Принеси-ка мне удачу
Шрифт:
Да, возле отеля Симакова разворачивается перспективный район. Чтобы раскачаться там, не нужно особенной предпринимательской жилки, везения или устоявшихся связей с поставщиками. Не зря же Матвей так рвался заполучить этот контракт! Разориться там способен только полный тупица, а Ларису тупицей не назовешь…
— Не слишком ли жирный кусок ты решила урвать?
Женщина ответила очень спокойно — еще тише и серьезнее, чем раньше:
— Нет. Только там ты не сможешь мне перекрыть кислород. Само собой, вы все считаете меня жадной сукой, но я не для себя стараюсь — хочешь верь, хочешь нет. Какая из меня мать, если бы я не защитила права собственного ребенка? А мой мальчик имеет право называться сыном Володи точно так же, как ты. В общем, подумай. Отдай мне этот договор на стадии разработки, уговори Симакова, и на том наш вечный спор разрешится. Или построй все сам, и тогда мне будет в десять раз приятнее отсудить у тебя уже готовый магазин.
Она и не думала прощаться — развернулась и пошла. Матвею так сильно захотелось курить, что он чуть не взвыл. Несмотря на всю неприятность ситуации, Лариса в чем-то права. Она даже благородство проявила — мол, не прошу готового и отлажено работающего, переложи на меня всю раскрутку. И да, только там она была застрахована от проигрыша или любых действий Матвея. Наверняка поставщики Симакова с легкостью подпишут контракт со всеми точками, находящимися на его территории. За себя или нет радела Лариса, но по сути была права. Только она не знает, что Симаков сильно настроен на персонификацию отношений, вряд ли получится просто так заменить сторону в договоре. Впереди забрезжили суды и суды, в которых Лариса уже без труда получит шестую часть. Матвею на самом деле было бы выгоднее тогда откупиться от нее этим, еще не запущенным контрактом. Морально легче отдать его, чем-то, во что ежедневно вкладывал все силы. Из шести зол сложно выбрать меньшее. От безвыходности закружилась голова, потому Матвей решил обдумать этот вопрос позже, на свежую голову и после консультации со своими юристами.
* * *
— Тучи сгущаются, пампушка!
— Я с тобой не очень разговариваю!
— Это потому, что по телефону. Давай встретимся и не будем разговаривать! В кино можем сходить, на этот раз вдвоем! И сгущающиеся тучи обсудим!
— Не хочу! Никуда с тобой не пойду, пока не признаешь, что был не прав по поводу Вероники!
Игорь тяжело вздохнул. Ирина большие ставки делала на поход со всей компанией, но Матвей Владимирович так быстро свинтил, что и у Игоря не было возможности нормально поговорить с Вероникой. Вопрос остался висеть в воздухе — ни туда, ни сюда. Потому Ирина и вознамерилась хотя бы шантажом его переубедить.
— Ир, сколько можно вспоминать?
— Признай, что Вероника не исчадие ада!
— Да какая разница? — теперь он заговорил резче. Игорь вообще умел заводиться с полоборота. — Вероника твоя может быть чистым ангелом, но ситуацию это не меняет! И будь она ангелом, не выходила бы за Матвея замуж!
— А Матвей твой рыбка безмолвная?! — теперь и Ирина повысила голос. — Гадюка Вероника заманила его в капкан, а он такой весь из себя мальчик невинный?!
— Винный! В смысле, не невинный… Ну, ты поняла, — он смягчил интонацию. — Ир, может, нам с тобой не стоит из-за этого ругаться? Тем более тучи сгущаются совсем на других фронтах!
Он прав. Ирина заставила себя успокоиться:
— Ты про их… к-хм… командировочку?
— А то! Дело нечисто, Ир, как на духу тебе говорю! Матвея подкосила простуда? Ну да! Матвея даже ядерной боеголовкой от работы не удержать, а тут… Что Рита рассказывала? Неужели я, прям как купидон, положил начало настоящей любви?
Похоже, Матвей другу еще ничего не доложил. Ирина старалась говорить растянуто, чтобы снова не перейти на крик:
— Чему ты радуешься, купидонище? Не забыл, что там еще интересы моего брата? Или на Димыча тебе плевать?
— Мне на Димыча очень даже не плевать! — миролюбиво поддакнул Игорь. — Пампуша, давай уже встретимся? Когда ты на меня по телефону орешь — эффект не тот! Наори на меня лично!
Ирина не сдержала беглой улыбки. Таких романтичных слов ей никогда в жизни не говорили. Но решила не сдаваться — не потому, что не хотела встретиться с Игорем, просто для начала надо было разобраться с текущей ситуацией. Например, не оставлять Риту без присмотра. А то еще сорвется к своему Матвею на фоне зарождающейся симпатии, или тот сюда нагрянет — этому наглецу даже невеста не помеха! На Веронику тем более полагаться нельзя. Она своим «я все понимаю, я не собираюсь стоять между», как она Димычу свою позицию объясняла, только еще сильнее все испортит. Пока Рита с Вероникой на эту тему даже не заикнулись, но именно потому, что Иринка с них обеих глаз не спускала.
— Встретимся, бульдозер, встретимся, — пообещала от чистого сердца. — На выходных… возможно. Ты пока сам выясни, что к чему у твоего Матвея.
— Постараюсь, шантажистка нахрапистая!
— Уж постарайся! А то тучи сгущаются!
* * *
Матвей заехал за Вероникой в салон, где ей шили свадебное платье. Швея чуть в обморок не грохнулась, сначала рот зажала, но даже сквозь этот барьер раздавался нечеловеческий вопль:
— Нельзя! Нельзя! Невесту! Жениху! Платье!
Матвей раздраженно отмахнулся, и женщина наконец-то свинтила истерить в другое место. Вероника объясняла:
— Примета такая есть. Не обращай внимания.
— И не думал. Кстати, выглядит потрясающе.
Он не соврал. Вероника — сама по себе стройная и высокая — в жемчужном платье, расклешенном только снизу, выглядела изящной фарфоровой статуэткой. Обычно распущенные прямые волосы были небрежно заколоты вверх шпилькой, но уже можно было представить, как невеста будет выглядеть со свадебной прической — безупречная длинная шея, плавный изгиб плеч отвлекают внимание даже от восхитительного наряда. Вероника идеальна. Но бриллиант в такой огранке идеален абсолютно. Но для Риты Матвей бы предпочел другое платье… Он отогнал глупую мысль.
— Спасибо, дорогой. Я заказала нашивку тебе на карман из той же ткани. Посмотришь?
— Нет. Полностью полагаюсь на твой вкус.
— Тогда подождешь в машине пять минут? Я переоденусь и поедем ужинать.
— Конечно.
Вероника вышла из салона ровно через пять минут — хоть часы сверяй. Матвей отвез ее в ресторан, где заранее заказал столик. Они разместились в уютном закутке, частично закрытом от посторонних взглядов и сделали заказ. Вероника вдруг улыбнулась и спросила:
— Итак, Рита?
Пояснений к вопросу не требовалось. На такие темы с невестой вряд ли нужно разговаривать, но зачем она сама заводит волынку? Лишний раз подчеркнуть, насколько ей все равно? Но Матвей устал от переживаний последних дней, ему было не до ее терзаний или их отсутствия. Он морально вымотался и потому плюнул на все правила приличия, не собираясь спорить:
— Рита. И что?
Вероника на вызов в тоне не отреагировала. Пожала плечами так изящно, будто в специальной школе изящного пожимания плечами училась.