилось на заложнике, когда он закалился.

Наконец они закончили, и Визерис медленно сел на коня рядом с Толстым Томом, который должен был проводить его к Стене. “И вот и все. Глава на самом деле кончена”. Винтерфелл будет другим без мальчишки Таргариена – Лювин знал, что все собравшиеся думают именно так, когда Визерис выезжал за ворота. Через некоторое время он превратился в точку, все меньше и меньше с каждой секундой.

========== Уилл ==========

– Надо бы поворачивать, – встревожился Гаред, когда леса вокруг них начали темнеть. – Одичалые мертвы.

Визерис Таргариен словно не обращал на него внимания.

– Возможно… – замолчал он, оглядываясь вокруг, словно искал причину уйти.

Но Гаред знал, что это было не так.

– Мертвые мертвы, – сказал он. – Нечего нам делать с мертвецами.

Таргариен фыркнул.

– Так ты думаешь, что они мертвы? Так докажи мне это, – заспорил он.

– Уилл их видел, – стоял на своем Гаред. – и если он говорит, что они мертвы, других доказательств мне не нужно.

Уилл знал, что рано или поздно его втянут в разговор. Он бы предпочел, чтобы это случилось позже.

– Моя мать говорила, что мертвые не поют, – сказал он.

Таргариен покачал головой. Было ясно, что ему мало было дела до слов матери Уилла.

– Что-то можно узнать и у мертвых, – заметил он. Он прищурился глядя на Уилла. – Расскажи мне опять все, что видел. и ничего не упускай.